Bringing failure

– Локи, немедленно верни мне мой облик!
– крикнула Фелиция мужским басом, ощущая себя полной идиоткой, согласившейся на спектакль с переодеванием благодаря бесхитростным обещаниям бога лжи провести этот день не запертыми в бункере, а в гуще событий.

– Прости, это слишком забавно!
– ничуть не успокаивался тот, сейчас напоминая надышавшегося веселящим газом пациента дантиста; куда делся грозный и опасный Локи было не ясно, но, кажется, ни с кем не враждуя, он превращался в озорника.

Стив покинул салон, где находились агенты, присоединился к Бартону в качестве второго пилота, больше не желая участвовать в жутковатой потехе. Фелиция, всё ещё в облике Уорда, с ненавистью глядела на Локи, который, до сих пор не принимая собственный облик, периодически давился смешками, вновь и вновь вспоминая рожу Роджерса, когда до того дошло, что Локи выбрал себе столь женственный облик.

– Советую заглянуть тебе в мой кабинет на досуге, - неожиданно похлопав Фелицию по мужскому плечу, сообщил Роуди строго.

Она поджала губы и, насупившись и сложив руки на груди, опустила голову, разглядывая свои ботинки. Дурацкая шутка показалась смешной только Локи - этому ледяному йотунхемскому великану, едва не растаявшему на малийской жаре, подобно мороженому…

***

Антони Пласид Гиль'eм Гауди-и-Курнет* (также Антонио; кат. Antoni Pl`acid Guillem Gaud'i i Cornet, исп. Antonio Pl'acido Guillermo Gaud'i y Cornet; 25 июня1852, Реус, Каталония — 10 июня 1926, Барселона) — испанский (каталонский)архитектор, большинство причудливо-фантастических работ которого возведено в Барселоне. Среди его работ, пожалуй, самой значимой является Собор Святого Семейства.

========== Глава 21 ==========

Асгард. Дворец Богов.

Солнце слепило даже сквозь сомкнутые веки, заставляя сильнее жмуриться. Брюс потер лицо и перевернулся на другой бок, внезапно ощутив, как волоски на руках встали дыбом от неприятной на ощупь простыни и одеяла. Нечто сродни шёлку… Как же он ненавидел шёлк, а ещё бархат - они действовали на него не хуже, чем звук вилки по стеклу! Брюс резко сел, откинув одеяло. Асгард оказался не сном, его крыши, площади и улицы простирались на далекие лиги за широким резным балконом. В воздухе витал тонкий аромат благовоний - кажется, апельсиновый цвет. В дверь постучали, словно наверняка зная, что обитатель уже проснулся.

– Да?
– отозвался Брюс чуть хриплым голосом и только сейчас обратил внимание на свою одежду: на нем были свободные коричневого цвета полотняные штаны на пуговицах и необычного покроя мягкая сорочка с воротом-хомутом и коротким рукавом.

В комнату скользнула юная девушка, как определил бы Брюс - арабских кровей: кудри цвета тёмного шоколада блестели в солнечных лучах, будто каждый отдельный волосок был до блеска натёрт воском. Глаза казались чернее ночи, а кожа имела неповторимый оливковый оттенок, золотисто мерцающий в ярком утреннем свете, что невозможно было оторвать глаз.

Прекрасное создание негромким певучим голоосом предложило ему принять ванну перед аудиенцией у царя. И без того смущенный её красотой Брюс даже ненадолго впал в ступор, ведь чтобы поговорить с Тором ему никогда прежде не нужно было дожидаться аудиенции, и уж тем более - совершать перед этим омовение. Невесомо ступая по почти зеркально отполированному полу, дева провела его в ванную, дверь в которую скрывали портьеры. Неуверенно войдя следом, Брюс не мог не восхититься убранством - лепнина с растительными мотивами была инкрустирована самоцветами, на гранях которых играло солнце, а из панорамного окна открывался все тот же волшебный мир Асгарда.

По изящному жесту руки девушки сияющая медная ванна наполнилась до краев - нет, ванной это было назвать сложно - то был настоящий бассейн. Возле бортика на невысоком столике в живописном беспорядке стояло десяток-другой разного размера и формы стеклянных сосудов; содержимое одних светилось перламутром, другие отсвечивали винно-красным, на третьи падали лучи утреннего солнца, и те переливались всеми оттенками морских глубин. Девушка, точно совершая таинственный ритуал, по капле добавляла ароматное содержимое сосудов в воду, и воздушная пена образовывалась будто бы сама собой, однако и здесь, Брюс понимал, была замешана магия. Только закончив все приготовления к банным процедурам гостя, девушка встала рядом и кротко опустила взгляд. Брюс промямлил, что справится сам, вызвав у неё удивление, и настороженно проводил её взглядом до двери. Он не собирался лезть в чужую культуру, но его интересовало, как живут здесь простые асы некоролевских кровей. Была ли эта девушка рабыней, или она получает за работу жалование? Даже если так, то в Мидгарде она всё равно была бы богиней… Ведь она обладала магией и наверняка была старше, чем казалась…

…Брюс не хотел покидать столь шикарной ванной комнаты, но, раздумывая об иерархии асов, он, кажется, немного засиделся. Выйдя в спальню, он обнаружил на кровати разложенную одежду, а на полу сапоги из чёрной кожи. Костюм не казался старомодным, скорее, напротив, слегка футуристичным. Брюс никогда бы не надел обтягивающие штаны и, уж тем более, обтягивающую безрукавку, но другого выбора не было, интуиция подсказывала, что идти на аудиенцию к царю в пижаме было бы не очень уместно. Увидев своё отражение в зеркале, он засмеялся, чувствуя себя Клинтом Бартоном - не хватало только лука и колчана со стрелами. Хорошо, что цвет был более-менее вменяемым - никакого золота, лишь спокойный бежевый.

За дверью обнаружилась его новая знакомая, ожидавшая, когда герой вчерашнего сражения соизволит покинуть покои. Поклонившись, она указала рукой вглубь коридора и, подождав, пока Брюс двинется с места первым, последовала на полшага позади. Он вдруг остановился - она тоже, он сделал шаг - и она вслед.

– Послушайте, - он развернулся к ней и вдруг запнулся, позабыв о том, что хотел сказать.
– Поднимите взгляд.
– Она подчинилась.
– Как вас зовут?

– Уна.

– Уна, послушайте, я не обитатель этого дворца и даже не из этих мест, - продолжил он.
– Я всего лишь смертный из Мидгарда, и мне трудно, когда вы… - он снова замолк, понимая, что может сказать какую-то глупость, так как, в сущности, Уна ничего не сделала, она просто исполняла свои обязанности.
– В общем, общайтесь со мной, как с другом.

– Но вы герой, доктор Беннер, и я должна служить вам, как того требуют наши обычаи, - она подняла на него отнюдь не несмелый взгляд, в её словах не было робости.
– Я не просто исполняю приказ своего царя, вы спасли мой дом, поэтому для меня честь быть подле вас, доктор.

– По вам не скажешь, Уна, - усмехнулся он.
– И меня зовут Брюс, доктор - это, так сказать, род моей деятельности.

Тор слегка перестарался с гостеприимством, однако нельзя было отрицать тот факт, что он царь - царь целого мира… Царь, который частенько ест лапшу быстрого приготовления, сидя перед телевизором, включенном на канале Фокс Кидс… Он никогда не гневался на туповатые шутки Старка и Фелиции, бескорыстно любил своего сводного братца, прощая ему все грехи; иногда он мог показаться мягкосердечным большим ребенком, но, в то же время, поднимая свой молот, становился скалой, защитником, истинным царем Асгарда.

– Простите, я позволила себе лишнего, - внезапно её голос изменился, будто Уна и впрямь ощутила вину за то, что не оказала достаточной чести герою, который помог освободить её мир от захватчиков; она виновато потупила взор.

– Я знаю, о чём вы думаете, - Брюс по-доброму улыбнулся.
– И я повторюсь, я всего лишь смертный…

– Я тоже не из этих мест, - сообщила она, хмыкнув и бросив на него внимательный взгляд.

Они шествовали по бесконечным коридорам и анфиладам; золотое облачение замка начинало утомлять, и Брюсу всё сложнее было создавать вид вежливой заинтересованости и восхищения обстановкой.