Было такое...

Но самое главное, что режиссер Ярослав Чеважевский научил меня потрясающе вкусному салату из огурцов. Делается так: режутся полукружками соленые огурцы, малосольные огурцы, свежие огурцы и красный лук. Или четвертинками. Все это поливается вонючим подсолнечным маслом (обязательно вонючим). И можно умереть от вкусноты.

2010/01/27

рассказали сегодня, очень понравилось

— Алло, это прачечная?

— Нет, это Министерство культуры. К сожалению, вы ошиблись и попали не туда.

— Извините, пожалуйста, я набирал совсем другой номер.

— Ничего страшного, может быть, ошибка в цифрах или вы не совсем верно записали?

— Вероятно, извините еще раз.

— До свидания.

— До свидания.

2010/01/30

«Жалость к себе», выступает Алеся Петровна

Конечно, я прекрасна.

Прозрачная и чистая девочка.

И если вижу туман, то говорю, что это облако разбилось. Потому что тонкая душевная организация, высокая внутренняя культура, ну вы понимаете.

Когда я родилась, то ангелы хлопали в свои ажурные ладошки.

Вот, например. Пока артист гримуется, то я вместо него и по мне выставляют свет.

Но это только кажется стороннему наблюдателю.

Потому что в реальности же этот свет нисходит на меня, ну вы понимаете.

Редкие минуты самолюбования:

Однако же чаще всего, если перестать тут сейчас изгаляться вам в лицо, я — адская конина. И могу быть в едином лице парадом уродов и водить вокруг себя своими же собственными руками дебильные хороводы. Не знаю ничего про ваш «Аватар», не была там. Зато недавно присутствовала на съемках, и там мне явилось чудо. Кроме чуда там еще явилось минус тридцать и плюс ветер. Это были два самых холодных дня за всю зиму, и мне посчастливилось быть внутри этого дива двое суток в загороде.

Так вот Чудо — это не когда «Аватар», нет. Чудо — это когда человек задирает штанину и показывает: «Посмотри, Алеся, мои ботинки на батарейках и с подогревом». И ты понимаешь, что уже не надо мечтательно думать: «Мои внуки когда-то будут летать на Луну, как я сейчас езжу в метро». Нет повода представлять будущее, потому что ты своими глазами сейчас видишь ботинки с подогревом на батарейках и понимаешь: ты уже в будущем.

На нижнем фотоизображении полностью показано такое историческое явление, как немцы под Москвой. На нем хорошо отображено, что я явно самый показательный немец на земле, который приехал в Россию в адский мороз в своих монклерах и хьюго боссах. В прошлой жизни я была немцем и погибла под деревней Яхрома Московской области. Тогда не шли кровавые и ожесточенные бои, нет. Я тупо и бессмысленно замерзла. Конечно, мне бы хотелось лучше быть советским солдатом, погибшим за Родину. Тот клочок земли, на который он упал — это квадратный метр Родины. Закрыл собою — твой клочок. И вот так по метру. Но это все напрасные мысли. Не надо представлять себя в окровавленной пилотке с красной звездой, Алеся. Совершенно теперь очевидно, что ты была поганой немчурой. И то, что ты оделась на съемку в загороде, как самый модный немец (коллекция осень-зима 41–45 годов), а потом собирала со всей группы шапки, перчатки и штаны, только доказывает эту мысль. Это была просто память тела. Зов крови. И не о чем тут больше говорить.

2010/02/02 Без пяти минут тридцать

Мне завтра 30 лет. Я так не хочу, кто б знал. Ну как такое может быть, я же еще так молода.

Я еще с прошлого дня рождения всем отвечала, если спрашивали, что мне 30. Чтобы привыкать как бы.

С одной стороны, ничего в этом хорошего нет вообще.

А с другой стороны, 30 — это намного лучше, чем, например, 18. 18 — это ужас. 16 тоже плохо. Потому что еще столько впереди. Допустим, первая любовь. Это же не дай Бог такое пережить в жизни. Это же кажется, что навсегда. Навсегда с тобой вот тот ужас, когда рыдаешь и понимаешь, что ЭТО не пройдет никогда. Вот то самое расставание. Ну или там предательство. Ты будешь плакать всегда. Никогда никого так не полюбишь. И тебя никто так больше тоже. Например, идешь по комнате и видишь кружку, которую он тут поставил, когда заходил в последний раз. Оказывается, это был ПОСЛЕДНИЙ раз. И вот кружка стоит, а его нет. И маме вообще не веришь, что это пройдет. Она там что-то говорит, по голове гладит, а не помогает совсем. Мама, ДА ЧТО БЫ ТЫ ПОНИМАЛА! И кажется, вернее, не кажется, а это, конечно, так и есть, что вот ТАКОЕ переживание чувствуешь только ты. У других так не было никогда.

Я очень всегда ждала, когда пройдет детство. Потому что ты абсолютно все понимаешь в жизни и знаешь, а никто не верит. Такой уверенности во всем, как в детстве, больше не бывает никогда. Чем старше становишься, тем меньше знаешь.

А еще я думаю, что у каждого человека свой возраст, когда он самый лучший. Самый умный в школе, самый красивый во дворе, самый успешный по учебе в университете. Я знаю очень много отличных детей, которые выросли в никудышных взрослых. Просто кто-то банан и он быстро зреет, а кто-то арбуз и сладкий только к концу сезона. Не знаю никого, кто был бы спелым всю жизнь.

И еще я по-честному люблю свои морщинки. По ним хорошо видно, что я делаю. Я хмурюсь — поэтому у меня между бровей такие не морщинки даже, а натренированные мышцы уже, которые чуть что, то сразу сбегаются посмотреть, кто тут меня обижает. И там, где лево ото рта, то там тоже есть обозначение, потому что я улыбаюсь как-то влево всегда.

И я не люблю, когда говорят, что возраст — это состояние души. Возраст — это возраст. А душа — это в другом месте вообще. Я не хочу, чтобы мне было тридцать. Хочу чтобы вообще никак не было. Ну вроде как живу и живу. Вот такая всегда. Как баобаб. Как сейчас есть. Если когда-нибудь я буду умирать (а это совершенно невозможно, потому что буду жить всегда, это же понятно, просто вечно и каждый день), так вот если все ж таки когда-нибудь представить такую ситуацию, что я куда-то засобиралась отсюда, то буду жалеть только об одном, я знаю, о чем: о том, что хоть когда-то грустила. О каждой и минуте и дне, когда я грустила, буду жалеть. Лежу такая вся в белом и мне это очень идет (надо уходить красиво), лежу и думаю: «Дура я дура!»

Сережа рассказал про меня хорошую вещь. Он сказал, что если бы мне приснилась когда-нибудь таблица химических элементов, которая пришла во сне Менделееву, то эта таблица была бы не таблица, а просто один квадрат. И когда он это говорил, то сделал в воздухе очертание — крупный квадрат. И вот в углу этого квадрата было бы написано Алеся, а посередине крупная незабудка. Просто один квадрат и дурацкий цветок в середине — это и есть моя самая сложная таблица всех элементов, из которых я состою.

2010/02/03

[02.02.2010 23:44:46] Алеся Петровна: мне через 15 минут 30 лет

[02.02.2010 23:44:50] Алеся Петровна: это пиздец.

[02.02.2010 23:45:07] Ярослав Чеважевский: а кеды еще у меня, не успел передать подарок

[02.02.2010 23:45:38] Алеся Петровна: да ладно, потом

[02.02.2010 23:45:48] Алеся Петровна: мысль про набухаться все сильнее мне нравится

[02.02.2010 23:45:52] Ярослав Чеважевский: в 30?!

[02.02.2010 23:46:15] Ярослав Чеважевский: не у тебя тогда нога уже 48-го размера будет

[02.02.2010 23:49:51] Алеся Петровна: одиннадцать минут осталось

[02.02.2010 23:52:06] Алеся Петровна: после 12 удара часов мои сиськи превратятся в тыквы

[02.02.2010 23:52:17] Алеся Петровна: а голова повиснет

[02.02.2010 23:52:23] Ярослав Чеважевский: наоборот

[02.02.2010 23:52:17] Алеся Петровна: нет, как я сказала! пусть все останется, как есть.

[02.02.2010 23:52:55] Ярослав Чеважевский: я курить пошел — хочу успеть до торжественного повисания

[02.02.2010 23:54:30] Алеся Петровна: шесть минут

[02.02.2010 23:55:38] Ярослав Чеважевский: успел

[02.02.2010 23:55:45] Алеся Петровна: пять минут и я старая тетка

[02.02.2010 23:55:56] Алеся Петровна: как я не хочу, ты бы знал. я подвержена стереотипам, видишь?

[02.02.2010 23:56:15] Алеся Петровна: и я больше никада не напишу впереди своего возраста цифру 2.

[02.02.2010 23:56:21] Ярослав Чеважевский: удавись за пять минут до старости

[02.02.2010 23:56:22] Алеся Петровна: четыре минуты

[02.02.2010 23:56:47] Алеся Петровна: хорошо, что именно ты меня видишь молодой в последний раз