Бумеранг желаний

Леонид скривился. Воспоминание о работе было неприятным, упоминание о секретарше несправедливым. Он сжал губы и коротко сказал:

– Я сейчас сам посмотрю. Диагноз какой?

– Никакой. Сказали, что диагноз только после всех необходимых исследований. А сейчас дал направление в больницу на эту энцефалограмму и написал всякую ерунду, что заторможенные реакции, рассеянное внимание, подозрения на нарушения в центральной нервной системе.

Леонид молча вышел из кухни, пошел в гостиную, налил себе полный бокал коньяка, отпил одним глотком сразу треть, уселся в кресло и полез в Интернет. Ничего особо страшного про эту самую фалограмму не писали. Одну женщину, правда, с перепуга стошнило, но так, в целом, даже маленьким детям делают, и ничего. Коньяк делал свое дело. Тепло разливалось по телу. На голодный желудок коньяк – убойная вещь.

5

5.1

«Жаль, что тучи сегодня. Спать хочется от этого – жуть. А детей-то как жалко будить. И хоть бы снег шел, а то тучи одни серые, – так думала Лера, собирая растрепавшиеся за ночь волосы. – Не буду Ди будить. Пусть поспит. Сон – лучшее лекарство».

Через пять минут она тихо будила Катю. Девочка не хотела просыпаться, сонно говорила невпопад в ответ, но в конце концов проснулась, тихо собралась и поехала в школу. Лера тоже поехала в школу, надо было переговорить с учительницей о готовящейся контрольной по математике…

5.2

Леонид проснулся от какого-то непонятного ощущения, что с ним что-то не так. Вроде ничего не болело, но ощущения были странные. Знаете, как это бывает, вроде все так, но что-то не так.

Он поднялся с кровати и поплелся в ванную умываться. Лицо в зеркале было хмурым и перекошенным. Леонид еще толком не проснулся, плеснул на зеркало водой в надежде, что зеркало исправится. Вода скатилась вниз, а изображение в зеркале так и осталось кривым.

– О господи! Что это? – произнес он, спрашивая то ли себя, то ли зеркало.

Зеркало по-партизански молчало. Перекошенное изображение тоже. Леонид неспешно начал ощупывать свое лицо. В зеркале тоже появились руки, которые начали щупать кривую физиономию. Руки такие нормальные, не кривые.

– Ай! – произнес Леонид. Вот с этим «ай» и пришло понимание, что правая щека распухла и зеркало не врет.

– Зуб! – трагически заключил Леонид.

5.3

Я проснулась, потому что чихнула, и увидела Селентия, который катился по подушке. Хи, я его сдула моим чиханием. Селентий таращил глаза и показывал руками, как он недоволен. Он такой смешной, когда злится, зеленый, руками размахивает и такой маленький. Я поймала его и накрыла одеялом. Одеяло для него очень тяжелое, и его придавило. Я испугалась, что он задохнется, и снова приподняла одеяло. Селентий выбрался наружу и продолжал размахивать руками. Такой смешной.

Я хотела рассказать все Кате, а ее нет. И мамы тоже нет. Они меня забыли? Они оставили меня дома и ушли. Стало грустно. Селентий перестал махать руками и расхаживал по полу. Я услышала шум в ванной. Мама! Она там! Я побежала в ванную, но там был папа в длинных трусах. У него такие волосы на ногах. Можно косички заплетать. И ступни большие с огромными ногтями. Наверное, он кошку может ногой раздавить, если наступит случайно. Я подняла голову, чтобы посмотреть на папу. Папина голова загораживала светильник, и получалось, что вокруг головы было солнышко.

– Папотька, а вде мама? И Катя? – спросила я.

Папа вздрогнул. У-у-у! Я испугала папу! Мне стало весело. Папа развернулся ко мне. Ой!

– Папотька, а фто у тебя фо фекой? – снова спросила я.

– Маленькая, у папы зуб болит, а мама Катю в школу повела, скоро вернется.

– А-а-а, – сказала я. У папы была страшно большая щека, и я не знала, как это бывает. Наверное, больно. А у меня никогда еще не болели зубы.

– А когда мама пидет? – спросила я снова.

– Скоро, маленькая моя, скоро. Ты, наверное, кушать хочешь? Умывайся, я сейчас, посмотрю, что в холодильнике, и тебя покормлю.

Завтрак с папой! Вот это круто! Мечты сбываются! Я, довольная, тщательно почистила зубы и пришла на кухню. Папочка приготовил омлет! Сам! И достал мне из холодильника творожок. И теперь он спрашивает меня, что я буду пить, молоко, чай или сок. Я выбрала яблочный сок. Вот это ЖИЗНЬ!

Мы позавтракали, и тут приехала мама. Папа и мама дома утром вместе со мной. Еще бы Катя и дедушка! И все дома.

Правда, потом папа собрался и поехал куда-то, наверное, на работу. Но все равно это было так здорово!

5.4

Леонид ехал в машине не в офис. С таким лицом сотрудникам показаться – дать возможность обсуждать директора еще две недели. Да зуб и не шутки, это сегодня не болит, а завтра все что угодно может быть.

Леонид ехал в стоматологическую клинику «Аврора» – это была лучшая клиника в Москве, к своему другу Андрею Лаврову, который теперь работал у Арама Давидяна. С Андреем Леонид познакомился на второй день его переезда в Москву. Их познакомил их общий товарищ. Андрей пылал надеждами на светлое будущее, рассказывая, как собирается защитить диссертацию. Молодой человек напомнил Леониду себя самого десять лет назад, также только что приехавшего в Москву и мечтающего стать ученым и Нобелевским лауреатом. Чтобы остаться ученым в то время, нужно было после института уехать в Европу или в Штаты, а в Москве можно было умереть с голоду на «научные зарплаты». Так что Нобелевским лауреатом по физике стал Костя Новоселов с их курса, который переехал в Манчестер сразу после института, а Леонид стал строителем, как и многие другие студенты с его курса. Леонид не жалел, что не уехал из страны, просто немного «за державу было обидно», что талантливым людям приходилось «валить за кордон». Так что при встрече Леонид узнал в Андрее себя самого и первое время пытался помогать ему чем мог. Но стоматология оказалась куда более прикладной и денежной, чем профессия ученого, и упорный Андрей, вкалывая по двенадцать-четырнадцать часов без выходных, быстро стал высококлассным и хорошо оплачиваемым востребованным спецом и теперь работал у Арама, что само по себе показательно. За эти годы становления Андрей и Леонид стали друзьями, так что понятно, кому Леонид собирался показывать распухшую щеку.

Удивительно, но жившие в советские времена люди до сих пор с ужасом воспринимают поход к стоматологу. Даже если вам всего один раз сверлили зуб без заморозки при помощи старой бормашины с механическим скрежещущим приводом и сверлом, выпадающим из зажима и норовящим застрять где-нибудь в зубе, этот ужас будет преследовать вас до конца жизни, несмотря ни на что. Леониду в детстве сверлили зубы, и вроде бы он все забыл, но ужас остался. Поэтому поход даже в дружескую стоматологию отзывался глухим стуком в грудной клетке.

Андрей быстро и молча сделал снимок, отправил Леонида пить кофе в красивую комнату отдыха и сам присоединился к пациенту спустя пять минут.

– Леня! Порадовать мне тебя нечем. Вот, сам посмотри на снимок. Видишь, это твоя семерка внизу под коронкой, а вот это чуть ниже большая киста под корнем. А возникло это из-за того, что семерка мертвая, а каналы были не до конца запломбированы и теперь являются источником инфекции. И самое плохое, что это воспаление подъедает кость и потенциально может мешать будущему импланту. По-хорошему, этот зуб сразу бы надо удалить, но можно и побороться. Все-таки свой зуб лучше импланта. Можно попробовать перелечить. Но ситуация осложняется тем, что сверху коронка, а под коронкой видна серебряная вкладка, а стенки самого зуба, скорее всего, очень тонкие, и корень при лечении может лопнуть, что приведет к сложному удалению.

– О господи! – второй раз за день произнес Леонид. – К тебе в стоматологию как ни приедешь, все время каких-то страхов наслушаешься.

– Так ты бы так просто приезжал, а не когда щеки, как у хомяка, – весело хмыкнул Андрей.

«Вот умеют они повеселить, врачи, – Леонид усмехнулся, – хотя что еще делать, когда постоянно приходится кого-нибудь резать и колоть».

– Ну так что делать будем? Сразу или поборемся в надежде, что обойдется? – спросил Андрей.

– Давай лучше кофе попьем!