Булочка для сыскаря

Мужчины после этого начали обсуждать что-то свое очень важное, забыв про меня. Видимо решили, что пока я разглядываю цацку, точно не заскучаю. А я вдруг услышала шум. Он раздавался откуда-то сверху. А до моего носа донесся легкий запах гари.

И я поняла, что сработали страхи, жившие в глубине души. Запах дыма шел со стороны галерки.

Так вы, Ваше величество, утверждаете, что этот артефакт открывает любую дверь в этом дворце? Вот мы сейчас и проверим. Я, недолго думая, подхватила юбку и понеслась на третий этаж, где располагалась дверь в галерку.

Коридор был абсолютно пустой. Даже не верилось, что еще полчаса назад здесь происходили ужасные события. А зал был полон народа. Только из-за одной двери раздавались стуки и крики. Но казалось, что они где-то очень далеко. И оттуда же тянуло дымом.

И что делать? По идее нужно двери открыть. Там же живые люди. Люди, которые пришли на совет по моему приглашению. С другой стороны, их там заперли явно намеренно. Не хотят выпустить наружу все то, что сегодня произошло. И если я их выпущу, то что будет? Что будет со мной?

Только если я этого не сделаю, то не прощу себе подобного до конца жизни. Решив, что дважды не умирать, подошла к дверям и приложила рубин к замочной скважине. Камень тут же вспыхнул ярким светом, затем погас. В замке что-то щелкнуло и двери распахнулись.

Я чуть успела отскочить и не получить по лбу. Оттуда сразу повалил густой дым.

Однако, нужно отдать должное журналистской братии. Они не бросились все врассыпную, как сделали бы местные аристократы. В двери долбились самые сильные мужчины. А сейчас они кинулись обратно и начали помогать выходить тем, кто успел надышаться дыма или даже потерял сознание.

А я, зажав перстенек в кулачке, бросилась обратно. Еще не хватало завтра крупного заголовка в местных газетах, что герцогиня Иррида спасла элиту журналистов на заседании совета при короле. Его величество меня за это точно не похвалит. А посмертная слава в Ардоне мне точно ни к чему. Я бы лучше штаны протирала в родной прокуратуре. Поэтому понеслась обратно.

На мое счастье, мужчины о чем-то удивленно спорили. Я осторожно похлопала Юстаса по слечу. Он тут же развернулся и вопросительно на меня посмотрел.

– Колечко возьмите! – я протянула ему перстенек.

– Жаль, что не надела! – рассмеялся Ю.

И тут раздался топот. Мимо нас на выход бежали журналисты, сыпя проклятиями в адрес Его Величества.

Ю вдруг побледнел, сначала сжал губы в тонкую линию, а затем ругнулся местным матом и задал риторический вопрос:

– Кто открыл двери? – и, не говоря ни слова, побежал куда-то в сторону от нас.

– Это что с ним? – Эдгар совсем растерялся. – Что за бес в наставника вселился?

– Ты знаешь, куда я ходила? – уточнила у мужа.

– Посмотреть игру камня на свету? – он удивленно посмотрел на меня, еще не предполагая, какое потрясение будет ждать его ровно через минуту. А я поняла, что час Х настал. И рассказала всё, что видела, слышала и как открыла двери на галерку с помощью «родового перстенька Юстаса».

– Не может быть, – он недоверчиво потряс головой. – Я же к нему всегда как к отцу относился.

– К которому?

– Не к дядьке же! Тот меня всегда только поучал и критиковал. А Юстас заменил отца, которого я рано потерял. Я герцогом стал в девять лет. Вернее, тем, кто в первой очереди на герцогскую корону. Ты же помнишь, что полноценным лордом у нас становятся лишь после женитьбы.

Мне осталось лишь пожать плечами. Что я могла сказать в этот миг любимому? Он еще раз вздохнул, провел рукой по лицу, словно хотел смыть наваждение. А потом вдруг его взгляд прояснился:

– Ты утверждаешь, что открыла журналистов, запертых на галерке?

– Не просто на галерке, а в помещении, которое кто-то очень добрый поджег. Спрыгнуть с балкона на высоте третьего этажа у них вряд ли бы получилось. Во-первых, очень высоко. Во-вторых, внизу стоят ряды кресел. Руки и ноги бы точно целыми не остались. Да и головы скорее всего. А ведь по большому счету, это я их сюда позвала! И как минимум до конца жизни несла бы тяжкий крест, осознавая, что именно я виновата в их гибели.

Муж прикрыл глаза и застонал. Я даже заволновалась. Но он посмотрел на меня и задал очень неожиданный вопрос:

– И чего мы тогда здесь еще делаем?

– В смысле? – не поняла я.

– За это тебя по головке точно никто не погладит. Тех, кто нарушает приказ Эммануила, в Ардоне не чествуют, – криво усмехнулся он.

– И что делать?

– Бежать надо. Надеюсь, ты не желаешь променять жизнь на секунду славы? – с этими словами он схватил меня за руку и потянул за собой.

Мы выскочили из дворца. Стремглав добежали до конюшни и запрыгнули в свой экипаж. Где был кучер, непонятно. Скорее всего, сидел с другими коллегами, обсуждая последние новости. Но на облучке притулился Рюрик.

– Лорд, леди! Я сделал все, что вы велели. Закопал…

Эдгар не дал ему договорить. А приказал:

– Быстро вези нас домой!

Рюрик ко всем своим талантам добавил талант искусного возницы. Уже через несколько минут экипаж остановился около нашего дома. Эдгар вышел первым. Затем галантно подал мне руку. мы вышли и направились к главному входу. При этом оба хранили молчание.

В чем причина тишины? Или мы боялись озвучить правду? Или просто боялись того, что нас ожидало впереди.

Наконец, оставшись одни в кабинете, смогли расслабиться.

– Ева, ты понимаешь, что ты сделала? Какие могут быть последствия твоего поступка? – уточнил муж, глядя на меня. Он покачал головой и буквально рухнул в кресло. Правда давила неподъемным грузом на нас обоих.

– Если бы они все сгорели там заживо, я бы не смогла с этим жить! – глухо ответила я. – И даже если меня отправят в каземат, я закончу свою жизнь со спокойной совестью.

– Нет, я на это не согласен! Давай скажем, что это сделал я! – героически предложил сэр Фэлкон.

Я не успела ничего сказать, как нашу беседу прервал знакомый голос:

– И что же вы, мои бедные детки, опять успели натворить? – на пороге кабинета стояла худощавая фигура сэра Юстаса. Или его величества Эммануила IV? Однако на полного, лысого мужчину он совсем не походил. Зато в этот момент я заметила, как они похожи с Овидом. Точно отец и сын. А Юстас в молодости тоже был красавцем.

Мы же растерянно замолчали, не понимая, как реагировать. Он не понял, кто выпустил журналистов или просто прикидывается?