Бумеранг

Светлана, у которой дух перехватило и голос куда-то пропал, только кивнула в ответ, вся зардевшись, как маков цвет.

Незнакомец не спешил уходить, чем все больше смущал соседей.

— Так я не прощаюсь. Меня зовут Владимир. Могу ли я узнать Ваше имя?

После возникшей на секунду паузы за нее ответила Эмма Борисовна:

— Это наша Светлана. Переволновалась во время выступления. Надо дать ей отдохнуть, извините.

Владимиру ничего не оставалось, как откланяться.

Клавдия, до сих пор не проронившая ни слова от изумления, обрушилась на все еще не пришедшую в себя подругу:

— Ах ты, тихушница! Все только ля-ля-тополя, а про свои таланты ни слова. То-то ты так рьяно настаивала на отдыхе в караоке. Нет бы признаться. Ну хотя бы мне… — она с обидой отвернулась от соседки.

Виктор Петрович вмешался:

— Не ссорьтесь, девочки! У меня для вас есть хорошее предложение. Выступления подходят к концу, и мне захотелось побаловать вас восхитительным напитком. Заодно и успех Светочки отпразднуем.

Эмму зацепило то, как Петрович ласково и по-особенному назвал соседку. Она не сдержалась:

— Это что же опять общие деньги транжирить будем? — строго спросила она, но тут же, вспомнив про долг, уже помягче сказала: — мне кажется, всего было вдоволь…

— Не волнуйтесь, Эмма Борисовна. Я угощаю, — Петрович был на коне. Он был горд и независим от воли предводительницы. Оставив соседок, он прошествовал к барной стойке и, заказав мечту для себя, добавил: — И три Махито дамам.

— Будь сделано, — бодро ответил бармен. — Подать за столик или у барной стойки?

— Мы полюбуемся с места. Поэтому, будьте добры, изобразите эффектное шоу для меня и для дам.

— Без проблем. Все будет исполнено по высшему разряду.

И бармен пошел вытворять чудеса. А женщины не сводили глаз со своего единственного кавалера, решившего доставить им удовольствие. Правда, он скрыл, что его коктейль обладает сногсшибательной силой, но надеялся, что ему не удастся свалить его с ног.

Зрелище было потрясающим, а удовольствие, полученное Петровичем от Extrime-coctails, превзошло все его ожидания. Дамы тоже были очень довольны и с удовольствием потягивали освежающий напиток, обладающий удивительным эффектом бодрости и спокойствия в одном флаконе.

С другого конца зала за ними наблюдал новый знакомый. Убедившись, что не отвлечет их от коктейля, Владимир направился к Светлане. Ее щеки опять покрылись густым румянцем. Она не знала, как быть. Но, подбадриваемая взглядами соседей, поступила совершенно неожиданно: нашла в себе силы отказаться от приглашения пройти на танцпол, сославшись на усталость.

Извинившись, незнакомец удалился. А Светлане пришлось выдержать шквал возмущения от подружек:

— Ну ты вообще, возгордилась совсем!

— Нет, что вы? Просто не хочется ворошить прошлое.

— Я что-то не поняла, — не переставала возмущаться Клавдия, — Что значит, прошлое? Вы знакомы?

— Отстаньте от меня, — тихо прошептала Света, — я домой хочу…

Глава 13

Покидать уютный бар не хотелось. Ведь здесь можно было отдыхать хоть до утра. К тому же после Мохито и Экстрим-коктейля друзья немного расслабились, а ваза с фруктами так и оставалась почти нетронутой (!).

Но состояние Светланы беспокоило ее соседей: глаза на мокром месте, настроение вконец испорченное и непреодолимое желание немедленно сбежать. От кого, от чего — было непонятно. А посвятить соседей в то самое прошлое, встреча с которым заставила ее разволноваться, Светлана категорически не желала.

В такси ехали молча. Правда, согревала мысль о том, что фрукты, заботливо упакованные официантом в контейнер, ожидали своего часа по возвращении домой.

Эмма с сознанием выполненного долга ожидала благодарности от подопечных. Но ситуация была аховая, поэтому как-то не хотелось обсуждать приятно проведенный вечер в присутствии вконец раздосадованной Светланы.

Она чувствовала себя виноватой — из-за нее пришлось прервать отдых. Но оставаться в одном помещении с Владимиром категорически не желала.

Компания решила закончить пиршество в квартире у Эммы Борисовны. Не пропадать же добру! А делить на части содержимое контейнера было как-то неудобно.

Умница Петрович уже на выходе из клуба почему-то, не говоря ни слова женщинам, вернулся. Как оказалось, он истратил последние оставшиеся в кармане деньги на бутылку красного вина. Поэтому счастливо улыбался в предвкушении продолжения праздника.

И праздник продолжался. Правда, со слезами на глазах у Светки.

Слово за слово, капелька за капелькой красного винца, наложенного поверх принятых, пусть и слабых, алкогольных коктейлей, а языки у соседей развязались.

Осторожные расспросы возобновились, но Светлана, чтобы прекратить их высказалась в достаточно резкой форме:

— Да хватит вам уже! Не хватало еще, чтобы этот хлюст возрадовался моему согласию. Если бы я и пошла танцевать сегодня, то только на столе, чтобы показать, на что я вообще способна в гневе!

Не останавливаясь, она добавила:

— И вам хотелось того же?! Так еще не вечер! — Она резко встала и все поняли, что она сейчас исполнит свою угрозу. Петрович нежно взял ее под локоток и усадил на место, а Светка вдруг разразилась потоком слез, приговаривая:

— Вот всегда-а-а так. Чуть крылышки распра-а-вишь, обязательно зале-е-е-тный какой-нибудь объявится-а-а… Судьба, видно у меня такая. Всем нравлюсь, а чтоб на всю жизнь вместе, так нет никого. — Она потихоньку успокоилась и уже виновато посмотрела на соседей:

— Ну и ладно! Я уже привыкла одна. Так спокойнее. У каждого своя карма. А у судьбы свои заморочки. — Правда, раскрывать секрет, что ее связывало с Владимиром, Светлана так и не стала.

Петрович не мог спокойно смотреть на эту душещипательную картину, поэтому вышел в коридор покурить. Женщины успокаивали подругу. А под конец попросили ее спеть что-нибудь. Уж очень здорово у нее это получается.

И Света затянула свою любимую «Плачу….»

— Вот же бабы: то жалобы со слезами, то на тебе — песни! — Петрович чертыхнулся и хотел было уже идти домой. Но тут выглянула Эмма: