Бурятские сказки

Отвечают хозяева дворца:

— Ты проговорил и попросил такое, о чем и вспоминать нельзя. Но ты спас нашего сына, и желание твое будет исполнено.

Девять дней и ночей пировали во дворце. На десятый день стал Муу Хара домой собираться. Вывел молодой парень своего гостя вместе с рыжей собакой на берег моря, сам перекинулся трижды через голову, обернулся большим змеем, посадил Муу Хара вместе с рыжей собакой на спину и перенес на то поле, где Муу Хара солому жег, а потом взвился под небеса и был таков.

Тут и ночь настала. Расположился Муу Хара на ночлег под деревом, собака рядом легла. Задремал Муу Хара.

А утром, голодный и продрогший, зашагал по направлению к хозяйскому дому, ругая себя и сетуя: «Зачем мне эта рыжая собака? Что я с ней буду делать? Взял бы скот — век бы сытым был, а золото — и подавно нужды бы не знал».

Не доходя до хозяйского дома, сел Муу Хара на берег речки, что текла на юго-запад, голову руками обхватил, призадумался.

Сидит на пригорке, размышляет: «Если днем на хозяйский двор заявлюсь — хозяин прибьет меня. Нет, уж лучше дождусь ночи, а там будь что будет». Привязал он золотую цепь к правой своей ноге и уснул на пригорке.

А когда проснулся да огляделся, то увидел, что лежит он на мягкой пуховой кровати в прекрасном дворце. Сказочной красоты девушка в богатой одежде расхаживает по дворцовым покоям. Диву дается Муу Хара. Только надумал он с постели подняться, как красавица подала ему одежду, сравнимую лишь с ханской. Оделся он, вышел на улицу, а красавица смеется: «Смотрите, как бы ваша собака да вас же не укусила!»

Увидел он во дворе великолепный сад, а у дверей да у ворот — стражников с саблями.

Ополоснул Муу Хара лицо, ополоснул руки, стал полотенцем утираться, а красавица уже зовет: «Идите к столу!»

Подходит он к серебряному столу, уставленному яствами да винами, и спрашивает:

— Скажи мне, красавица, где я нахожусь?

— В своем собственном доме, — отвечает она.

— Не было у меня такого дворца, — говорит Муу Хара. — Лучше скажи, не видала ли ты рыжую собаку на золотой цепи?

— Ничего ты не понял! — смеется девушка-красавица. — Это я была рыжей собакой, ты взял меня у отца и у матери, привел сюда, а по дороге все сетовал да пенял: «Что за польза от собаки?»

Встал Муу Хара, обнял девушку, поцеловал ее в правую щеку.

— Будь моей женой! — говорит.

А богач проснулся утром и видит на юго-западе от его дома дворец стоит на пригорке. Вокруг дворца сады зеленеют, ягоды и фрукты на солнце переливаются. Сильно удивился богач: «Кто это за ночь дворец мог на пустом месте построить? Всевышний или черт? Кто в округе богаче меня? Пойду-ка посмотрю».

Подходит, а у каждой дворцовой двери по два стражника, да такие сердитые, что не сразу пропускают, не всякого жалуют.

Зашел богач во дворец, увидел перед собой разнаряженного Муу Хара и остолбенел от удивления.

— Ах, помилуй, — говорит, — я думал, что ты давно помер. Откуда тебе такое счастье привалило?

А девушка-красавица за белосеребряный стол гостя сажает, угощает: «Присаживайтесь сюда, отведайте этого».

— Как ты столь быстро разбогател? — допытывается богач, а сам яства за обе щеки уписывает, крепкими винами запивает.

Отвечает Муу Хара:

— И бедняк находит свое счастье, а сирота — справедливость. Мое же счастье само меня отыскало.

— Где ты побывал, что видел? — снова спрашивает богач.

Тогда Муу Хара говорит:

Дивное диво я повидал,

Дивную землю кругом обойдя.

Чудное чудо я повстречал,

Чудную землю кругом обойдя.

В небо высокое я поднимался,

Звезд и созвездий рукою касался,

Круглую в небе луну обошел

Я не однажды,

И в дальнем краю

Лучшую девушку в мире нашел,

Лучшую в мире невесту свою.

От зависти богач есть и пить перестал. А Муу Хара продолжает:

— Был я у тебя лучшим пастухом, за многие годы ни одна корова из моего стада не потерялась, ни один теленок не пал, ты же меня на воде да на хлебе держал в награду за труды.

Расхотелось богачу угощаться, отправился он домой. А Муу Хара с женой-красавицей обрели счастье и живут-поживают в свое удовольствие.

ХИТРЫЙ БУДАМШУ

Когда это было, когда жил Будамшу — никто не знает. Только все знают — ничего у Будамшу никогда не было. Был только у Будамшу маленький ковер, на котором он спал, тэрлик — халат из грубой шерсти, который надевал, и большое желание хоть раз поесть досыта.

Недалеко от улуса, где в тот раз находился Будамшу, стоял богатый дацан — монастырь. А в дацане жил известный своей мудростью самый главный из всех лам — Богдо-лама.

Богдо-лама всегда молчал. Богдо-лама всегда неподвижно сидел в молельне. Богдо-лама всегда в мыслях вел беседу с небожителями. Вот какой святой был человек!

Богдо-лама никогда ни перед кем не поднимался со своего маленького коврика. Богдо-лама никогда ни от кого не принимал никакой пищи. Богдо-лама никогда ни перед кем не снимал своей священной медной шапки. Вот какой строгий был человек!

А Будамшу?…

Хо! Будамшу всегда находил о чем потолковать, он даже думал, разговаривая. Будамшу всегда, когда сидел, все равно что не сидел — вертелся то туда, то сюда, будто его сразу тридцать блох кусали, сидеть мешали. Будамшу никогда и нигде, даже в молельне, не открывал своих мыслей, и никто не знал, о чем он думает, чего он хочет. Да и сам Будамшу только одно хорошо знал — лучше жить, чем не жить, и старался жить как умел.

Как-то раз Будамшу был очень голоден. Пошел он к юртам, где жили ханские советники — нойоны. В тот час вечера они сидели возле своих юрт, думали, рассуждали, курили.

Будамшу прошел мимо них и сказал будто сам себе:

— Захочу, Богдо-лама передо мной встанет! Захочу, Бог-до-лама из моих рук молока напьется!

Нойоны услыхали слова Будамшу, курить перестали, смеяться стали:

— Хо-хо-хо! Будамшу с голодухи ум потерял! Слышите, что он бормочет? Никогда такого не было, чтобы Богдо-лама даже перед знатными нойонами поднялся! А кто видел, чтобы Богдо-лама от кого-нибудь чашу с молоком принял?

Будамшу остановился возле нойонов и сказал:

— Зачем толковать зря? Я говорю — Богдо-лама передо мной встанет!

— Не встанет! — говорят нойоны.

— Я говорю — Богдо-лама молоко от меня примет и отведает его!

— Не примет! — говорят нойоны.

— Давайте биться об заклад! — предложил Будамшу. — Если проиграю, десять лет на вас работать буду. Если выиграю, десять месяцев меня кормить будете!

Нойоны обрадовались: условие выгодное! — и согласились.

Будамшу зашел к пастуху, у которого жил, взял свой ковер и отправился в дацан. Вошел в молельню, где толстый Богдо-лама сидел и читал священную книгу — ном, постоял немного и сказал: