Бросаешь мне вызов, Тихоня?

Ян ждет ответа сводной сестры. Ника смотрит на меня, вопросительно дернув головой. Я так же молча киваю. Не нужно долго думать, чтобы принять решение. Здесь я буду сходить с ума от неизвестности, а там смогу наблюдать, что происходит с подругой. Противный голос в голове шепчет, что я смогу наблюдать за Демоном и его талисманом.

— Хорошо, — озвучивает Ника.

Подходим к команде «гонщиков». Нам представляют Германа. Парень возится с камерами и на нас не смотрит.

— Посади ее на переднее сидение, — бросая на меня взгляд.

— Ты ему понравилась, — усмехается Ян, впервые обращаясь ко мне. — Обычно переднее место всегда свободно, его бесит присутствие посторонних рядом. Наверное, это комплимент, но что-то не тянет улыбнуться. Все они тут психи.

Ян открывает дверь внедорожника. Сзади сидят несколько человек.

— Это кто, — интересуется незнакомый парень, отвлекаясь от экрана смартфона.

— Муза Германа, — усмехаясь, произносит Ян. — Арес подъехал, — закрывает дверь, не давя возможности сказать слова поддержки Нике. Хватает ее за локоть и уводит.

Черная полностью тонированная спортивная машина тормозит чуть впереди. Хочется посмотреть, кто это себя богом войны прозвал. Дверь открывается, из салона выходит высокий плечистый парень. Оборачивается, смотрит на кого-то, а у меня дыхание перехватывает. Этого не может быть…

Глава 16

Раяна

Арес?

Чувствую, как губы кривятся в злой ухмылке.

Раньше он был Арс… Арсений…

Задыхаюсь, хватаю открытым ртом воздух, его будто весь выкачали. Глаза жжет от навернувшихся слез. Не могу объяснить свою реакцию. Самая сильная эмоция — обида.

Всматриваюсь в знакомые с детства черты лица. Я не могла ошибиться. Пусть он изменился, возмужал, стал старше…

Да он совсем другой, но это Арс!

Арсений отвернулся, подошел поздороваться с остальными участниками. Он чувствует себя в их среде уверенно. Его не смущает, что Демон ему не протянул руки, продолжал зажимать свою девушку. Два хищника, только Демон матерее опаснее, жестче, от его энергетика окружающих сносит. С этим Арсением я незнакома, но от него тоже веет опасностью. Другие участники поджимают губы, но здороваются. Если до этого обстановка была расслабленной, то теперь она заметно накалилась, чествуется, как разливается напряжение. Просыпается дух соперничества, он сочиться чем-то темным и негативным. Не слышу, о чем переговариваются в кругу, но это точно не расслабленный разговор старых приятелей.

Прошло сколько лет? Семь? Восемь? Не верю, все еще сомневаюсь. Может, просто кто-то очень сильно похож? Ведь такое бывает. Вдруг двойник? Но сердце сумасшедше рвется из груди, она кричит, что я не ошиблась. Пытаюсь всмотреться в черты лица, но это сложно. Лобовое стекло залито каплями дождя, слепит свет фар, но у меня нет сомнений, что это мой Арс. Мой брат…

Я боялась, что его нет в живых. Надеялась, что уехал в другую страну и не может с нами связаться, но когда-нибудь обязательно вернется. А он все это время был здесь? Я ничего о нем не знаю. Ничего. Он ушел из дома после ссоры с родителями. Ему не было и девятнадцати. Я знаю, что они его искали, хотели вернуть в семью, но потом их не стало…

Арс не приехал на их похороны, он не приехал за мной. Хотелось бы думать, что его просто не было в стране, он ни о чем не знал.

Возле него крутится высокая брюнетка. Арс обнимает ее, прижимает к себе. Красивый у брата талисман. Неужели все эти годы он ни разу не вспоминал обо мне? Не навещал могилы родителей? Пытаюсь убедить себя, что брат только вернулся из-за рубежа, он ничего не знал, но иллюзий лучше рушить сразу.

Арсений не просто залетный гонщик, его хорошо знают эти люди. Для меня они мажоры, а он чувствует себя уверено среди них. Ведет себя дерзко и вызывающе. Откуда у него деньги? На такую машину? На дорогую жизнь? Столько вопросов, а ответов нет. Я вижу, как он подходит к Нике, что-то ей говорит, ухмыляется и поддевает пальцем нос, подруга отшатывается от него.

Сжигает изнутри желание выйти и потребовать объяснений. Хочется вытрясти ответы на все вопросы, которые давят мое сознание, но я сижу на месте и глотаю ртом воздух.

Я не помню, почему он поругался с родителями и ушел из дома, но в памяти часто всплывали слова отца: «неблагодарный щенок». Мой папа был хорошим, добрым, заботливым, он бы не стал безосновательно бросаться такими словами. Ему было больно, это все от обиды.

Меня сейчас тоже топит обидой. Пока я пыталась выжить одна в этом мире, мой брат жил в свое удовольствие ни в чем себе не отказывая. Даже не попытался меня найти.

Я остаюсь сидеть на месте. По щекам текут слезы, я закусываю до крови внутреннюю сторону щеки, чтобы не всхлипывать.

— О, начинается, начинается! — я в машине не одна, но все это время не слышала, о чем говорят сзади. Гонщики рассаживаются по машинам.

Предательство Демона уже не воспринимается так остро. Хотя о каком предательстве я веду речь? Чтобы предать, он должен был что-то пообещать. Поцелуй для таких как Демьян Кайсынов — даже не повод для знакомства. Вокруг него всегда полно красивых девушек, готовых просто так удовлетворить все его потребности. А тут поцелуй. Смешно.

А брат…

А что брат? Я ему была не нужна. Луше будет оставить все, как есть. Все эти годы у него не было сестры, вряд ли я ему понадоблюсь сейчас.

Наблюдаю, как мой брат садится в машину, не открывая своему «талисману» дверь. Девушка садится сама. Единственным, кто открыл дверь для своей спутницы был Ян. Ника не оценит, но на фоно всех остальных ее сводный брат выглядит достойно.

На водительское сидение запрыгивает Герман. Сейчас я могу лучше его рассмотреть, но отворачиваюсь к окну, прячу мокрые щеки, тихо стираю с них дорожки слез. Парень тянется через меня к бардачку, молча кидает на колени пачку салфеток и тут же возвращается к планшетам, установленным на приборной панели. Никак не комментирует мою тихую истерику. Будто он каждый день наблюдает что-то подобное и это стало обыденностью. Я в некотором ступоре. Я не делала этого на показ, не нуждаюсь в чужой жалости. Реакция обескураживает, мне перестает хотеться плакать.

Утираю лицо салфетками, снимаю под глазами потекшую тушь. Использованные салфетки Герман забирает из моих рук, открывает окно и молча выкидывает, параллельно с этим что-то настраивает. Парень красивый, но определенно странный.

— Выпей воды, — протягивает мне бутылку, не заметила, откуда он ее вытащил. — Я из нее пил, но ты можешь не переживать, я ничем не болею, — абсолютно ровным голосом, на меня не смотрит, параллельно отвечает на вопросы ребят сзади, без особого энтузиазма. Чуть хмурится, будто шум его напрягает.

Делаю пару глотков, почти полностью успокаиваюсь. Воду оставляю у себя. Гоночные машины приготовились к старту. Встроились метрах в ста от нас. В свете ослепляющих фар стоит девушка в короткой юбке и топике, с флажками в руках. Для чего такие жертвы?

Дождь усилился. Рев моторов разрывает пространство. В голове бьется фраза — «смертельная гонка». Становится страшно, под пальцами мнется бутылка с водой. Сердце ускоряет бег и меня немного подташнивает.

«Только бы без жертв…»

Герман устанавливает планшеты так, чтобы мне было хорошо видно. Сзади просят повернуть, но он только хмурится. У меня ощущение, что он еле сдерживается, чтобы не попросить пассажиров покинуть салон. Почему-то хочется улыбнуться, но я перевожу взгляд на планшеты, всматриваюсь в лица гонщиков…