Бумеранг

Женщины без конца что-то примеряли, оставались недовольны выбором, напяливали на себя все имеющиеся наряды, что-то с чем-то комбинировали. И, вконец расстроенные, бегали друг к дружке за советом и посмотреть, во что вырядилась соседка.

Когда в ход пошла тяжелая артиллерия — косметика и бижутерия, — беготня и бесконечное хлопанье дверей стала просто невыносимой для соседей с верхнего и нижнего этажа.

Не выдержав неизвестности, к ним поднялась Софья Егоровна, известная всем сплетница.

— У вас что-то случилось? Может, помощь нужна, — выпытывала она у Светы.

Та заговорщически улыбнулась и хотела было рассказать ей о планах на вечер, но грозный взгляд Клавдии остановил ее. Она подошла вплотную к Софье Егоровне и прошипела:

— У Вас что, своих дел нет. Идите себе подобру-поздорову. Гуляйте, Софьюшка.

Обиженная холодным приемом, Егоровна ушла. И, уже сидя на скамеечке перед домом, жаловалась соседкам на грубость Клавы.

Не суетился только Петрович. Он достал черный костюм и белую рубашку, оставшиеся еще со времен бесчисленных брачных церемоний, и спокойно смотрел телевизор, попивая пивко.

Если по-честному, то волновался и он, не представляя себе суть предстоящего коллективного отдыха. Но обещанные алкогольные напитки, подогревали воображение, хотя отнести его к разряду зависимых было бы несправедливо.

Перед отправлением Эмма Борисовна еще раз напомнила друзьям (последнее время эти четверо на самом деле сблизились и подружились) о том, как вести себя в караоке.

Соседи успокоили ее, что все прекрасно запомнили и поторопили ее, предупредив о возможности опоздания к указанному в заказе сроку. Неровен час столик отдадут какой-то компании.

Когда они, нарядные и необыкновенно взволнованные, прошествовали мимо сидящих на скамеечке пенсионеров, неугомонная Софья Егоровна не удержалась от колкости:

— Ишь, вырядились. Не иначе как в ресторан. Или еще чего похлеще — может, захомутала одна из них нашего единственного мужчину?

— Попридержи свой язык, — остановили ее кумушки, — дружат они, культурно отдыхают. И молодцы. Не то что мы — клуши. Сидим да семечки поплевываем. —

Они дружно вздохнули. Сами были не прочь присоединиться к активной нарядной группе. Только никто им не предлагал, а напроситься не решались.

Как-то так получалось, что, дожив до заветной пенсии, многие не знали, куда себя девать, на что потратить так долго ожидаемое счастье массы свободного времени.

Вот и сидели в четырех стенах, да выбирались из душных квартир не далее, как на скамеечку около дома — посплетничать, пообсуждать пробегающую мимо молодежь, да позавидовать таким бодрячкам, как Эмма Борисовна с ее подопечными.

Ах, старость, старость! Как не любить тебя? Одна беда — одиночество да бесконечная скука… Вот и наращиваются лишние килограммы, вот и утрачивается двигательная активность, вот и сужается круг интересов. А ведь можно жить и по-другому!..

***

А наши неутомимые пенсионеры уже подошли к заветной двери с оригинальной надписью «Караоке-бар Перепой-ка». Эмма Борисовна при всей своей решительности вдруг утратила боевой задор и поручила руководство группой Виктору Петровичу, как единственному мужчине, что было вполне закономерно.

Встретили их вполне радушно. Никто не удивился возрастному цензу посетителей. Поэтому наши друзья, успокоившись, прошествовали к своему столику в глубине небольшого зала.

Приятная атмосфера, уютная обстановка и тихо звучащая музыка располагали к приятному времяпрепровождению без напряжения и волнений.

Женщины, побывавшие ранее в не столь обычном заведении, расслабились и настроились на интересное шоу, обещанное организаторами вечеринки.

Оглядевшись по сторонам и окунувшись в атмосферу праздника, присутствовавшую здесь, компания настроилась на получение удовольствий.

Петрович уже потирал руки, ознакомившись из меню с предлагаемыми напитками. Правда уточнил у Эммы, строго контролирующей поведение друзей, что из всего разнообразия им доступно по депозиту.

— Наберитесь терпения, Виктор Петрович, к нам подойдет официант и все объяснит, — спокойно, но с ноткой назидательности сказала она.

Светлана с Клавдией рассматривали интерьер, поглядывали на посетителей, расположившихся за соседними столиками.

В основном здесь были молодые люди. Но в противоположном конце зала женщины заметили шумную компанию достаточно пожилых людей, расположившихся за тремя соединенными столиками. По всей видимости, отмечалось какое-то событие.

Эмма Борисовна тоже несмело оглядывалась по сторонам, надеясь, что все будет пристойно и не выйдет за пределы допускаемых ею приличий. Отметив присутствие посетителей одной с ними возрастной категории, она заметно успокоилась.

Глава 12

Первое смущение постепенно уступало место присутствующей здесь комфортной и веселой обстановке. Наши отдыхающие наслаждались коктейлями, услужливо поданными согласно предварительно сделанному заказу.

Слушая ненавязчиво звучащую музыку, они находились в предвкушении кулинарных изысков, обещанных по депозитному заказу, восхищались ловкостью волшебника-бармена, искусно жонглирующего бутылками.

Особенно нравилось наблюдать за неуловимыми движениями его рук Виктору Петровичу. Втайне он мечтал попробовать Экстрим-коктейль. Манера приготовления крепкого алкогольного напитка буквально завораживала.

За барной стойкой происходило захватывающее зрелище сродни маленькому шоу. Здесь было все: и жонглирование барной посудой, и пылающий огонь в бокалах, и музыкальные эффекты в сочетании со световыми вспышками.

Виктор Петрович, наблюдая за этим волшебством, даже подумал, что не зря он прожил жизнь, раз довелось увидеть такие чудеса. Попутно вспомнилась старая шутка про гусиные лапки, неоднократно повторяемая его родителями:

— Ах, как сладки гусиные лапки!

— А ты их едал?

— Нет, не едал. Но однажды видал, как их барин едал и об этом сказал.

Он с завистью смотрел на молодых респектабельных мужчин, образовавших у барной стойки очередь за удивительным напитком и обреченно думал, хватит ли ему денег, чтобы насладиться этим божественным, как он представлял, коктейлем.

Следует заметить, что бывший дамский угодник, чтобы не называть его обидным словом волокита, предусмотрительно взял с собой небольшую сумму — вдруг его спутницы захотят чего-нибудь необычного, не предусмотренного в стоимости заказа.