Бунин и Набоков. История соперничества
Шрифт:
Дневники Веры Буниной помогают воссоздать динамику меняющегося отношения старого мастера к молодому современнику. 10 октября 1931 года, после прочтения «Подвига» в «Современных записках», она записывает: «Прочла Сирина. Какая у него легкость и как он современен. Он современнее многих иностранных писателей, и вот у кого, не у Берберовой, есть “ироническое отношение к жизни”. Вот кто скоро будет кандидатом на Нобелевскую премию!» [124] То, что еще недавно, в 1930-м, говорилось в шутку, внезапно показалось реальной возможностью, особенно в свете тогдашнего провала бунинской номинации [125] . 1 января 1931 года Бунина описывает мучительный разговор о перспективах получения Нобелевской премии: «Говорили о премии. Зайцев не понимает, как может речь идти о Мережковском, как о писателе<->художнике! Можно выставлять кандидатуру Сирина, но Мережковского не понимаю» [126] . 4 января 1931 года, на следующий день после визита Фондаминского, прибывшего из Берлина, где он купил «на корню» рукопись нового романа Набокова для «Современных записок», Вера Бунина воспроизводит его рассказ, вторя словам Фондаминского из недавнего письма к Бунину:
124
РАЛ MS. 1067/403; ср.: Устами Буниных, 2: 253. Об отношениях Бунина и Берберовой см.: Переписка И. А. Бунина и Н. Н. Берберовой (1927–1946)/Вступительная статья Максима Д. Шраера. В кн.: И. А. Бунин. Новые материалы/Под. ред. О. Коростелева и Р. Дэвиса.
125
РАЛ MS. 1067/403; ср.: Устами Буниных, 2: 252.
126
РАЛ MS 1067/405. В машинописи дневника Буниной ошибочно напечатано «1930» вместо «1931».
О Сирине: – Очень приятный и жена его евреечка, образованная, знает языки, дактилографка, очень мила, тонкое еврейское лицо. Но мне кажется, он весь тут, а что за талантом, неизвестно… и есть ли что-нибудь за ним? <…> Немецкого языка не знает, не любит и немецкой литературы, не любит и немцев. Хочется переехать в Париж. <…> И подумайте, ведь его отец спас Милюкова, а «Последние новости» не могут дать ему тысячу франков фиксу или печатать ежемесячно на эту сумму. – А какой у него вид? – спросил Ян. – На отца не похож. Тот был барин, а здесь очень чувствуется вырождение… – Это Рукавишниковская кровь подпортила, – заметила я, – ведь мать его <Е. И. Набокова> рожденная Рукавишникова, очень нервная истерическая женщина, как говорят. – А долго ли вы у него сидели? – спросила Галя <Г. Кузнецова>, – и чем он угощал вас. – Сидел я у него долго. Пришел часов в пять и ушел в десять. Ужинал с ними. Яйца, ветчина, по-студенчески. Пил чай. – А что он говорил о литературе? – Хвалил <Антония> Ладинского… – Это дурно, – заметил Ян. – Вас, Иван Алексеевич, обожает. Провели мы вечер очень приятно. Показывал и бабочек. Он влюблен в них [127] .
127
РАЛ MS. 1067/403. Ср.: Устами Буниных. Т. 2. С. 236.
20 марта 1931 года Бунина делится впечатлениями о разговоре с философом и литературным критиком Федором Степуном: «Как-то вечером у нас был Степун, много говорил, как всегда. <…> Очень хвалил Андрея Белого. <…> Хвалил очень “Тургенева” Зайцева… да еще Сирина. Опять бранил Алданова. <…> Зато Гиппиус – “очень талантлива в стихах”. Ян почти все время ему возражал» [128] . 27 мая 1931 года Фондаминский писал Вишняку: «Сирин превосходен (Ив. Ал. находит его роман первоклассным), но недостаточно занятен» [129] .
128
Устами Буниных. Т. 2. С. 240.
129
Цит. по: «Современные записки»/Под. ред. Коростелева и Шрубы. Т. 1. С. 608. См. также: письмо Фондаминского Бунину от 16 октября 1931 года: «Вообще сейчас всем всюду плохо – получил от Сирина отчаянное письмо: умоляет перевести его в Париж»; см.: кн. «Современные записки»/Под ред. Коростелева и Шрубы. Т. 2. С. 839.
В мае 1931 года в благодарственном письме Набокова в ответ на присланные Буниным недавно вышедшие книги – «Божье древо» и «Тень птицы» – к радости примешивается сожаление:
Дорогой Иван Алексеевич,
сердечно благодарю вас за обе ваши книг – «Божье Древо» [130] и «Тень Птицы» [131] . Прочитал первую с тем особенным, трудно определимым наслажденьем, которое вы один умеете так щедро давать читателю, и только что приступил ко второй – сулящей не меньшую радость. Позвольте мне посетовать лишь на то, что ни на той, ни на другой не было надписи – живого следа вашей руки.
Примите уверения в искреннем моем уважении и любви
130
Бунин. Божье древо. Париж, 1931.
131
Бунин. Тень птицы. Париж, 1931.
132
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3950); см. также: Набоков и Бунин. Переписка. С. 195. Датируется предположительно по дате выхода книги Бунина «Тень птицы» (в экземпляре в РАЛ вписана рукой Бунина дата «26. IV. 1931»).
На конец 1931 года писатели намечали встречу в Париже. В письме от 30 октября 1931 года Набоков уверял Бунина:
30-X-31 Берлин
Дорогой Иван Алексеевич,
я кажется так и сделаю! Надеюсь, что через месяц буду уже набивать чемодан.
Меня очень тронуло и оживило ваше прелестное письмо; жена благодарит вас за милые слова о ней.
Мне страшно и весело будет встретиться с вами.
Крепко жму вашу руку душевно вам преданный
133
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3951). См. также: Набоков и Бунин. Переписка. С. 195.
Поездка Набокова в Париж была отложена до 1932 года, Бунин уехал на юг, и в этот раз в Париже писатели не увиделись. В Париже они увидятся лишь в 1936 году, а первая их встреча произойдет в Берлине в 1933-м.
Глава 2
«Обида»
Поздней осенью 1931 года Набоков трижды писал Бунину по литературным делам, связанным с переводами Бунина на английский язык. По поручению Бунина Набоков занимался розыском Макса Истмана (Max Eastman), переводчика с русского на английский и популяризатора Троцкого:
18-XI-31 27, Luitpoldstr<asse>, Berlin W. 30
Дорогой и глубокоуважаемый Иван Алексеевич,
получив письмо ваше, я немедленно позвонил нескольким лицам, у которых мог надеяться достать какие-нибудь сведения о Максе Истмане [134] , но никто о нем ничего не знает. Сегодня здесь праздник [135] , все закрыто, так что только завтра будет возможно обратиться к двум книжным фирмам, имеющим дела с Англией. Если завтра узнаю адрес, напишу вам опять экспрессом. Боюсь, все же, что у немцев может и не быть адреса русско-английского переводчика (мне его имя как будто знакомо – но ломаю себе голову и не могу вспомнить откуда). Обращались ли вы к Ариадне Влад<имировне> Тырковой? [136] Она живет в Лондоне и прикосновенна к англо-русским литературным делам. Я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы Истмана разыскать, я был бы очень счастлив вам услужить. Главное: если б знать, какие книги он переводил и в каком издательстве они вышли. Простите, отвратительное почтамтское перо, трещит и плюется.
Крепко жму вашу руку,
искренне вам преданный
134
Интерес
к русско-американскому публицисту-социалисту и пропагандисту учения Л. Д. Троцкого Максу Истману (Max Eastman) возник у Бунина в середине ноября 1931 года после получения письма от сотрудника лондонского издательства The Hogarth Press Дж. Ф. Леманна (J. F. Lehmann). Леманн положительно отозвался о присланной Буниным «Жизни Арсеньева» и попросил его разыскать Истмана в качестве потенциального переводчика «Жизни Арсеньева» на английский язык (РАЛ MS. 1066/3613). Это поставило его в неловкое положение, потому что он уже договаривался о переводе с Глебом Струве и Хеймишем Майлзом (Hamish Miles) и даже называл их в своих письмах в лондонское издательство. К концу ноября 1931 года вопрос был решен в пользу Струве и Майлза, и их непрекрасный перевод вышел в марте 1933 года: Bunin I. The Well of Days. London, 1933. Этот эпизод подробно освещается в публикации Г. П. Струве. «Из переписки с И. А. Буниным» <…> // Annali dell’Istituto Universitario Orientale, Sezione Slava (Неаполь). 1968. 11. С. 3–19. См. также: Андрей Рогачевский. И. А. Бунин и «Хогарт Пресс». В кн.: И. А. Бунин. Новые материалы. Т. 1. С. 346. 8 ноября 1932 года Набоков напишет жене из Парижа: «<…> познакомился с Макс<sic> Истманом. Это очень известный американский поэт и переводчик. Помнишь, Бунин просил его разыскать?»; Набоков Берг; цит. по: Набоков В. В. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати).135
По лютеранскому церковному календарю 18 ноября 1931 года (среда перед Днем всех мертвых, Totensonntag, 22 ноября) являлось днем покаяния и молитвы и отмечалось как выходной.
136
Об общественно-политической деятельности А. В. Тырковой-Вильямс в Лондоне начиная с 1918 года и о совместной работе с В. Д. Набоковым см.: в кн.: Казнина О. Русские в Англии: Русская эмиграция в контексте русско-английских литературных связей в первой половине ХХ века. М., 1997.
137
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3952); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 197–198.
В ответном письме, отправленном после 18 ноября 1931 года, Набоков сообщал Бунину:
Дорогой и глубокоуважаемый Иван Алексеевич,
я обратился к двум книжным фирмам, они попытались разузнать что-нибудь, но тщетно. Спрашивал я всех, кто мог бы помочь, но тоже тщетно. Мне кажется, что единственный путь – это написать к какому-нибудь английскому издательству, выпускающему переводы с русского, например: Humphrey Milford, Oxford University Press (издавало Толстого) [138] , – может быть, оно найдет Eastman’a? Здешний книжный магазин Asher [139] мне сказал, что если можно было бы выяснить, какие книги вышли в переводе Eastman’a, то была бы надежда его разыскать. Меня очень волнует мысль, что из-за такого пустяка может расстроиться такое важное дело.
Жму вашу руку,
душевно вам преданный
138
Хэмфри Милфорд (Humphrey Milford) заведовал издательством Оксфордского университета (Oxford University Press) в 1913–1945 годах. Переводы на английский язык произведений Л. Н. Толстого, выполненные Луизой и Эйльмером Моодами (Louise и Aylmer Maude), выходили в издательстве Оксфордского университета в 1918–1940 годах и переиздаются до сих пор в исправленных редакциях.
139
Ашер и Ко (Asher & Co) – книготорговля, основанная в Берлине в 1830 году Адольфом Ашером (Adolf Asher).
140
Публикуется по автографу (Бунин РАЛ MS. 1066/3953); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 198. Датируется по сопоставлению с письмом Набокова к Бунину 18 ноября 1931 года.
Наконец, 6 декабря 1931 года Набоков пишет Бунину:
Дорогой Иван Алексеевич,
кое-что выяснил: в Editions de la Nouvelle Revue Francaise вышли (кажется в 1929 г.) три книжки Max Eastman’a о русской революции (перевод с английского) [141] . Вероятно, N. R. F. знает его адрес.
Крепко жму вашу руку
141
Книги Истмана, выпущенные в 1929 году издательством ведущего парижского журнала La Nouvelle Revue Francaise: Depuis la mort de L'enine (После смерти Ленина) (в оригинале: Since Lenin Died), La Jeunesse de Trotsky (Молодость Троцкого) (в оригинале: Leon Trotsky: The Portrait of a Youth), La Science de la R'evolution (Наука революции) (в оригинале: Marx and Lenin: The Science of Revolution). В 1932–1933 годах в переводе Истмана вышел труд Троцкого «История русской революции» (1931–1933): The History of the Russian Revolution.
142
Публикуется по автографу (открытка, изданная Общиной св. Евгении с репродукцией картины М. В. Добужинского «Великий четверг») (Бунин РАЛ MS. 1066/3954); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 198–199. Датируется по почтовому штемпелю. Адрес: Villa Belv'ed`ere, Grasse (A<lpes> M<aritimes>), Frankreich.
Ответными посланиями мы не располагаем, так как письма Бунина за тот период не сохранились. В ноябре 1932 года Набоков приехал в Париж с выступлениями и не застал Бунина. В то время широко обсуждались шансы получения Буниным Нобелевской премии по литературе. 3 ноября 1932-го Набоков пишет Вере Набоковой из Парижа в Берлин:
У Алданова дома: <…> сперва рассуждали о том, получит ли Бунин Нобелевскую премию, а потом, и до самого конца вечера, завелся жаркий спор о современности и молодежи, причем <Борис> Зайцев говорил христианские пошлости, Ходасевич пошлости литературные, а мой милейший и святой Фондик <Фондаминский> очень трогательные вещи общественного характера, Вишняк изредка вставлял словцо, проникнутое здоровым материализмом, Алданов же и его родственник молчали [143] .
143
Набоков Берг; цит. по: Набоков В. В. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати).
Вести о триумфе Набокова в Париже, о том незабываемом впечатлении, которое его чтение произвело как на поклонников, так и на злопыхателей, докатились до Грасса. Три года прошло с осени 1929-го, когда Кузнецова привела в дневнике слова Бунина о том, что критики и читатели «просмотрели писателя»: «Пишет лет 10 и ни здешняя <парижская> критика, ни публика его не знает» [144] . Теперь, осенью 1932 года, Набоков очаровал парижскую эмигрантскую публику. 28 октября 1932 года Фондаминский пишет Бунину из Парижа: «С Алдановым видимся почти каждый день, устраиваем вечер Сирину (он очень милый), и даже Бор. Конст. <Зайцев> не очень жалуется» [145] . А вот выдержка из заметки о вечере Набокова в Salle du Mus'ee Social 15 ноября 1932 года, опубликованной в газете «Последние новости»:
144
Кузнецова. Грасский дневник. 1967. С. 124, 184.
145
Цит. по: «Современные записки»/Ред. Коростелев и Шруба. Т. 2. С. 925.