Букет прекрасных дам

— Да, да, конечно, — суетилась Лариса, — только не здесь.

— А где?

— Нет, тут не могу, — лихорадочно бормотала Лариса, — давайте отъедем к шоссе, там на двадцатом километре есть хороший ресторан, возьмем вина…

— Ну уж дудки, — усмехнулся я, — честно говоря, после вчерашнего мне совсем не хочется питаться в вашей компании. Ну-ка, быстро колитесь, что накапали мне в кофе.

— Да как вы смеете, — фальшиво возмутилась Лариса.

— Ладно, хватит, — прервал ее я, — вижу, никакой честности от вас не дождаться. Что ж, прощайте.

Вымолвив последнее слово, я развернулся, подошел к двери, взял с вешалки дубленку и спокойным шагом, не оглядываясь, вышел из домика. Если не ошибаюсь, Лариса сейчас кинется за мной и расскажет абсолютно все.

Женщины странные существа, хитрее и изворотливее мужчин. Они великолепно умеют притворяться, лгать и настаивать на своем даже тогда, когда это совершенно бесполезно. Многие дамы совершенно беззастенчиво используют мужчин, предполагая, что представители сильного пола созданы исключительно для того, чтобы ходить на рынок, возить тещу к врачу и, естественно, зарабатывать деньги. В качестве последнего аргумента в споре милые дамы заявляют:

— Ты меня совсем не любишь, — и мигом заливаются слезами.

И еще они отчего-то считают, что все мужчины животные, готовые пускать слюни при виде стройных ножек.

Довольно давно один из моих приятелей, Жора Трахман, попросил меня заменить его на одном семинаре в Литинституте.

— Ну, Ваняша, — ныл он, — всего-то полтора часа. Тема тебе хорошо известна, поэзия Серебряного века. Ну будь человеком, поболтай вместо меня со студентами, умоляю просто.

В конце концов я согласился и провел занятие вместо Трахмана. Причем даже получил удовольствие. Группа состояла из приятных юношей и девушек, искренне увлеченных поэзией. Вместо полутора часов мы, воспользовавшись тем, что пара была последней, проболтали два и расстались весьма довольные друг другом. Оставшись один, я начал собирать портфель, и тут в аудиторию влетела прехорошенькая девочка в мини-юбочке и затарахтела:

— Я первокурсница Галя Рыкова…

— Очень приятно, — сказал я.

— Вот хочу сдать досрочно ваш предмет.

Поняв, что девчонка путает меня с другим, я ответил:

— Это через Трахмана.

Секунду девушка смотрела на меня совершенно дикими глазами, потом выскользнула за дверь. Я сложил портфель и услышал робкое:

— Простите.

В аудитории стояла все та же юная студентка.

— Вы сказали, зачет через Трахмана?

Я кивнул.

— Согласна, — прошептала девочка, — можно прямо сейчас.

Бедный ребенок, очевидно, не знал фамилии Жоры и, будучи существом женского пола, искренне считал, что является желанным объектом для всех мужчин.

— Постойте! — раздался крик.

Я оглянулся. От сторожки бежала Лариса.

— Ну погодите, садитесь в мою машину.

Я влез в серебристую иномарку. Лариса скинула пальто, швырнула его на заднее сиденье и, облизав губы, пропела:

— Ванечка, вы необыкновенно привлекательный мужчина, а сиденья этого автомобиля легко раскладываются.

Ну вот, так я и знал. Бедняга полагает, что, став моей любовницей, избежит многих неприятностей.

— Ларочка, — мило улыбнулся я, — времена, когда мой боевой конь вздымался на дыбы при виде любой юбки, давно миновали. Вы очаровательны, но никаких чувств во мне не возбуждаете. Впрочем, если половой вопрос, простите за каламбур, стоит у вас так остро, могу познакомить с Геной Голиковым, он похотлив, как павиан.

— Подонок, — прошипела Лариса, пытаясь исцарапать мне лицо, — гадкая, мерзкая сволочь, вынюхивающая чужие тайны!

— Ларочка, — улыбнулся я, — если хотите, чтобы ваш муж ничего не узнал, есть только один путь.

— Какой? — нервно выкрикнула женщина.

— Расскажите мне свою версию событий, и я никогда не пойду к вашему супругу.

— Так я тебе и поверила! — выпалила Лариса.

— Придется рискнуть, иначе прощайте.

Секунду женщина кусала губы, потом заявила:

— Ну ладно, поедем в ресторан.

— Нет, — твердо заявил я, — здесь и сейчас.

Глава 28

Лариса секунду смотрела в окно, потом вымолвила:

— Черт с вами, слушайте.

Жили-были три девчонки, три подружки, три хохотушки. Оля Родионова, Лариса Федотова и Неля Малышева. Познакомились они в музыкальном училище и мигом стали неразлучны. Все москвички, все из средних по достатку семей, все мечтали о счастье. Только Неля считала, что главное в жизни — сделать карьеру, а Оля и Лара полагали: лучше найти обеспеченного мужа. Наверное, это происходило оттого, что обе жили в неполных семьях. Лариса и Оля жили с мамами без отцов. Финансовое положение, естественно, было нестабильным, и больше всего девушкам хотелось заиметь достойных женихов. А их-то как раз и не было.

Когда они перешли на следующий курс и появились в училище первого сентября, Оля быстро поведала подругам новость. Летом она встретила свою любовь. Солидного человека, в возрасте, отнюдь не мальчишку. Кавалер необычайно галантен, отлично обеспечен и сумеет дать своей жене все самое лучшее.

— Небось уже имеет парочку детей, — вздохнула практичная Лариска, за которой ухаживал только губастый Колька, по смешному совпадению тоже носивший фамилию Федотов.

— Нет, — покачала головой Оля, — он никогда не был женат.

— Больной, наверное, — хмыкнула Неля.

— Девочки, — с жаром воскликнула Родионова, — он замечательный, просто так судьба повернулась, не встретил свою половинку. Если бы вы только знали, как я его люблю!

Вплоть до Нового года Неля и Лара совсем не видели Олю. Понимая, что у подруги от любви голова пошла кругом, подружки не обижались, а помогали влюбленной девушке изо всех сил.

По пятницам кто-нибудь из них, либо Неля, либо Лара, звонил Норе и щебетал:

— Элеонора Андреевна, отпустите ко мне Ольку на выходные, с ночевкой.

Мать, естественно, давала разрешение, и девушка уезжала, только не к подружкам, а к любовнику. В марте Ольга принеслась к Ларисе и, задыхаясь, пробормотала:

— Я беременна.

— Иди сделай аборт, — посоветовала подруга.

— Ты что, — взвилась Ольга, — убить собственного ребенка? Никогда!

— А твой обоже в курсе? — поинтересовалась Лариса.

— Пока нет.

— Ну-ну, посмотрим, как он отреагирует.

— Он меня любит без памяти, — твердо сказала Оля.

Но более трезвая Лариса скептически вздохнула. Любовь одно дело, а беременность совсем другое.