Бригада «УХ», или Будни и праздники некроманта

– Идёмте пить чай! – решительно сказала я, помогая уфологу подняться.

На кухне уже дымился приготовленный дворцовым чайник. Цены моему Лютомиру не было – всё понимал с полувзгляда! Эликсир спокойствия с мятой и хмелем быстро привёл моего гостя в состояние, подходящее для выведывания полезных данных, а ароматные пироги с яблоками закрепили эффект.

– Ах, как интересно! Так за счёт чего, вы говорите, он светится? – кокетливо спросила я, подливая гостю чая в бокал.

Из-за этого декоративный бронзовый нетопырь, державший металлическую чашу бокала в своих крыльях, начал опасно трясти ушами от наслаждения, нарушая конспирацию, за что и был ударен мною указательным пальцем по носу.

– Там светлячки и небольшой осколок Тунгусского метеорита. Я случайно заметил, что такое сочетание даёт потрясающий эффект, – завороженно улыбаясь мне, «раскололся» уфолог, слегка ошалев от повышенного внимания к его персоне и дозы фирменного чая.

– Я прошу вас подарить фонарь мне на память о нашей волшебной встрече, так дивно осветившей нашу жизнь, – сказала я, магнетизируя его взглядом, и уфолог с радостью согласился.

– Всё, что скажете, мадемуазель! – пылко воскликнул он. – Вы сами словно инопланетянка!

– Только уже не столь зелена, как ваши человечки, – усмехнулась я, вспомнив свой возраст. – А кстати, как они выглядят?

– Я их пока не видел. Только следы, и они с Пер-Лашез, где отмечались странные явления, привели меня к этому великолепному особняку и его прекрасной хозяйке, словно от смерти к жизни! Может быть, скоро мы встретимся с иной цивилизацией! – предположил мой собеседник.

– Не исключено, – проворчала я, не разделяя его энтузиазма.

Встреча с неизвестным, но, кажется, очень цивилизованным и когтистым противником, который подобрался ко мне так близко и незаметно, меня не радовала. Сейчас в свете всех событий мне как никогда нужен был мудрый советчик, которым мог стать только Люрор де Куку. Видно, не зря с его портрета упала завеса.

ГЛАВА II . «Сильвупле», или Плёвое дело

О Диогене я вспомнила только под утро, когда Киник огласил сад под моими окнами громким заливистым лаем. Я вскочила с постели, мутным спросонья взглядом рассматривая фонарь на столе. Голова была тяжёлой после бессонной ночи, но на прикроватной тумбе уже стоял бокал с бодрящим эликсиром: Лютомир постарался. Я выпила его залпом и почти мгновенно ощутила прилив энтузиазма и свежести. Что же так лает этот пёс?! Нашёл что-то? Я распахнула окно, чтобы лично разобраться в случившемся, при необходимости, отразив вторжение инопланетян, а увидела Базиля, отчаянно висящего на водосточной трубе. Оборотень шипел, смешно поджимая задние лапы к пухлому и лохматому кошачьему животу, а пёс буквально надрывался от лая, взвиваясь почти до второго этажа.

– Инсталляция называется: «Дело – труба!», – констатировала я, оценив диспозицию.

– Только, чур, не трубить об этом Клодине! – взмолился Базиль.

– Фу, Киник! Фу! – крикнула я на цинично лающего призрака древнегреческого пса, аккуратно подхватив кота на руки.

– Гран мерси, шер ами! – промурлыкал Базиль и, спрыгнув с моих рук на пол, прошёлся взад-вперёд по комнате, эффектно задрав хвост.

– Как тебя угораздило оказаться на трубе? – спросила я.

– Долгая история! Сначала я подмешал Клодине снотворное в вино и решил немного прогуляться, вдохнуть воздух свободы, – пояснил Базиль перед тем, как принять человеческий облик.

– Са-мау понимаешь: пятьдесят лет строгого следования супружескому долгу! По-твоему, я не заслужил небольшую награду? – добавил он.

Я пожала плечами. От оборотня веяло дорогим парфюмом с нотками мускуса и каким-то неодолимым звериным очарованием. Как можно сердиться или осуждать милого котика?!

– Ну вот, шер ами! – подмигнул мне Базиль. – Я, видишь ли, со вчерашнего вечера начал, так сказать, клеить… заготовки для аппликации «Романтика бурной ночи». Всё шло прекрасно, я бы повторил каждый момент! Мне на этот раз даже не понадобилось вот это…

Мурный лохмач показал мне наполовину выдавленный тюбик с надписью: «Магический клей «Момент». Надо сказать, что в карманах оборотня водилось много интересных магических вещиц. Например, я лично видела у него мозгопудру «Полторы извилины» и концентрированную глазную пыль, которыми Базиль умело пользовался, чтобы охмурять женщин в мире живых. Всё это покупалось или прихватизировалось на Чёрном Рынке Затерянных Душ – одном из самых интересных мест потустороннего мира.

– Но тут появились они, и всё пропало! – добавил оборотень, а потом замолчал и нахмурился.

– Кто «они»?! – удивилась я.

– Если бы я знал! – воскликнул Базиль, эмоционально всплеснув руками, на пальцах которых по-прежнему красовались длинные ухоженные ногти-когти цвета металлик. – Я их не видел! Впервые в жизни я не знал, кто ко мне приближается! Но я чувствовал присутствие чего-то незнакомого, очень быстрого, холодного и жуткого. Веришь?! У меня вся шерсть встала дыбом!

– А как же ты всё-таки оказался на трубе? – спросила я, думая о странных следах, концентрирующихся у моего окна, которые помог обнаружить фонарь.

– Ах, это… – Базиль замялся, не желая признаваться в чём-то. – Пёс, будь он неладен! Терпеть не могу собак! И, кажется, эти неведомые существа – тоже! По крайней мере, они исчезли, как только пёс залаял.

– Клодина де Нозиф приближается к дверям со скоростью средневекового тарана! – бодро отрапортовали черепа, в обязанности которых входило оповещение об опасности.

Ситуация принимала новый оборот. Базиль молниеносно сунул мне в руки тюбик с магическим клеем и с самым невинным видом присел на банкетку в тот момент, когда я произносила:

– Впустить!

Клодина вошла, очень быстро охватив цепким взглядом комнату. Представляю, как всё выглядело со стороны: я с растрёпанными волосами и в полупрозрачном ночном одеянии, застывшая с судорожно сжатым в ладонях тюбиком, и неотразимый взъерошенный Базиль, с отсутствующим видом изучающий узоры на потолке.

– Это не то, что ты подумала, Клоди! – нежно промурлыкал оборотень, на всякий случай отступая под защиту стола.

– То есть, это я зря думаю, что рядом с Эжени ты как в камере хранения? – рассмеялась Клодина.

Чувствовалось, что она настолько хорошо изучила своего суженого, что догадывается обо всём, но не может причинить этому лохматому сокровищу сколько-нибудь ощутимый вред. Наверное, в этом и заключалась любовь.

– Нет! Нет! Всё правильно! – осипшим от волнения голосом поспешил уверить свою супругу Базиль. – Как в камере! Лучше не скажешь!

Решив переключить её внимание на другие вопросы, я рассказала Клодине о воспоминаниях, отнятых у фантома и случившемся ночью, а потом показала фонарь уфолога.