Бродяга

Одно лицо! Но откуда бы здесь взяться Эльзе? Далеко от дома, в другой стране!

И это — не говоря о том, что из дома он ушел едва год или два назад… хотя кто может поручиться наверняка? Аргент, скитаясь, совсем потерял счет времени.

Но не могло же приключиться так, чтобы он проскитался до момента, когда Эльза превратилась в сорокалетнюю почтенную даму? Сам-то он пока вполне молод. Во всяком случае, так говорило его отражение, которое он замечал порою в воде. Или в случайно попадавшихся стеклах и зеркалах.

И как Эльза из Молочных Ослиц попала сюда? Он, Аргент, не знает даже, как называется этот город. И в какой стране он находится.

— Значит, ты из Гельвеции. Из деревни Молочные Ослицы, — повторил адвокат наконец. — И знал когда-то Эльзу, которая тоже жила в Молочных Ослицах, — на лбу залегла глубокая складка.

— Именно так, — Аргент кивнул.

— Я встретил Эльзу в Венгене, — поведал адвокат задумчиво. — Там мы познакомились, когда я приезжал ради обучения и практики. Тогда же попросил ее руки, и родители невесты ответили согласием, — он продолжал чему-то хмуриться. — Я был в Молочных Ослицах — но было это почти четверть века назад. Год мы с Эльзой провели в Венгене, после — уехали в Альбинен.

— О, я знаю Венген! — воскликнул Аргент. — В детстве даже был там раз, кажется. Это ведь городок неподалеку от нас!

— Угум. И про Альбинен слышал, верно?

— Я слыхал, это — столица.

— Как же это может быть? — медленно проговорил адвокат.

Аргент недоуменно пожал плечами. Хороший вопрос — как же это может быть! Парень и сам не знал. Единственное, чем он мог бы объяснить происходящее — колдовство и мистика. А может, происки темных сил. Вот только кто поверит, что сам он в колдовстве не разумеет, и с темными силами дел не имеет?

Хотя — правда ли не имеет?

— Как твое имя? — голос адвоката выдернул его из раздумий.

— Аргент Фок, — отозвался парень, встряхнувшись. — Мое имя — Аргент Фок!

Он с тревогой наблюдал за лицом собеседника. Тот глядел куда-то мимо него. Лицо оставалось непроницаемым. Наконец адвокат молча поднялся и вышел. Арестант остался один в помещении.

Глава 2

Парня, ни слова не говоря, отвели назад в камеру и оставили. Растерянный, в тревоге он ходил взад-вперед, пока на него не шикнули с раздражением. Пришлось сесть, забиться под стенку. Вот только мысли не желали угомониться. Жужжали роем пчел из растревоженного улья.

Женщина, которую он видел накануне — и правда Эльза! Она слышала, как он ее окликает, и ее это напугало. И она, видимо, узнала его.

Адвокат сказал — жена его родом из Молочных Ослиц. А женился он на ней четверть века назад.

Нет, Аргент не был удивлен. Он знал, что произойти может всякое.

Чтобы не тревожиться бесплодно, он принялся перебирать в памяти воспоминания. Когда он ушел из дома? Сколько ни пытался — посчитать не удавалось. Парень помнил, как бродил без цели по длинным запутанным коридорам без выхода. Настоящий лабиринт, конца которому не было!

Он ведь с самого начала знал, что отправился в нехорошее место. Почему бы времени там не идти совсем иначе, чем во всем остальном мире?

От мыслей голова начинала болеть, но не крутить их перед мысленным взором он не мог.

Поутру Аргент снова очутился в знакомой комнате с единственным столом и несколькими стульями и скамьей у дальней стенки. В этот раз за ним пришли после завтрака — за что парень был искренне благодарен господину адвокату. А в том, что видеть его захотел именно давешний адвокат, он был уверен.

И правда — промаявшись в ожидании с четверть часа, Аргент увидел, как тот заходит внутрь. Не успел он вскочить на ноги и поприветствовать его, как следом появилась женщина.

Парень застыл, поднявшись наполовину и вперив в нее взгляд.

Ну да, Эльза! Как есть, Эльза. Его миловидная смешливая соседка в Молочных Ослицах. Та, что вечно насмехалась над ним. Те же круглые румяные щеки — только волос не видать. И глаза ее — ярко-синие, хоть годы и притушили их блеск. И подбородок сделался чуть тяжелее, и морщинки появились на лице.

Слова застряли в горле. Аргент бестолково моргал, не в силах сказать хоть что-нибудь.

— Ну-ну, садись, — адвокат кивнул, и парень шлепнулся обратно на стул. — Дорогая, проходи, присядь, — он кивком указал ей на второй стул, сам остался стоять. — Здесь не слишком уютно, прости. Но мы ведь ненадолго.

Она кивнула. Уселась, не сводя пристального взгляда с арестанта. Вид у нее был удивленный. Тоже его узнала!

— Что скажешь? — подал голос адвокат.

Женщина медленно кивнула.

— Столько лет прошло, — проговорила она, не сводя взгляда с лица парня. — Но да, похож. Очень похож, да. Аргент Фок, да?

Аргент кивнул.

— Да, — выдавил он. — Да, госпожа, это мое имя. Я родился в Молочных Ослицах.

— Святой Иероним, — выдохнула Эльза. — Я столько лет не слышала родной речи! И… это лицо. Но ведь этого не может быть? — она оглянулась на мужа, вопросительно глянула на него.

Он пожал плечами.

— Мы здесь для того, чтобы разобраться, — отозвался он. — Я узнавал, за что тебя задержали, — прибавил, обращаясь к Аргенту. — Ты ведь знаешь, в чем тебя обвиняют?

— Ну, — парень неловко пожал плечами. — Я бродяга? Это правда, у меня нет дома. Я искал ночлежку, когда меня задержали…

Адвокат неопределенно хмыкнул, глядя на носки своих ботинок. Аргенту это не понравилось — что-то было у него на уме. Только что — поди знай!

— Но как это может быть? — тихо проговорила его жена. — Да, ты прав — мое имя Эльза, и я родилась в Молочных Ослицах. Эльза Гербер в девичестве, — она запнулась. — Как такое возможно? Четверть века прошла… Аргент Фок, племянник нашего соседа, ушел однажды из дома. Ушел и не вернулся. А ты выглядишь так, словно не прошло с тех пор и года. Как это может быть?!

— Да нет, год, наверное, прошел, — возразил парень. — Может даже, два или три… я со счета сбился, — сознался он. — Когда по много дней ходишь, не видя дневного света, и засыпаешь, где придется и когда придется, теряешь счет времени. Я потерял.

Она молчала. Недоумение во взгляде никуда не делось, и Аргент решил продолжить.

— Эльза, ты, — он запнулся. — Госпожа, вы ведь помните, когда я ушел из дома? В смысле — почему. То есть, — он тряхнул головой. — Почему — вам, конечно, дела нет. И не было тогда. Но вы помните тот разговор, что был накануне?