Бусидо 5.0. Бизнес-коммуникации в Японии

В 1950-х годах становление межкультурной коммуникации как одной из ключевых дисциплин было обусловлено состоянием послевоенного мира и интересом к так называемым экзотическим культурам. Межкультурная коммуникация вбирает в себя не только направления из сферы лингвистики, иностранных языков, но также и наработки из сферы педагогики и психологии, социологии и этнографии. Значительный вклад в разработку этого направления внес голландский ученый Гирт Хофштеде в 80-х годах XX века, создав свою теорию «культурных измерений» социума.

Первоначально коммуникационные приемы, этикетные или табуированные вещи чужой культуры являлись предметом научной или популярной литературы. Но в эпоху глобализации международный бизнес также стал активно использовать для своей деятельности аналитику культурологического содержания. Методом проб и ошибок на культурно чужих территориях глобальный бизнес пришел к необходимости развивать межкультурный менеджмент как важную составную часть своей деятельности. Общеизвестно, что сегодня культурный инструктаж входит необходимой составной частью в курс подготовки специалиста к работе в зарубежном филиале компании.

Однако большинство изданий по межкультурной коммуникации в бизнесе, целевая аудитория которых – предприниматели, не говоря уже о многочисленных онлайн-семинарах и тренингах, профанируют вопрос, выделяя не более чем стили коммуникативного поведения. Существуют распространенные представления об американском стиле коммуникаций как о «доминантном»/«агрессивном» и «впечатляющем», а о японском, напротив, как об «успокаивающем», «открытом» и так далее. Такие поверхностные характеристики связаны в целом с неглубоким подходом к феномену коммуникаций. В действительности так называемые стили есть отражение базовых культурных ценностей; они – реализация той или иной модели коммуникаций с присущими ей приоритетами и задачами.

Теорию межкультурной коммуникации в бизнесе и менеджменте наиболее активно развивают Фонс Тромпенаарс и Чарльз Хампден-Тарнер в таких своих публикациях, как «Семь культур капитализма», «Бизнес сквозь культуры» и «Маркетинг сквозь культуры», «Управляя людьми сквозь культуры» и другие. Признанный авторитет международного менеджмента, японский экономист Омаэ Кэнъити в годы роста японской экономики одним из первых начал знакомить Запад с японской философией бизнеса, базирующейся на традиционных культурных ценностях.

Бизнес-коммуникации в западном понимании – это трансмиссионный, прагматический формат коммуникаций, где добродетелью считается целеполагание и достижение цели, пусть даже через осознанное или неосознанное манипулирование другими. Что касается формата японских бизнес-коммуникаций, даже в эпоху глобализации, интернационализации деятельности бизнеса и повсеместного повышения скоростей японские бизнес-коммуникации как неотъемлемая часть общекультурного контекста национальных коммуникаций сохраняют базовый ритуальный характер.

Западные люди, особенно англосаксы, отдают контракту приоритет. Они не хотят сближения. Они надевают улыбку, но это бизнес-улыбка. Они пожимают тебе руку, но это бизнес-пожатие. Если что-то в контракте пошло не так, это вызовет серьезные проблемы между нами. В каком-то смысле это хорошо – такой «чистый бизнес». Но это западный путь бизнеса. Японцы сочетают и то и другое, западный подход с азиатским. Но все же страна выросла до размеров любой западной экономики, хотя мы продолжаем сохранять в бизнесе вот эту зону гуманности.

(Японец, 55 лет, руководитель российского отделения производственной компании)

Несмотря на высокий уровень постиндустриального развития и место в первой тройке экономических держав (наряду с США и Китаем), Япония продолжает оставаться страной, где ритуал сохраняет свою значимость и является базой как для частной, бытовой, так и для профессиональной коммуникации. В этом смысле японский этикет, включая деловой, далеко не атавизм некоей азиатской культуры, но и сегодня действенно работающая часть коммуникационной системы, в корне отличной от западной.

Глава 2. Основы и принципы коммуникаций в Японии

Геоклиматический фактор японской модели коммуникаций

Уже сам ранний космогонический миф – создание Японии богами-супругами Идзанами и Идзанаги – включает в себя описание ряда характерных климатических сторон: так, супруги стоят на парящем небесном мосту, смотрят на расстилающийся под ними океан, и с копья Идзанаги, которым он тронул воду, падают капли и становятся островами Японского архипелага.

Особое географическое положение страны (островное государство с ограниченными природными ресурсами), а также климат с характерными природными катаклизмами сформировали социальное взаимодействие по принципу взаимозависимости. Это касается и коллективной культуры поливного рисоводства, и преодоления «всем миром» последствий землетрясений и тайфунов. Но даже длительную политическую независимость Японии от внешних врагов обеспечила, по сути, геоклиматическая случайность: резкое на этой широте изменение воздушных потоков. В период завоеваний татаро-монголами своих восточных и западных соседей многочисленные корабли хана Хубилая дважды (в 1274 и 1281 годах) подходили к берегам Японии, но оба раза были рассеяны неожиданно поднявшимся тайфуном. Знаменитое выражение камикадзе (в переводе «божественный ветер») возникло именно в те времена. Впоследствии к естественной географической изоляции прибавилась рукотворная: в период Эдо (1639–1854) сёгунат Токугава проводил сознательную политику самоизоляции от мира. Безусловно, и в те времена некоторому количеству иностранных, например, голландских и китайских кораблей было разрешено заходить в строго определенные порты страны. Отдельные японские купцы также получали от сёгуната разрешения на торговлю с Китаем и странами Юго-Восточной Азии [9] . Однако в целом Япония оставалась в относительной изоляции вплоть до второй половины XIX века (1860-е годы). Географическая и политическая изоляция способствовали сохранению гомогенности нации. В этих условиях естественным путем была выработана особая коммуникационная культура. Принадлежа к одному этносу, культуре и религии, японцы привычно ожидают друг от друга понимания даже без вербализации мыслей. Этот принцип действует в социальной коммуникации японцев, как в частной, так и в профессиональной, включая бизнес. В противовес западному представлению о продуктивности слова в контексте делового общения можно говорить о «негативном отношении к разговору в японском общении» (Yamada 1992:41). «Еще одна черта японских воззрений на свой язык – особое подчеркивание склонности к молчанию и невербальным средствам передачи информации. Например, Хага Ясуси пишет, что японцы не любят всю информацию передавать словами и можно говорить о “языке без языка” (gengai no kotoba) в Японии [Хага 2004:104]; по его мнению, японцы испытывают недоверие к слову и не любят объяснять [Хага 2004:260]», – указывает В. Алпатов (Алпатов 2008:40).

9

«С 1604 по 1635 год 341 разрешение на торговлю, называемое сюиндзё, было выдано правительством Токугава для 106 человек» (Befu Harumi 2000:18).

Японскую культуру общения – с подачи самих же японцев – принято описывать в параметрах «умалчивания», «недоговоренности», имплицитности и так далее. Используется и более сильный, на поверхности отрицающий общение термин «культура молчания». Однако культуролог Т. М. Гуревич ввела в научный оборот менее идеализированный и более функциональный термин «неговорение». Являясь важным компонентом японской коммуникации, неговорение предполагает скорее «умалчивание» или «недоговоренность», отказ от прямого высказывания, коммуникационную уклончивость. Бессловесное понимание у японцев сочетается с надсловесным: желаемый смысл не столько транслируется на словах, сколько невпрямую присутствует в атмосфере. Именно поэтому одна из «коммуникационных» поговорок японцев звучит как куки-о-ёму – «считывать воздух (атмосферу)».

Знание об этой своеобразной черте японцев давно перестало быть достоянием академического сообщества культурологов – она находит свое отражение в массовой культуре (кино, анимэ). Благодаря этому массовый зритель и читатель во всем мире имеет общее представление о лимитированном количестве слов и эмоций в японском общении.

Говоря о гомогенности, следует сделать уточнение: на современном этапе развития японского общества это не только вопрос национального состава или языка. Действительно, Япония, одна из наиболее развитых стран мира, по-прежнему остается мононациональной. Но еще более показательной является относительная социальная однородность: разрыв в размере доходов не выглядит значительным как в структуре одной компании, так и в сравнительной матрице различных профессиональных и социальных слоев. В частности, разработки в сфере прогрессивного налогообложения в Японии успешно помогают выравниванию доходов в разных слоях общества.

Еще в 1983 году под редакцией «Мицубиси Корпорейшнз» был выпущен «Японский бизнес-словарь» (Japanese Business Glossary) на английском языке, ориентированный на западных партнеров японских компаний. Помимо переводных статей, описывающих схожие понятия в английской и японской деловой среде, японские издатели постарались также осуществить просветительскую работу для своих западных партнеров, поместив в бизнес-словарь множество понятий традиционной культуры, укорененных в современном деловом обороте. Думается, выпуск такого словаря стал результатом неоднократных культурных конфликтов между японцами и их западными коллегами в бизнес-проектах. В словарь было включено и заимствованное японцами у китайцев выражение исин-дэнсин («от сознания к сознанию»). С течением веков оно приобрело статус японской коммуникационной эксклюзивности. В словаре исин-дэнсин истолковано как «мысленная коммуникация без посредства слов».

Как видим, японцы считают, что понятия из важной для них невербальной коммуникации, которая в том числе проявляет себя и в бизнесе, требуют включения в бизнес-словари, ориентированные на европейцев.

Исин-дэнсин – выражение, ставшее наиболее широко известным, но наряду с ним существует и много других: сасси – чутьё, догадливость; омоияри – участливость, сопереживание; харагэи – безмолвное внушение. Все эти выражения относятся к разряду «бессловесной коммуникации».