Бродяги

Дилла порадовалась, что перед полетом туго заплела волосы. Она вытащила заколки, отжала косы, перекинула их на грудь. Руки-ноги целы — уже счастье. Думать о бессильно волочащихся крыльях она себе запретила. Сейчас это не главное.

Дилла осмотрела побережье. Неподалеку из расселины в черной скале вырывался небольшой водопад. Оскальзываясь на камнях, Дилла подобралась к нему и жадно пила, пока в животе не забулькало. Потом умылась, расшнуровала сапоги и набрала в них воду. Вернувшись, приподняла голову Лейну и влила в безвольно приоткрытый рот пару горстей воды. Он глотнул и закашлялся.

— Фу-у… Ты в каком болоте воду брала? — Лейн приподнялся на локтях, увидел играющие роль ведер сапоги, и его вырвало.

— Ублюдок неблагодарный! — Дилла вылила оставшуюся воду ему на голову.

— От такой же слышу! — Лейн отжал волосы. — Великий Хаос! Я же их не расчешу!

— Отрежь, и всех дел.

— С ума сошла?! — ужаснулся Лейн. — Уж проще сразу голову!

— А-а… — Дилла покивала. — У тебя сила с волосами связана? Ну, тогда мучайся.

— Могла бы и помочь. — Лейн зашипел, вытаскивая из волос рыбий скелет. — Ты мне жизнью обязана, между прочим.

— Это спорный вопрос. Но так уж и быть, иди сюда. — Дилла неуклюже опустилась на песок, стараясь не морщиться от тупой боли в суставах.

— Это не в счет желания. — Лейн подполз к ней и положил голову на колени. — И даже не пытайся меня заколдовать!

— Если не в счет желания, тогда ходи как утопленник! А колдовать я не умею.

— Совсем?

— Почти. С огнём хорошо управляюсь. Летаю хорошо. Летала…

— Тогда понятно, почему я тебя не чувствую. В тебя магию вливать, как в пересохший колодец. Ай!

— Терпи. — Дилла когтями разобрала очередной колтун. — А ты правда поддерживал меня там, в небе? Можешь поклясться?

Лейн страдальчески сморщился, но пошарил вокруг, подобрал камешек с острыми гранями и царапнул себя по запястью.

— Кровью своей клянусь.

— Значит у меня долг жизни перед тобой. — Дилла стряхнула с когтей мокрый песок. — Это стоит дороже, чем спасение твоей прически. Можешь загадывать еще одно желание.

— О да, у меня большой выбор! Даже не знаю, на чём остановиться. — Лейн зализал царапину и вздохнул. — Помоги мне вернуться домой. Больше мне ничего не надо. Со своей драгоценной сестрицей я сам разберусь.

— У меня к ней тоже счёт имеется, — возразила Дилла. — И вообще… Я тебя и так не брошу.

Они помолчали. "Забавная получилась картинка, — с горечью подумала Дилла. — Берег моря, прекрасная девица и храбрый юноша, положивший голову ей на колени. Не хватает только морского змея… Впрочем, я сейчас больше похожа на чудовище, чем на прекрасную девицу. А вот Лейн действительно храбрый".

— Давай побыстрее! — Он нетерпеливо тряхнул головой. — Если волосы высохнут, их уже не распутаешь.

"Только чересчур наглый!"

— От кого тебе досталось такое наследство? Ни разу не встречала сида с жесткими кудрями. И цвет странный.

— Говорят, от матери. — Лейн поерзал, расправляя полы куртки. — Она из бродячих фэйри. Но я ее никогда не видел.

— Вот почему ты мечтаешь стать бродягой?

— А что мне при дворе делать? Будь ты хоть трижды принцем, всё равно, если полукровка, всю жизнь будешь из кожи лезть, лишь бы доказать, что не хуже чистокровных.

— Это в том случае, если есть чем доказывать, а если нет… — Дилла спихнула его голову с колена. — Всё, остальную красоту сам наведешь, когда вернемся. У тебя нож есть?

— Откуда? — Лейн демонстративно развел руки. На поясе хитрого плетения не висело даже кошелька. — Я не стал брать лишний вес, чтобы тебе легче было.

— Весьма тронута твоей заботой. А наколдовать не можешь?

— Если я сейчас буду колдовать, то умру от истощения. Зачем тебе нож?

Дилла передернула плечами.

— Мне нужно отрезать крылья. Всё, что от них осталось.

Лейн, не поднимаясь на ноги, на четвереньках обогнул Диллу.

— Мда… Это не залечишь. А они снова вырастут?

— Едва ли.

— Жаль, — искренне сказал Лейн. — Ладно, сейчас ампутирую в лучшем виде. У тебя пояс кожаный? Отлично, тогда сними и закуси его. Со всей силой, поняла?

— Зачем?

— Затем! Я не хочу, чтобы ты меня цапнула.

Дилла хотела заспорить, но не стала и молча сняла пояс.

— Ага, вот этот кусок обсидиана подойдет. — Лейн что-то поднял у неё за спиной. — Потерпи, я быстро.

"Быстро" растянулось на три бесконечных минуты. Когда Дилла разжала челюсти, оказалось, что пояс можно выбрасывать.

— Я остановил кровь, но это временно. Потом обязательно перевяжи, — Лейн неловко дергал шнуровку её куртки. — Как же это завязать-то, чтобы не свалилось? А может, бросишь куртку? Всё равно спина вся изорвана.

— Оставлю, а то рубашка сползет. Ладно, пошли. — Она встала, даже не обернувшись, чтобы посмотреть на ошметки крыльев. Странно, но боль как отрезало. — Ты всё-таки колдовал?

— Не хотелось всю дорогу слушать твои стенания. — Лейн криво усмехнулся. Скулы у него заострились так, что казалось, вот-вот прорвут кожу. — Иди, я тебя догоню. Посижу только пару минут.

Дилла постояла, прислушиваясь к непривычной легкости за плечами. По крайней мере, теперь можно носить обычную одежду и не морочиться с разрезами для крыльев и шнуровкой на спине. Слабое утешение. Но сейчас сгодится любое. Иначе остаётся только кататься по песку и выть от полной безнадежности. Или утопиться.

Дилла тряхнула головой, решительно обхватила Лейна и забросила на плечо.

— Некогда рассиживаться. Только не надейся, детка, что я тебя до конца тащить буду.

— Тем более, что ты, детка, не найдешь одна Дорогу, — в тон ей отозвался Лейн.

— Найду! И вообще, я старше тебя.

— А вот и нет, просто вы дольше развиваетесь! У вас совершеннолетие в шестьдесят лет наступает, а у нас — в пятьдесят четыре.

— Мне уже шестьдесят один. А на прошлом балу тебя не было, значит, не дорос еще. Так что я по-любому старше. Кстати, а почему у вас такой странный возраст совершеннолетия?

— Пятерка и четвёрка. Что дают в сумме, посчитай сама, если, конечно, настолько сложные математические действия тебе по силам.

— Ну, девять, и что? Вы верите в счастливые числа?