Буря ведьмы

Джастон с вялым любопытством смотрел, как волк ест мясо. Мишель уже успела объяснить ему тайну оборотня, но история произвела на юношу мало впечатления.

Эррил спокойно доел четвертый кусок и лишь тогда задал вопрос, мучивший всех.

— Ваше гостеприимство воистину щедро, Джастон. — Эррил вытер рот. — Но нам, прежде всего, надо узнать о болотной ведьме и о том, зачем ей понадобилось высылать вас нам навстречу.

Джастон опустил кружку.

— Никакой цели у нее нет. Просто в этот день один из ее болотных ребятишек, как всегда, голый и гладкий, появился на окраине Сухой Воды. Он спрашивал меня. — Последнее было произнесено несколько сконфуженно. — А когда я пришел, мальчишка сказал, что со Стебля прибудут гости, и я должен их встретить... А как только я отвернулся, малыш исчез. Так и не зная, к чему был весь разговор, я все-таки решил исполнить просьбу, но понятия не имел, для чего и зачем до тех пор, пока не увидел у скал Мишель. Мы с ней когда-то оба безуспешно пытались найти болотную ведьму. — Он указал на обезображенное лицо. — И ведьма, без сомнения, знает о нашей связи.

— И этот ребенок больше ничего не сказал вам? — уточнил Эррил.

— Нет, только передал приказание ведьмы. — Джастон посмотрел во тьму за фонарями. — На рассвете вам придется познакомиться с болотами. А я... Мне придется вас вести.

— Но нам хотелось отдохнуть хотя бы день, — вздохнула Мишель. — Мы добрались сюда очень быстро и потому порядком измотаны.

Джастон пожал плечами.

— Приказ был однозначен — на рассвете.

Во рту Елены растаял последний кусок питона.

— Но как... Откуда она узнала о нашем прибытии?

— Я подозреваю, что это как-то связано со мхом на твоей руке, — ответила Мишель. — Его магия служит для ведьмы как бы маяком и дает ей знать о наших передвижениях.

— Тогда чему же вообще удивляться? — вставил Эррил.

— Если ведьма не захочет быть обнаруженной, вы никогда не найдете ее среди болот — так что оставьте мечты удивить ее сюрпризом, — мрачно заявил Джастон.

Эррил нахмурился, осознав правоту этих слов.

— Но это ничего не значит, — остановила их Мишель. — Полагаю, что ведьма не станет ни прятаться, ни вредить нам по дороге к ней. По каким-то причинам она хочет видеть Елену, для чего и отметила ее руку мхом. Вот и все.

— А что будет после того, как мы ее найдем? — спросил Эррил. — Что потом? — Никто ему не ответил. Лишь болота пузырились и стонали вокруг. Эррил помолчал, а потом решительно встал. — Если нам выступать на рассвете, то, наверное, женщинам будет лучше немного поспать. А мы с Джастоном приготовимся к завтрашнему путешествию.

— В этом нет никакой необходимости, — ответил Джастон — После приказа ведьмы я все сразу и приготовил. Лодка уже на воде.

— Отлично, — ответил Эррил. — Тогда проверим запасы.

Мишель по-прежнему не поднималась с циновки.

— И этого не надо, Эррил. Джастон — опытный ходок по болотам, и лучше тебя знает, что нужно, а что нет в таком путешествии.

Щеки Эррила вспыхнули.

— В таком случае я займусь своими личными вещами. — Он посмотрел на шрамы хозяина. — Но, как я понимаю, даже опытная болотная крыса порой совершает ошибки.

На сей раз пришел черед Джастона залиться румянцем, хотя он и сумел быстро взять себя в руки.

— Если человек с равнин хочет посмотреть, где и как приготовлена лодка, то милости прошу, — как можно радушней произнес он и вышел из комнаты.

— Джастон, нет никакой необходимости кланяться и пресмыкаться перед этим... буффоном, — строго крикнула ему в спину Мишель.

Но мужчины уже ушли, сопровождаемые Фардайлом, а Мишель зло усмехнулась им в спины.

— Мужчины... — процедила она сквозь зубы и, громко вздохнув, повернулась к девушке. — Надо поспать, сколько удастся. Завтра нас ждет тяжелый день.

Елена кивнула. Она только удивилась бы, узнай о том, что день предстоит легкий.

Мишель помогла ей раскатать походные тюфяки в углу единственной комнаты Джастона, которая, надо сказать, ей решительно не понравилась. Стены покосились, грозя обрушиться, а занавеска на единственном окне висела грязная и рваная.

— Когда-то у нас был дом получше, — печально пробормотала она. — А он ничуть не научился заботиться о себе с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Но почему? — Этот вопрос поразил Мишель, словно она и не подозревала, что сейчас говорила вслух.

— Боюсь, в этом немало моей вины, — вздохнула она, садясь поближе к девушке. — До тех пор я никогда не пыталась добраться до ведьмы. А он был такой отважный ходок по болотам, полный гордости и насмешек, и мое самолюбие... Его шрамы... — Она, как слепая, провела рукой по лицу. — ...должны были быть моими. Он спас меня, пожертвовав собой, подставив себя ядовитым челюстям короля гадюк. — Мишель низко опустила лицо. — Я притащила его сюда, в Сухую Воду и помогала лечить... Но какая-то часть души умерла в нем.

Елена застыла с подушкой в руке.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я видела, как он смотрел на болота. Он привык любить их, как мужчина любит женщину. Он знал все секреты, тайные тропы, животных. Он показывал мне такое, от чего замирало в груди дыхание: радужные водопады, горящие серебром, горячие источники, в которых расслаблялось тело и возвращалось здоровье, болота, где мох рос так плотно, что по нему легко было идти... А однажды вон на той постели мы даже... — Она оборвала себя, вспомнив, с кем говорит. — Но теперь болота изуродовали его, болота лишили его мужественности. А причиной этому — страх. Болотник никогда не сможет быть настоящим болотником, если тот образ жизни, который он ведет, пугает его.

Елена вспомнила, как потемнело лицо юноши при звуках какого-то большого болотного зверя, как в печальных глазах блеснул страх.

— Но почему он просто не уйдет отсюда?

Мишель пожала плечами.

— Я думаю, из-за шрамов. Ведь раньше он был очень красив. — Женщина увидела недоверие в глазах Елены. — Да-да, безумно красив. А теперь эти шрамы искромсали не только его лицо, но и душу. И он прячется здесь, боясь и вернуться в долины — и остаться.

Девушка задумалась над ее словами.

— Но тогда сможет ли он провести нас к ведьме? Может, лучше найти проводника поуверенней?

— Нет. Он выбран ведьмой, равно, как и ты. И ему самому нужно проделать этот путь. — Мишель отвернулась. — Все, пора отдыхать. Будет еще полно времени наговориться.

Девушка не стала спорить. Она скинула сапоги и легла на спину рядом с Мишель, думая обо всем, что узнала в сегодняшний день. Над головой сквозь прореху в крыше виднелся туман, луна и звезды казались призраками, а к северу их, отрезанных высокой стеной Стебля, и вообще было не видно. Где-то далеко жидким серебром сверкал водопад на черном теле скал, и девушка долго гадала, тот ли это водопад, около которого она стояла этим утром. Вдруг туманная завеса приподнялась, и мягко светящаяся арка лунного света пересекла мутную зыбь.

Мишель, должно быть, услышала восторженный вздох Елены.

— Это лунная радуга, — объяснила она. — Как я уже говорила, в болотах есть своя красота, внутренние богатства, которые прячутся даже среди ядовитых трясин.

Девушка ничего не ответила — она понимала, что тетушка Ми говорит вовсе не о лунной радуге.

26

Эррил был на ногах задолго до того, как зарозовело на востоке. В принципе, он и вообще не спал. Вернувшись после осмотра лодки Джастона, он пробрался на свой тюфяк, весьма довольный тем, как подготовился к путешествию их странный проводник. Но сон все равно бежал от него. Он лежал и глядел на поднимающиеся туманы, на луну и слушал несмолкающую песню болот.