Булочка для сыскаря

– Нет, так дело не пойдет. В убытке вас оставлять всё же не хочется. Давайте решим так: вы будете отдавать нам продукты по цене, за которую приобретаете ее сами. Так вы в убытке как минимум не останетесь. А мы всем расскажем, что берем товар у вас.

– Но сегодня вы всё же возьмете бесплатно! Договор дороже денег! – улыбнулся хозяин лавки. – А герцогиня – лучшая реклама. Такая дама аппетитная! Ой, простите меня за мой длинный язык. Ляпаю, не подумав! – следом смутился он.

– Я ее в том числе и за это полюбил! – рассмеялся Эдгар. Вот и он мне в любви объяснился. Или это было сделано лишь для того, чтобы поддержать разговор? – А вы откуда знаете, что мы стали мужем и женой?

– Как откуда? – растерялся Лифан. – Все же об этом говорят. Или это неправда?

– Правда! – подтвердил муж.

– Только, Ваши светлости, а почему вы о своем бракосочетании в газете не объявили? У моей Мад это любимая колонка. Она всегда читает о том, кто родился, кто женился, а кто умер. У нас на улице все женщины об этом читают, – пожал плечами лавочник.

– Просто мы венчались в церкви скоропалительно, – вздохнул Эдгар. – Поэтому у нас не было большого торжества. А для герцога жениться тайно неприлично. Нужно же всех высокопоставленных особ на свадьбу звать. Вот мы и решили, что справим торжество чуть позже. Тогда и гостей всех позовем, и объявление в газету дадим.

Из лавки мы выходили уже в хорошем настроении. Здесь нас любят и привечают. Нам надавали в этот раз в два раза больше еды, чем обычно. А малышке вручили огромный леденец на палочке. И по тому радостному блеску в ее глазах я поняла, что это самый дорогой подарок за все ее недолгую жизнь.

Когда приехали домой, я разместила ее в моей бывшей комнате. Я все же теперь переехала к мужу. А комната была теплой и обжитой.

Муж тем временем позвонил Юстасу и позвал его к нам. Предстояло много чего обсудить.

– Рассказывайте, что у вас нового? – наставник не стал тянуть резину, а сразу принялся за главное.

– Мы Еванджелину Тьюберг из приюта к себе забрали! – радостно сообщила я. – Она теперь с нами жить будет.

Юстас вопросительно выгнул бровь и посмотрел на герцога, ожидая его реакции на мое эмоциональное высказывание. И Эдгар не подвел:

– Мы почти обзавелись дочкой. Заметь, сразу взрослой! – сообщил он с гордостью.

– То, что взрослой, я уже понял! – усмехнулся Ю, – раз она в слово страсть входит. Но почему почти?

Наша радость как-то сразу притухла. Вспоминать о маньяке совсем не хотелось. Только наставника мы позвали именно за этим.

– Мы пока ее взяли на время каникул. Посмотрим, захочет ли девочка жить с нами дальше, – пожал плечами герцог.

– После мадам Трильи даже посудомойкой в трактире лучше покажется! – фыркнул Юстас.

– Но тем не менее, там все же дают прекрасное образование. Этого не отнять, – возразил муж.

– А кто вам мешает нанять девочке хороших учителей? Деньги у Эдгара теперь водятся.

– Никто, – согласилась я. – Но она пока у нас первый день. Думаю, рано заводить разговор, захочет ли Ева жить здесь дальше.

– Верные мысли! – согласился наставник. – Но вы же меня не для этого приглашали, чтобы оповестить про столь радостное событие? Дел невпроворот. И, кстати, когда вы, Ваша светлость, думаете на работе появиться?

– На работе я появлюсь ровно в тот день, когда мы разберемся с маньяком, – скривился Эдгар. – Пока у меня руки развязаны. Никто не мешает, приказы не отдает. И да, повод был иным. Наш друг снова приходил к Еве.

После этого мы пересказали все то, что с нами приключилось.

– Ничего не боится! – помрачнел Юстас. – И пока ему вс сходит с рук. А раз член попечительского совета, то точно высокопоставленное лицо. Меон… Меон… Что-то мне в имени знакомо, но что, не могу вспомнить!

– Меон… Симеон… – я пробормотала это без задней мысли. Просто в голове появилась ассоциация.

– Точно! – Юстас хлопнул себя по коленям. – Корнелиус Симеон!

– Это кто такой? – судя по имени и фамилии, он точно принадлежал к правящему семейству. Но при этом я ничего подобного не слышала.

– Старший брат Овида, – покачал головой Эдгар. – Я был уверен, что он сгнил в королевских казематах.

– Они своих не бросают, – нехорошо усмехнулся Ю. – Хотя ты поэтому же принципу до сих пор еще жив. Все же третий наследник на престол. А если вычесть Кора, то второй.

– Я ничего не понимаю! Извольте объяснить! – и я могу высокопарно разговаривать, если того требуют обстоятельства. Не хотелось бы, чтобы меня держали в неведении. Даже ради собственной безопасности.

– Да что тут объяснять, – Ю снова поморщился. – Лет пять назад он был первым претендентом на престол. Но что-то пошло не так, и у нашего дорогого принца поехала крыша. По словам очевидцев, он влюбился в принцессу Аврита Еванджелину Ух.

– Она точно соответствовала своей фамилии, – хихикнул Эдгар, – была сколь красива, столь же развратна.

– Именно, – согласился наставник. – Для него же девушка стала первой любовью. Да еще она благосклонно приняла его предложение руки и сердца. Король Аврита настаивал на скорейшей свадьбе. И оба королевских двора начали готовиться в срочном порядке.

– Корнелиус же был юношей горячим, нетерпеливым. И решил тайно съездить к своей возлюбленной, не дожидаясь положенные полгода, – добавил Эдгар.

Да, в моих понятиях «полгода» и «срочно» никак не хотели срастаться в одно и тоже. Но в порядках королевских свадеб я была не сильна. И даже став женой герцога, в герцогских реалиях тоже не разбиралась.

– И что? – я задала вопрос, догадываясь, каким будет ответ. И оказалась права.

– Ты теперь женщина замужняя, тебе можно об этом рассказывать, – фыркнул Ю. – Принц застал ее в недвусмысленной позе в кровати с местным конюхом. И по понятным причинам свадьбу тут же отменили. А у его высочества, говорят, после такого потрясения появились проблемы с психикой, и в итоге его заперли в королевской лечебнице.

– А сейчас он, получается, выздоровел? – задала я резонный вопрос.

– Если судить по записям в указе о попечительском совете, то так и получается, – кивнул наставник. – Только я очень сильно боюсь, что нам не дадут разработать эту теорию. Слишком высокую особу она задевает.

– А вы сможете мне ответить, насколько сильно разнится время заключения его в лечебницу и казнь вашего первого маньяка? – это сразу же пришло мне в голову. Мужчины же разом замолчали. Похоже, им даже в голову не могло прийти ничего подобное.