Британский вояж

— Теперь вы прекрасно понимаете, кто мог устроить засаду?– нахмурился адмирал.– Я немедленно отправлю людей в особняк Пьера Лемара…

— Отправляйте. Но думаю это бесполезно. Лемара как всегда не окажется дома. Возможно он даже был на втором корабле…

— Нам теперь нужно беречь подлодку как зеницу Ока. И конечно мистера Добсона.

— Кстати, мой особняк в Портсмуте сейчас пустует. Пусть мистер Добсон поживет пока у меня. Завтра я все равно уезжаю в Лондон.

— Но зачем? Здесь, на Военно-Морской базе у мистера Добсона отличные условия!

— Думаю в особняке ему все же будет лучше.

— Хорошо. Но с завтрашнего дня я обязательно приставлю за ним охрану. Сегодня вручаю вам ученого под личную ответственность.

Я кивнул и хотел уже выйти из кабинета, когда адмирал окликнул:

— Постойте, мистер Мельбурн. Как вам показался капитан Шепард?

— Он довольно толковый малый. Во время боя вел себя грамотно и хладнокровно.

— Вас не смущает, что он капитан всего в двадцать восемь лет?

— Шепард вполне достоин быть капитаном. Возможно ему слегка не достает жесткости… я имею в виду допрос французского капитана.

— Жесткости или жестокости? Мы должны уважать права военнопленных. Капитаном Лафушо займутся специалисты. Идите отдыхать, мистер Мельбурн. Кстати, чтобы между нами не было недомолвок, знайте — Джон Шепард — сын моей кузены. Не скрою, ваши слова о Джоне — согрели мою душу.

Пока улаживали дела на военно-морской базе, уже окончательно стемнело. В особняк мы отправились вместе с Грегори Добсоном. Хоть на вечер все же удалось отвязаться от навязчивого майора Киркланда.

Ученый удивленно осмотрелся в доме:

— У вас шикарный особняк, мистер Мельбурн.

— Предлагаю вам пока пожить в моем особняке. Все лучше, чем на Военно-морской базе. Разрешение у адмирала Остина я уже получил.

— А у сэра Генри?

— Не волнуйтесь. Все будет улажено. Единственный недостаток — теперь с вами постоянно будет охрана. Но это для вашей же безопасности.

Ученый вздохнул:

— Если бы только вы знали, как я устал за последнее время… устал от постоянного контроля.

— Сейчас идет война, потом будет значительно легче.

— Я так не думаю.

— Отдохните. Я приготовлю кофе и что-нибудь перекусить.

Но через полчаса, когда я вернулся в гостиную, ученый уже спал прямо в кресле. Я осторожно переложил Добсона на диванчик и хотел уже подняться к себе, как вдруг вспомнил о корреспонденции.

В почтовом ящике лежал свежий номер «Таймс» и письмо от дядюшки. Редкиф с недавних пор присылал зашифрованные письма, если требовалось срочно обменяться информацией. Когда я расшифровал письмо, получился следующий текст: «Положение очень серьезное. Придется идти на прямую вербовку Добсона, времени совершено нет. В Генштабе настаивают о перевозке ученого в Петербург и о вашем возвращении»

Я сразу сжег письмо. Идти на прямую вербовку всегда опасно. Но похоже, выбора действительно нет. Но почему Генштаб настаивает на моем возвращении и почему ни слова не сказано о Разумовском?

Даже выпив двойную порцию кофе, я почувствовал сильную усталость и вскоре вырубился, едва голова коснулась подушки.

Глава 3

Утром я встал пораньше и приготовил яичницу с ветчиной, заварил крепкий душистый чай. Грегори Добсон спустился к завтраку отдохнувшим и посвежевшим.

— Доброе утро, мистер Мельбурн! Послушайте, а где же ваша прислуга?

Я рассмеялся.

— Мистер Добсон, в последнее время мне приходится жить на три дома. В основном, в Лондоне. Здесь у меня просто временное пристанище. Так что с удовольствием вверяю вам эти апартаменты.

— В самом деле?

— Конечно.

— Пожалуй, с удовольствием приму ваше предложение. Осталось только найти грума, чтобы добираться на военно-морскую базу.

— Не волнуйтесь. Я обеспечу вас и грумом, и экипажем. Даже подыщу прислугу. Берите приборы, иначе яичница скоро остынет.

— Вы так добры, мистер Мельбурн…

— Кстати, сегодня у вас выходной. Можете никуда не торопится…

— Вы серьезно? — удивился Добсон.– Знаете, у меня не было выходных почти три месяца… к тому же недавнее событие у мыса Луп-Хед потрясло меня до глубины души. Вы так и не выяснили, кто были эти пираты?

— Вооруженные наемники. Но кто за ними стоит — еще предстоит выяснить.

Добсон стал ловко орудовать вилкой, поглощая завтрак.

Я разлил чай по бокалам и как бы невзначай спросил:

— Мистер Добсон, вчера вы сказали, что устали от постоянного контроля.

— Возможно мне и не стоило этого говорить… но ваша личность располагает к искреннему разговору, Джеймс. Можно я буду называть вас по имени?

— Конечно.

— Вы отличаетесь от остальных британских офицеров.

— Вы же прекрасно знаете, что офицером я стал относительно недавно.

— Да…– рассеяно произнес ученый. — Я прекрасно помню ваш первый визит в декабре прошлого года, тогда я еще жил на судне. Так вот… чрезвычайно трудно творить, а я считаю себя в некотором роде изобретателем и творцом, находясь практически в тюрьме. Любой творческий человек со временем начинает выгорать… надеюсь вы меня понимаете?

— Прекрасно понимаю.

— Я считаю, что изобрел уникальный подводный аппарат, который с годами будет только усовершенствоваться. Конечно же моя идея далеко не нова, я слышал, еще Леонардо да Винчи разрабатывал чертежи подводных лодок, которые сам же впоследствии уничтожил. В начале семнадцатого века голландский механик Корнелиус ван Дреббел построил для английского флота деревянную подводную лодку, усиленную железными полосами. Лодкой управляли двенадцать гребцов. Для того времени это было уникальное изобретение. На глубине четырех метров лодка проплыла две мили со скоростью четыре узла вдоль по Темзе. Однако Королевский флот тогда не поддержал это изобретение…

— Я слышал что и в России пытались изобрести подводную лодку.

— Верно. Не пытались, а даже полностью собрали. Двадцать лет назад русский инженер Шильдер построил первую в мире цельнометаллическую подводную лодку, но после первых испытаний на Неве проект почему-то сразу закрыли…

— Я слышал, Шильдер погиб при осаде Силистрии.

— Это ужасно. Сколько еще нужно войн, чтобы, наконец, вразумить человечество…– пробормотал Добмон.

— А вы пацифист?

— В какой то мере. Думаю эта Восточная война не приведет ни к чему хорошему. Вы же тоже прекрасно понимаете, что русского царя спровоцировали и он был вынужден ввести войска в Валахию. Это и послужило началом войны. Сейчас я возможно выскажу крамольную мысль, но считаю вторжение британского экспедиционного корпуса в Крым большой ошибкой.