Бремя защитника
Шрифт:
— Я очень скучаю, — пробурчал я, пережевывая листья салата.
— Я больше, — шепотом произнесла она, будто заговорщица.
— Потерпи, родная, остался один месяц, двадцать два дня и восемнадцать часов, — со вздохом произнес я.
Мы стали разговаривать, наслаждаясь речью друг друга, о текущих делах каждого, о планируемой свадьбе, о жизни баронства, об отце и братьях Ирис. Пятнадцать минут пролетели как мгновение, когда хитро улыбающийся Зарун позвал Ирис.
— Традиции, есть традиции, — будто извиняясь, сказал он. Я еще с полчаса сидел в некотором благостном впечатлении, но затем заставил себя перейти на текущие задачи. Требовалось хотя бы дожить до свадьбы.
Я мариновал посла номадского хана уже три дня, напряженно размышляя, как использовать эту, несомненно, козырную карту в своих руках, просчитывал риски и возможности. И, казалось,
Расчет был прост. Дипломаты и агенты баронства в цивилизованных государствах отмечают пока еще скрытую, но от этого не менее очевидную подготовку общественного мнения аристократии, королевских дворов и самих государей, дабы обратить свой гнев на выскочек с севера, то есть нас. Всю эту пропаганду готовит Орден Верных, которому, несомненно, принадлежал Черный Замок, являвшимся пристанищем темных сил и местом совершения отвратных мистических ритуалов. Мне казалось, что этот замок как-то связан с хошбанами.
Как только обработка мозгов властителей этого мира будет завершена, а все тяжелые конфликты между царями будут исчерпаны, десятки тысяч воинов вторгнутся в маленький клочок суши, под названием "Баронство Пардалис". Это будет крах всего.
Во-первых, мне необходим был мощный союзник. Если цивилизованные страны с пренебрежением относятся к нам, то делившие испокон веков обширные пространства тундры номады, могут стать друзьями. По крайней мере законы тундры тверды как камень — если дал слово, то искупаешь его только кровью.
Во-вторых, уничтожение хошбанов позволит нам обезопасить северные границы, приобрести новые владения за горными хребтами Градии и получить богатые золотом и серебром места на севере.
Но был великий риск потерять все гораздо раньше, чем с юга придут цивилизованные рыцари. Зато и победа в предстоящем начинании повышала шансы противостояния южным царствам.
Армия небольшого баронства была огромна по соотношению с его населением. Профессиональные войска состояли из тысячи хорошо обученных солдат. Еще сотня агентов имелась у Антонира и двести — состояли в народной дружине(аналог полиции). Итого 1300 военных при почти тринадцати тысяч населения. В истории Земли такое соотношение возникает только при мобилизации населения в крупных войнах. Десять процентов от общего числа населения! Но содержание такой орды при довольно маленьком бюджете баронства было необходимо с точки зрения имеющихся угроз. К тому же численность населения продолжала расти, что радовало.
Но я сделал армию экономически необременительной для бюджета с помощью ряда хитростей. Во-первых, по примеру Римской империи выдавал каждому войну крупные наделы земли для собственного пропитания, строительства жилья, содержания скота и ведения домашнего хозяйства. Зачем мне наемники, которые целыми днями бухают, а когда возникает потребность победоносной войне исчезают бесследно.
Профессиональный солдат до двух часов дня занимается военной подготовкой в находящейся поблизости части, далее становится свободен для домашних хлопот. Ему выплачиваются хорошие подъемные на обустройство собственного хозяйства. В мирное время он довольствуется очень скромной зарплатой, и кормиться, в основном, с плодов собственного двора. Но, участвуя в войне, зарплата поднимается в несколько раз, доходя до очень приличных уровней. Кроме этого отслужив двадцать лет, солдат уходит на пенсию с пожизненным содержанием. Если он получал серьезные ранения в бою и становился инвалидом (как правило, если терял конечность полностью) — сразу же выходил на пенсию. Если солдат погибал в бою, его семья, до совершеннолетия младшего ребенка регулярно получала скромное солдатское содержание мирного времени.
Такой выгодный контракт мечтали заполучить многие крепкие ребята. К тому же у них появлялась мотивация сражаться за родную землю, за свои семьи, и они знали что родственники не останутся без хлеба, если солдат погибнет. Поэтому никогда не возникало отбоя в добровольцах для участия в спецоперациях, чтоб подзаработать солидные деньги.
Во-вторых, вся структура больших доходов баронства базировалась на сильно положительном сальдо торгового баланса. То есть, мы продавали гораздо больше, чем покупали. При этом, как я уже упоминал выше, мы копили в казне только часть доходов, формируя подушку безопасности. Большую часть средств все же заставляли работать. Золото и серебро вкладывалось
в строительство жилья, возведение дорог, прокладку инфраструктуры, постройку предприятий, которые затем продавались частным инвесторам. Я строго следил, чтобы каждый рубль был обеспечен какой-то реальной ценностью. К тому же, все приезжие могли трудоустроиться на какой-либо работе, а получаемую зарплату тратили внутри страны, создавая мультипликационный экономический эффект. При таком способе экономически эффективной деятельности армия не ложилась тяжелой ношей на бюджет.В-третьих, анализируя опыт Голландии, которая была в семнадцатом веке самым могущественным государством, я с удовольствием решил перенять её опыт для развития баронства. По сути, что Нидерланды на Земле, что Пардалис здесь, обе страны находились в похожих условиях — маленькие государства, окруженные жадными и могущественными врагами. Но почему все элементы парусных судов происходят от голландских слов? Правильно, они были превосходными моряками.
Но весь вопрос в том, как они ими стали. Не может страна за короткий срок обрасти сильными морскими традициями. Причиной возвышения Голландии стала… селедка. Еще со времен Римских императоров батавы, предки голландцев славились рыбной ловлей. Но селедка была едой для нищих, ибо горчила уже на следующие сутки после вылова. Некто Бейкельс в конце четырнадцатого века, додумался засаливать эту весьма распространенную рыбу в бочки прямо на борту, сразу после вылова. И вкус селедки становился просто сказочным.
И тут понеслось: вся Европа жаждала отведать столь вкусный и дешевый продукт. Бочки голландской селедки наводнили рынки многих стран, став одним из основных блюд. Естественно, тысячи голландских крестьян сменили род занятий на более прибыльный. Строились сотни рыбацких кораблей, которые уходили на многие дни и недели в бурные моря. Так сформировалась нация превосходных и отважных мореходов, которые, впоследствии, "давали жару" более многочисленным английским, испанским и французским армадам за счет идеальной выучки, организации и конструкторской мысли корабелов. Не зря Пётр I, с самого начала обратился именно к голландским специалистам.
Я решил, что необходимо более детально присмотреться к опыту Нидерландов. На западном побережье строились многочисленные рыбацкие суда для автономных походов за морскими обитателями. Они были загружены пустыми бочками и мешками соли. Сельдь приняли "на ура" заграничные торговые партнеры и теперь почти половина бочек шла на экспорт. Остальное шло на внутреннее потребление и на содержание армии. Дешевая, долгохранимая, питательная и полезная рыба стала основой рациона для солдат.
Существенные преобразования произошли и с самим воинским контингентом. Усиленно поощряя изготовление ручного огнестрельного оружия я к началу весны второго году пребывания здесь и первого года жизни баронства Пардалис полностью оснастил каждого пехотинца собственным ружьем. Конструкция была такая же, как и в империи — тлеющий шнур поджигал насыпанный в ложе порох, тот моментально воспламенялся, толкая по стволу пулю. Во избежание любопытных иностранных агентов, заменить шнур на гранитный боек решили при наступлении действительно тяжелых времен, дабы удивить противника. Также решили впоследствии заменить рассыпчатый порох на картузы, чтобы сократить время перезарядки.
Если в свежепамятном нашествии войск Келлоса только тысяча его солдат из шести была вооружена огнестрелом, а в имперской армии процент стрелков был и того меньше, то что мои солдаты выгодно отличались от них своей универсальностью. Мною был внедрен штык, как замена копью, и он давал возможность встречи налета конницы смертельным для неё сюрпризом. У каждого имелся легкий, но мощный топорик на правом бедре, и длинный меч на левом. Если начиналась рукопашная схватка солдат был вымуштрован драться двумя этими предметами с поразительной эффективностью. Ведь меч иногда не мог пробивать кольчугу, а топор был слишком короток. Но вот их сочетание в умелых руках превращало солдата в мясорубку.
Каждый воин был снабжен кирасой из легированной стали (не зря ведь закупались редкоземельные элементы на юге), которая довольно хорошо защищала от ружейных выстрелов со средней дистанции. Руки и ноги защищались менее эффективнее. На толстую кожу были вмонтированы подвижные треугольники из легированной стали (расположение ячеек я взял из конструкции российской экипировки "Ратник"), которые особо не мешали движениям конечностей, но в то же время создавали препятствия для колюще-рубящих и огнестрельных попаданий. Тут уж как повезет!