Буря

— Змеиными жрицами становятся только женщины, осторожно протянул Аргон, его губы тронула легкая усмешка, может, последишь за птицами?

— Ты в промежность надумал получить?

— Милая, ты всегда считывала мои мысли.

— Не зли меня. Девушка сдула пыль с наконечника стрелы и посмотрела на Аргона. Может, сам за птицами присмотришь, пока мы с Ксеоном обо всем не позаботимся?

— Ты ведь у нас плавать не умеешь, улыбнулся Ксеон, а повсюду болота.

— Иногда я жалею, что я обо всем вам рассказываю.

Аргон вытащил клинки, а Ксеон посмотрел на подругу. Они знали, что Аргон не мог иначе. Они дружили с рождения. Аргон научил Ксеона воровать, а Аргона ловкости рук научила Нуба. У них сложилось крепкое трио, которое то уважали, то осуждали в деревне. Неизменным оставалось лишь количество человек, количество клинков и количество острых подколок, которые они отпускали друг о друге.

Когда троица пустилась в путь, солнце оказалось в зените, а над болотами появилось черное облако, испускающее ядовитый, отвратительный запах, похуже тухлятины. Ксеон с осторожностью ступал по сухим холмикам и следил за спиной Аргона. Предводитель не мог идти позади, он всегда вел людей за собой, даже если в этом не было необходимости. Ксеон изучал бурлящее болото пронзительным взглядом, сжимал в пальцах меч и думал о том, как возвращается к птицам, чтобы поскорее покинуть проклятую землю.

— Может, нужно было обратиться за помощью к Атоллу Полуночному? Спросила Нуба, нервно оглядываясь. Болото шипело, двигалось, наводило ужас.

— Он бы не разрешил нам навестить их сгнивших предков.

— Каких еще предков?

— После смерти женщин королевской крови относят сюда.

— Откуда знаешь? Нахмурился Ксеон. Опять Хуракан сказки рассказывал?

— Хуракан много знает. У нас нет причин не доверять ему.

— Кроме той причины, что сейчас мы жертвуем своей жизнью вдалеке от дома.

Аргон хотел ответить, но потом прикрыл глаза и выдохнул. Верить во что-то право каждого живого существа. Аргон верил в предание Хуракана. Н о Ксеон и Нуба не обязаны были делать то же самое. Им стоило верить лишь в самого Аргона.

Аргон ступил вперед, и неожиданно прямо из-под его ноги выползла огромная змея. Она зашипела, кинувшись вперед, и юноша интуитивно взмахнул мечом. Зеленая голова с глухим стуком упала рядом с пульсирующим хвостом. Аргон отвернулся, стиснув зубы, а Ксеон приблизился к нему и протянул:

— Кажется, отец все-таки научил тебя сносить головы.

Он похлопал друга по лопатке, вышел вперед, а Аргон опустил нож.

Зеленоватая пелена плавала по воздуху вместе с пылью. Троица подошла к проходу речных людей и остановилась, изучая болото и арку из сплетенных лиан. Им открывался вид лишь на черный коридор и каменную плиту с кровавыми рисунками, и Ксеон грузно выдохнул: как же он ненавидел змей.

— Я попробую сделать проход, сообщил Аргон, пройдя вперед.

— Каким образом?

Аргон спрятал меч в ножны, сосредоточился и приподнял перед собой руки. Ветер врезался в его спину, прокатился невидимой рукой по грязной воде и внезапно исчез.

— Что за…

Юноша щелкнул пальцами, вихрь закружился над потолком из лиан и вновь затих.

— Не получается.

— Что именно?

Аргон был упрямым, он подошел ближе к воде, свел брови и еще раз представил, как болото расходится в стороны, образуя небольшой коридор, по которому можно было бы пройти расстояние от берега до плиты предков Эридана. Но ничего не вышло. Силы разом покинули тело, и юноша сгорбленно отступил назад.

— Воздух не слушается меня.

— Не может быть. Засомневалась Нуба и подошла к другу. Она взмахнула рукой и с тревогой наклонила голову: впервые за всю ее жизнь ветер ей не подчинился. Как такое возможно? Мы потеряли дар?

— Наверное, он здесь не работает, ступив к друзьям, предположил Ксеон. Черные Топи самое отвратительное место Калахара, что вы от него ожидали? Слушайте, почему бы нам не пролететь тут на ястребах?

— Рискнуть птицами? Переспросила Нуба, округлив карие глаза. Ты рассудка, что ли лишился, дубина? Хотя, о чем это я, тебе-то рисковать ничем не придется.

— Лучше рискнуть птицей, чем собой.

— Так может сказать только самый настоящий болван.

— А еще тот, кто не летает на этих птицах, съязвил Ксеон, не идти же нам…

Аргон пошел вперед. Он решительно зашел в болота, приподняв руки, и нахмурился, будто тело сковала судорога. Под его ногами что-то зашевелилось. Он планировал пройти по сухой земле, воспользовавшись силой стихий, но план провалился.

— Ты что делаешь? Возмутилась Нуба.

— У нас нет времени на разговоры, ответил Аргон.

— Тебя могут укусить.

— И я могу умереть.

— Ты смеешься?

Аргон обернулся на друзей с кривой ухмылкой и кивнул:

— М не так смешно, что живот сейчас разорвется.

Он продолжил спускаться в болота, не убирая с лица улыбки, а Ксеон спрятал нож и недовольно передернул плечами. Парню совершенно не хотелось вступать в вязкую жижу, в которой водилось огромное количество тварей, желающих его смерти. Но его мнение не волновало Хуракана, стихии, Богов и прочих психов. И потому юноша безрассудно зашел в болото, брызгая водой из стороны в сторону, чтобы нагнать друга.

— Иногда мне хочется свернуть тебе шею, признался Ксеон.

— Ты без ума от меня. Не ври.

Ксеон со свистом выдохнул, увидев, как прямо перед ним проплыла красная змея, и нервно отступил в сторону. Сколько же чертовой нечисти ползало по его ногам? Он даже думать об этом не хотел. Но об этом думала Нуба. Она пристроилась рядом и схватилась дрожащими пальцами за его плечо.

— Кто-то карабкается по моей спине.

— Аргон, напомни, пожалуйста, зачем мы здесь?

— Вы олухи.

— Да, точно, мы твои друзья. Ксеон увидел огромную, толстую спину над водой, и резко выхватил из ножен меч. Дыхание сбилось. Желтые чешуйки блеснули в кромешной темноте и скрылись под коричневой толщей. Долго еще?

— Почти дошли.

Ксеон обернулся, чтобы посмотреть на каменную плиту, но потом скривил лицо:

— Ты чертов ветроплюй. Мы и половины не прошли.

— Зачем же тебя расстраивать?

— Неважно, что ты скажешь, я все равно расстроюсь.

— Тогда ни о чем меня не спрашивай.