Бутылка текилы на двоих

Рассмеявшись, Валерка стал надрачивать мой член, уже совсем не так осторожно, как в начале вечера. Уткнувшись лбом в его плечо, я бесстыже наблюдал, как его рука скользит вверх и вниз. Я был уже на грани очередного оргазма, когда Валерка обхватил свободной рукой меня за шею и хрипло пробормотал:

— Не думал, что когда-то скажу такое, особенно такому салаге, как ты, но, чёрт возьми… Ты прекрасен. Мне придется видеться с тобой чаще…

От его голоса — и ещё больше от умело скрытого обещания — меня накрыло: прикусив до боли губу, чтобы сдержать крики, я кончил Валерке на живот и тут же обмяк, повиснув на его шее. Валерка осторожно, словно я мог в любой момент поломаться, уложил меня на диван, вытер полотенцем следы наших игр и лёг рядом, укрыв нас обоих одеялом. Прижавшись к нему, я, совсем как девчонка, уткнулся носом в его плечо и с совершенно идиотской улыбкой на губах заснул.

Эксперимент седьмой, или история о том, как не стоит делать поспешных выводов

Когда я проснулся, Валерки уже не было… Он втихаря собрал свои вещи и смылся. Выглядело это как-то… нелепо.

— Да ладно, с кем не бывает, — хихикала Катька.

— Ну, со мной ещё не было, — хмыкнул я.

— Ой, ну подумаешь! Всегда бывает первый раз.

— Угу, — пробурчал я. — Я теперь чувствую себя, как дешёвая проститутка.

— Ну почему же дешёвая — это всё не так уж дёшево стоило! — заржала Катька, рассматривая инструменты.

Не объявился Валерка ни в этот день, ни на следующий, а к концу недели я уже даже и не думал, что вообще когда-то увижу его снова. И тот факт, что меня это расстраивало, бесил больше всего. Сначала я злился, потому что меня не покидало ощущение, что мной попользовались. Потом — потому, что решил, что это была месть и не больше. Но в итоге просто сдался, понимая, что ни то, ни другое меня на самом деле не раздражало. Если Валерка мной и попользовался, то предварительно доставив мне вселенское наслаждение. А если мстил… Так я это заслужил.

На выходных мы — не без помощи соседа — заложили буржуйку кирпичом, вытащили всю мебель на улицу под навес и, покрасив деревянный пол, разъехались по домам. Два дня с родителями и братом не пошли мне на пользу. Мама сердобольно каждые пять минут спрашивала, почему я такой худой, не хочу ли я есть и почему у меня синяк на шее. Брат мой, Илья, даже соизволил вылезти из-за компьютера и предложил сходить вместе в клуб, что само по себе было парадоксом: он никогда никуда не ходил, тем более со мной. И даже отец, который вообще никогда — никогда! — не интересовался моей жизнью, дабы не слышать интимных подробностей, с которыми ему приходилось мириться, вдруг предложил съездить с ним на рыбалку.

Именно из-за этого его предложения я и понял, что что-то не так. По всей видимости, я не только ужасно себя чувствовал, но и выглядел хреново. Нужно было с этим что-то делать. Илюхина идея с клубом показалась не такой уж ужасной. И — как это могло быть иначе? — направился туда я с Катюхой.

Она радостно скакала вокруг меня, как стрекоза в брачный период, и щебетала о том, как здорово, что я позвал её развлечься. Её очень угнетал тот факт, что она уже давно была одна, и на этот вечер у неё были особые надежды. У меня тоже…

Клуб оказался на удивление приличным. Чистый — кажется, на тот момент он работал только пару месяцев. Живая музыка тоже не могла не радовать. И напитки… Где-то на четвёртом стакане виски со льдом ко мне подсела какая-то девица, сама в не очень трезвом состоянии. Мы мило беседовали, и я было подумал, что готов даже на такое отвлечение от своих бредовых мыслей. Но помешала Катька. Или скорее — спасла. Конечно, тогда мне казалось, что мне нужно отвлечься, и идея затащить в постель первого попавшегося не казалась ужасной, но на следующее утро я бы наверняка жалел о случившемся.

Мы заказали ещё виски, потом ещё… Мы, кажется, даже танцевали, правда, не уверен, что на танцполе. Я вообще плохо припоминаю последние часа два в клубе. Но точно помню, что в какой-то момент мне в голову пришла «гениальная» мысль, и я полез к Катьке целоваться. Спасибо этой безбашенной девчонке — она поняла, что я нажрался в бубен, и только засмеялась. Силком вытащив меня на улицу, она поймала такси и назвала таксисту мой домашний адрес, на что я невнятно пробурчал, что хочу на дачу.

Именно там мы и оказались минут двадцать спустя. Уже не помню как, но мы умудрились затащить в дом одеяла, расстелили их на полу, и я сразу завалился спать. Правда, Катька мешала: пыталась раздеть меня, уверяя, что мне будет неловко ехать домой в помятой одежде. А ехать было нужно: я оставил там все необходимые принадлежности.

Конечно, Катерину развеселил тот факт, что я надел джинсы на голую задницу. Вообще, я этого не любил, но в клуб я шёл с однозначными намерениями, и трусы мне в этом деле были не нужны. Зато теперь приходилось спать голым. Делать этого не хотелось. Хотя мне вообще не хотелось спать. О чём я незамедлительно сообщил Катьке.

— Да ты, мой друг, совсем расклеился, — Катька улеглась рядом, успев стянуть с себя всю одежду, кроме трусов, и начала гладить меня по волосам. Как котёнка.

— Угу, — пробурчал я, уткнувшись носом в одеяло.

— Тебе точно нужно отвлечься, — вздохнула она.

Развернувшись на бок и подперев голову рукой, я недолго раздумывал, стоит ли это говорить или нет, но алкоголь внутри меня сделал своё дело.

— Отвлеки меня…

Катька удивлённо приподняла бровь, но потом усмехнулась, покачала головой и поцеловала меня в нос. Поднявшись на ноги, она направилась прямиком на кухню и достала из самого верхнего шкафчика коробку, о существовании которой знал только я. И, похоже, Катька. Вернувшись к расстеленному на полу одеялу, Катерина без долгих прелюдий уселась мне на живот, наклонилась вперёд и поцеловала меня, на этот раз в губы. <