Будни имперских диверсантов

– То ли я сплю сейчас, то ли война мне приснилась, - ошарашенно пробормотал Ханыга. Я даже порадовался – выходит, не мне одному окружающее казалось диким и нереальным.

Впрочем, долго любоваться видами мирной столицы было некогда. Даже не заезжая домой, мы втроем направились во дворец. Правда, узнать последние новости оказалось не так-то просто. Наше появление оказалось большим сюрпризом, и никто не знал, что, собственно с нами делать. В секретариате вообще долго не могли понять, кто мы такие, как здесь оказались, и по какой надобности явились во дворец. Мы попытались прорваться к Оттилю – оказалось, что старика нет в столице. Куда именно он подевался нам, конечно, никто не докладывал. Просьба доложить о нашем появлении самому императору тоже внятных результатов не принесла. Нет, нам, конечно, не отказали. Служащие вежливо уверяли, что сообщение о нашем появлении будет непременно передано, однако никто из нас почему-то не сомневался – до адресата оно дойдет еще очень нескоро. То, что сотрудники тайной стражи, которыми мы все еще являемся, могут явиться к его императорскому величеству без приглашения, так же вежливо игнорируется. Военное положение, правила мирного времени на него не распространяются. Окончательно мы разочаровались, когда лично наблюдали, как мимо нас продефилировал сам император, окруженный сановниками. Он нас увидел, и даже кивнул приветливо, но общаться не пожелал. Отчаявшись добиться хоть каких-нибудь результатов во дворце, шеф отправился на поиски супруги.

– Гриахайя все же капитан стражи… Может, хоть через неё удастся пробиться к кому-то, кто может ответить что-то еще кроме «мы обязательно передадим нужные сведения».

Вернулся начальник через полчаса, и вид у него был столь обескураженный, даже бледный, что можно было не сомневаться: новости будут удручающие.

– Она в отставке, - коротко объяснил начальник. – Сняли почти сразу после нашего ухода. Хотела в армию пойти – сказали нет необходимости.

Оставаться дальше во дворце в ожидании неизвестно чего смысла не было, и мы все вместе отправились ко мне домой –не хотелось разделяться. Мы шли пешком, в молчании, погруженные в мрачные мысли. Уже пару минут мой слух царапали звонкие вопли мальчишки-продавца газет, который выкрикивал темы номера. Пара знакомых слов зацепили что-то в сознании, а в следующую секунду я уже рванулся к орчонку, который, кажется, даже напугался от такого моего энтузиазма. Хотя, возможно, его просто обескуражил вид моей страшной, сине-черной рожи и заплывших, постоянно сочащихся слезами глаз. Не обращая внимания на оторопь ребенка, я сунул ему золотой и выхватил номер. На первой странице красовалась коротенькая заметка, которая гласила, что буквально вчера объединенный ополченческий отряд представителей великих семей провел блестящую операцию по освобождению из лап вражеских солдат пяти тысяч пленных детей и благополучно довел их до Подгорного. Подробности обещали в следующем номере, как только журналисты смогут взять интервью у героических высокородных, которые денно и ночно заботятся о благе простого народа империи, зачастую рискуя собственными жизнями. Об отряде диверсантов там не было ни слова. О том, куда делись оставшиеся семь тысяч детей – тоже.

– Я еду, - осипшим голосом констатировал я, дочитав до конца. Пояснять ничего не нужно было – оба коллеги уже дочитывали ту же статью.

– Все едем, - мотнул головой шеф. Но утром. Тебе нужно пополнить запасы зелий, ты не забыл? Да и хоть немного поспать не помешает. Всем нам. За лишних шесть часов ничего не изменится.

Первым моим желанием было нагрубить друзьям и плюнув на все отправиться одному, благо восьминогий скакун рядом, но в том-то и дело, что шеф был кругом прав. Мои зелья в самом деле на исходе, если их не пополнить, я рискую свалиться, не добравшись до Подгорного. Да и несколько часов, потраченных на отдых, вряд ли могут навредить делу, а хоть немного восстановить силы помогут. Так что я проглотил ругательства, и молча вскочил на паука – тратить время еще и на прогулку я не собирался.

Дома нас встречали леди Гриахайя и даже супруга Ханыги – я так и не запомнил ее имя.

– Я почему-то как чувствовала, что вы не задержитесь в столице надолго, - проворчала бывшая капитан стражи. – И даже не будете сообщать об отъезде собственным женам. Поэтому решила перехватить вас здесь – имею я право хоть пару часов полюбоваться на своего супруга, вернувшегося с войны и накормить его домашней стряпней?

Я порадовался за друзей, но на семейный ужин оставаться не стал. Еда в меня после столкновения с магами не лезет, а если я заставляю себя – все мгновенно прет наружу со страшной силой. Пугать дам разукрашенной физиономией дольше необходимого не хотелось, и я убрался наверх, рассчитывая хоть немного поспать. Однако даже этого у меня не получилось – стоило только провалиться в мутное беспамятство, которое заменяло в последнее время сон, как я почувствовал чужой взгляд и с некоторым усилием вернулся к реальности.

Обычно незваный гость ночью – это очень плохая примета, но тут, кажется, мне в кои-то веки повезло. На краю кровати сидела леди Айса. Увидев, что я проснулся, девушка нежно коснулась моего лица:

– Ты умираешь. – голос у нее как всегда равнодушен и холоден, но мне кажется, что я слышу нотки сожаления.

– Я знаю. – Для меня это откровение действительно не стало сюрпризом. Зелья действуют все хуже, да и поглощение их в таком количестве еще ускоряет процесс разрушения организма.

– Тебя можно вылечить.

– Это потребует времени. Игульфрид… пропала, я должен ее найти. – Я не смог произнести слово «погибла», хотя и не исключал такой возможности. Даже если бы я знал точно, это ничего бы не изменило – тогда я бы не успокоился, не отомстив.

– Я помогу. – Приятно, когда решения, которые касаются только тебя не пытаются оспаривать. Да и помощь нам не помешает.

– А тебе можно? Ты же, вроде бы посол? Что там, кстати, слышно о Финне?

– Мне можно. Не хочу больше сидеть в этом дворце – я здесь не нужна. Финн веселится. Он так веселится, что те, кто пришли в Империю вынуждены добывать себе пищу на месте, вместо того, чтобы просто воевать. Вы тоже веселитесь. А здесь скучно. Ваш император больше не слушает, когда ему предлагают что-то сделать, он предпочитает слушать, как много побед одержала его армия, и как скоро все враги уйдут из империи. Даже если это неправда. Финн предлагал действовать против врагов вместе – я передала его предложения. Император соглашается на словах, но ничего не сделал. Скучно.

– Ты… слышала что-нибудь об ополченческом отряде? – Леди Айса очень редко интересуется чем-то, что не касается ее напрямую, но она достаточно долго пробыла во дворце. Может, сможет рассказать хоть какие-то подробности?

– Мерзкие шуты и клоуны, - отрезала девушка. – Много говорят о своей доблести, но ничего полезного не делали и не собирались. Я сильно удивилась, когда их отправили на помощь пленным. И еще сильнее, когда услышала, что им это удалось.

– Там была дюжина тысяч! Дюжина, Айса! А они привели только пять. А еще с этими тысячами было больше полутора сотен наших парней, ведьма Игульфрид, некромант Свенсон, и целый отряд очень опасных немертвых пополам с одержимыми. Куда они могли деться?

– Да, кивнула девушка. Я точно хочу это узнать. Хорошо, что решила увидеть тебя. А теперь спи. Ты плохо спал, когда я пришла. Я помогу.

С этими словами она надавила мне на сонную артерию, и я потерял сознание.

Глава 27

Как ни странно, столь радикальный метод усыпления подействовал неплохо. Проснувшись, я действительно чувствовал себя чуть лучше, чем когда засыпал, что за последнее время стало непривычным.

В прошлый раз до Подгорного (боги, это было всего несколько недель назад!) мы добрались за несколько часов. Но тогда нам предоставили мантикор. Сейчас, ясное дело, пришлось отправляться на пауках, которые тоже очень быстрые, но все же раза в четыре медленнее, чем летучие звери. До Подгорного мы добрались за сутки, причем я, в отличие от остальных, еще и выспался. Опять не по своей воле – леди Айса, устроилась на моей паучихе, и, должно быть, чтобы я не мешал ей наслаждаться дорогой, снова вырубила меня даже не спрашивая разрешения.

Город встретил нас суетой и чуть ли не предпраздничным настроением. Город готовился к чествованию героев, спасших детей из плена. Ханыга предложил было оставить скакунов где-нибудь в отдалении, и заявиться по-тихому, чтобы не привлекать внимания и хорошенько разобраться в происходящем. Однако после короткого обсуждения от этой идеи решили отказаться. Время дорого, устраивать сыскные мероприятия по всем правилам некогда. Если с подвигом господ высокородных что-то нечисто, они скорее засуетятся, почуяв в нас угрозу. Единственное, леди Айса предпочла скрыться. Просто на всякий случай. Слишком многие высокородные успели ее узнать, и репутация у девушки была грозная. Появление «жуткой убийцы из Брена» в нашей компании – неучтенный фактор, и неизвестно, как на это отреагируют враги, если они затесались среди ополченцев или жителей Подгорного.

Наше прибытие было гражданами замечено. Слухи о появлении всадников на невиданных пауках разошлись мгновенно, и мы, только остановившись у постоялого двора, были приглашены в администрацию. Такое внимание даже настораживало – это после столицы-то, в которой мы почувствовали себя настоящими невидимками.

Знакомое здание за две недели ничуть не изменилось, а вот обитатели уже другие. Мэр города мне незнаком, однако судя по манерам – тоже представитель кого-то из великих семей. Я прямо-таки предвкушал повторение прошлого визита, когда нас закатали в тюрьму, однако против ожидания, все прошло мирно. Новый мэр был полон почтения и сочувствия.

– Я догадываюсь, господа, что вы прибыли узнать о судьбе ваших товарищей. Неприятно сообщать дурные вести, но так вышло, что они погибли. Ополченческий полк не успел совсем немного. Когда они подоспели на помощь, диверсанты были уже убиты, как и часть пленных. Остальных собирались увести на вражескую территорию, но сводный полк под руководством старшего от семьи Сенней успел отбить оставшихся в живых и перебил нападавших.

Дальше я не слышал. В голове поселился противный звон, заглушавший внешние звуки. Леди Игульфрид, Свенсон, Дромехай… Десятки других хороших парней, с которыми я успел подружиться. В голове было пусто. Реагировать на окружающее я смог только когда мы оказались на улице – все, что было до этого как-то прошло мимо сознания. Мы молча шли куда-то, как оказалось позже, в сторону постоялого двора. Оказавшись в комнате, я улегся на кровать, уставившись в потолок. Коллеги расселись по стульям.