Будни имперских диверсантов

– Дружище, только не говори, что мы решили сдаться, - уточнил я у гоблина. – Это, похоже, по наши души. В смысле щас пропускной пункт штурмовать начнут. Вон, видишь, их гвардейцы оставшиеся выстраивают.

До терции, которая выстраивалась прямо против нас, оставалось не более трехсот метров. Классическая терция, двенадцать рот по двести пятьдесят человек – не узнать это построение невозможно. Со стрелками по краям и пикинерами в центре. Немного неровная, и неслаженная, оттого, что состоит из множества различных отрядов – в другое время я бы только посмеялся над попытками в одночасье создать строй из такого количества непривычных воевать большими отрядами солдат. Но, демоны побери, нас десять человек! Даже если бы они стояли неорганизованной толпой, нам бы хватило!

– Не надо сдаваться. Но сейчас мы спрячем оружие, и будем кричать, что на нас напали предатели. Громко, и очень панически, - распорядился Ханыга.

Громко и очень панически – это я могу. Сейчас самое время для паники, так что мой вопль получился прямо-таки идеальным. Собственно, мне и изображать ничего не пришлось:

– Помогите! Предатели! Они сошли с ума, нас сейчас убьют!

Честно говоря, чем больше я орал, тем страшнее мне становилось. И ребята из десятка, которые сразу же присоединились к моим воплям, тоже старались очень убедительно. Вот честно, понятия не имею, что сейчас думают солдаты, стоящие напротив. Честно говоря, я бы на их месте, подумал, что мы какие-то идиоты. И тем не менее, идея Ханыги работала. Солдаты явно растерялись, и не понимали, что делать, команды от штаба терции дойти не успевают, да и не видят в штабе, что происходит. А мы уже близко. И те, кто нас преследуют – тоже. Вот только мы бежим с пустыми руками, безоружными – меч я не доставал, а арбалет повис на ремне и больно бьет по бедру на каждом шаге – я не успел его прицепить как положено. Тем не менее, вид у нашего десятка гораздо более мирный, чем у преследователей. А еще их гораздо больше. Мы собрали хвост из десятка разнокалиберных отрядов общей численностью человек триста.

Что подумает обычный нормальный разумный, когда увидит, как навстречу бегут несколько безоружных, вопящих от ужаса, а за ними со злобными криками и размахивая оружием, вытаращив от бешенства глаза, несется три сотни других солдат? Думаю, как минимум: «Этот десяток угрозы не несет. А вот те какие-то слишком нервные, от них нужно держаться подальше». Средний военный вторую часть фразы заменит на «От них нужно защищаться». За несколько секунд с тех пор, как нас заметили, придумать что-то более изощренное просто невозможно.

Неудивительно, что нас пропустили. Мы и не рвались прямо сквозь строй, а попытались просочиться между стрелками и пикинерами. Чтобы, значит, не напороться на пики случайно. Преследователей было гораздо больше, и пройти через узкое место у них никак не получалось, поэтому они попытались врубиться прямо в строй. Строй, хоть и не очень ровный им не поддался. Крики только усилились.

Останавливаться и проверять, что там в результате получается, мы не стали.

Глава 21

В покое нас так и не оставили, в спину неслись крики и приказы остановиться, но мы и не подумали выполнять такие приказания. Умчались куда-то в сторону окраины лагеря, откуда скорым шагом вернулись к пропускному пункту. Скорым шагом потому что бежать уже никак не получалось. Вот совсем. И без того набегались. Я даже начал задумываться о том, чтобы залить в себя еще стимулятора, но посмотрел на остальных и устыдился собственной слабости. Они-то обходятся без всяких дополнительных средств. Да и моему организму после двух таких пинков подряд будет очень нехорошо потом, когда действие зелья закончится.

Изменения на захваченном посту внушали сдержанный оптимизм. Встречал нас жиденький заслон из сорока бойцов – причем все сидели на пауках. Остальные спешно осваивали этих необычных скакунов. Сборы в самом разгаре.

Сначала у меня на шее повисла леди Игульфрид, а потом Дромехай от всей души хлопнул по плечу. Это и стало последней каплей – я повалился на землю, даже не успев ссадить девушку.

– Ранен? Куда? – чуть ли не хором спросили встречающие.

– Здоров я, здоров, только устал очень. Мы уже готовы уходить?

– Готовы, готовы. Вон, все уже погрузили, даже раненых, - Дромехай кивнул на пауков, нагруженных перечисленным. Я заметил пленного мага дивных, почему-то обряженного в одежду шефа. Одежды мага рядом не было. Вот, оказывается, где начальник раздобыл свою красочную чалму! То-то она мне показалась знакомой.

– Только вас и ждем, - продолжил командир диверсантов.
– Я уже собирался отправляться на поиски.

– Нет уж. Сюда сейчас заявится полноценная терция, тютелька в тютельку. А может, и в компании с остальными. И все они очень, очень злы.

– Даже не сомневаюсь, - проворчала леди Игульфрид. Ты, любезный мой, умеешь довести до белого каления.

– Ладно, хватит меня хвалить. Давайте поторопимся. Нам еще шефа надо найти. На мою долю скакуна не осталось?

– Выбирай, - широким жестом предложил Дромехай. – Их тут даже больше, чем нам нужно, но Свенсон решил забирать всех. Правильно, в общем, потому что иначе пришлось бы их забить. Не оставлять же врагу?

Убивать ни в чем не виноватых членистоногих было жалко, так что возражать я не стал, да и нам лишними они не будут.

Какими критериями нужно руководствоваться при выборе восьминогих магических скакунов? Понятия не имею. Я даже в лошадях не разбираюсь, что уж говорить о таких экзотических тварях! В юности, когда я еще жил в дольмене, мне как-то не доводилось с ними контактировать.

Я смотрел на пауков. Пауки смотрели на меня. В голове было пусто, восьминогие друг от друга отличались незначительно, и чем один лучше другого угадать не получалось. Я уже хотел подойти к первому попавшемуся, но тут мне пришло в голову, что пауки-то относительно разумны. Может, с ними нужно просто поговорить? Любопытно, они вообще понимают речь, или с ними только маги могут общаться?

– Знаете, у меня вообще-то нет опыта с вашими сородичами. И хозяин из меня так себе. Например, у меня несколько лет назад поселился крысодлак – это такой магически измененный крыс. Так вот, мы с ним немного дружим, но я довольно безалаберно к нему отношусь. Безответственно. Даже не знаю, почему он со мной до сих пор? Пищу он добывает сам, гуляет, где хочет, и часто попадает в неприятности. При этом ухитряется еще и мне помогать! А я о нем постоянно забываю. Сейчас вот, даже понятия не имею, где он находится – не до него было в последние дни. Я все это к чему рассказываю? Хочу предупредить, что со мной будет непросто. К тому же неприятности меня просто преследуют – работа такая. И всем, кто со мной рядом тоже достается, за компанию. С другой стороны, я ненавижу приказывать, предпочитаю договариваться. Из положительного, наверное, все. Да, торговец из меня тот еще. Умею показать товар лицом, - это я уже себе под нос пробормотал. – В общем, сомневаюсь, что кто-то из вас согласиться на долгое партнерство, после таких-то откровений, но хотя бы до империи добраться мне нужно. За это обещаю угощение, кровью, или какое захотите. Это прямо обязательно. Если желающих не найдется, я тогда сам выберу. Ну как, кто-нибудь хочет?

Пару минут пауки стояли не двигаясь. Я уже думал выбрать сам, но тут один, с чуть рыжеватым мехом на брюшке, все-таки подошел и уставился мне в глаза. Вообще-то по глазам членистоногих трудно понять, куда он смотрит, но тут мне показалось, что он смотрел именно мне в лицо. Недолго, правда. Легонько толкнул меня хелицерами в плечо, отвернулся и потрусил к выходу из загона. Я отправился следом. На выходе встретил Свенсона, который взглянул на меня одобрительно:

– Вот, правильно. А то все похватали себе скакунов без спроса! Им же обидно!