Было такое...

У нас с мамой была зеленая пластинка Юрия Антонова. Мама включала ее и смотрела в окно, чтобы я не видела и не слышала, как она плачет. Юрий Антонов был очень популярным исполнителем эстрады. Он пел веселые и лирические композиции. И был недостижимым, недосягаемым. Где-то там далеко и весь в огнях сцены. А мама работала в роддоме города Рубцовска и выбирала, что купить на обед: пирожок с капустой или капусту без пирожка. А в этом году я снимала новогоднюю программу и Юрий Антонов пел одну свою популярную песню с зеленой пластинки. Мама как раз приезжала ко мне в гости, потому что я сильно болела и нужно было ставить уколы. Мама знает, как я не люблю уколы и страшно их боюсь. Но она все равно их ставила и говорила: «Алеся, прекрати! Что ты как маленькая?!» Я прятала шприцы, ампулы и мама не верила, что мне 28 лет.

К сожалению, это очень несолидно приводить маму на съемочную площадку. Так не принято. У нас все на съемочной площадке были солидные и всегда вели себя так, будто им без разницы, кого снимать. Тем более, мама сама не хотела идти. Она боялась, что там все из Москвы, а она как эта. Я ей говорю: «Мама, прекрати! Что ты как маленькая?!» Она сидела за режиссерскими мониторами и смотрела, как я говорю: «А сейчас внимание! Приготовились! Камеры! И начали!» И Юрий Антонов начинал. Я говорю: «Стоп!» И он прекращал. А потом опять «Начали!» и он пел. И так весь день. Мама к концу уже освоилась и пританцовывала на стуле, раскачивала головой и губами подпевала. А в конце все плюнули на то, что они солидные люди и побежали фотографироваться с Юрием Антоновым. Он уже уходил, потому что со всеми сфотографировался, а я толкала маму из другого конца павильона и шипела ей на ухо: «Мама, прекрати! Что ты как маленькая?!» И было все равно, кто и что подумает. Потому что это моя мама. У меня мама ростом 156 и вся круглая. А папа 210 и худой. Когда я обнимаю маму, то кладу голову ей на макушку.

Фотография получилась просто прекрасная. Мама стоит с совершенно неестественным выражением лица и подпирает Юрия Антонова своей большой грудью. Когда мама берет младенцев, то даже не держит их, а просто кладет себе на грудь и они не кричат, а начинают водить глазами и соображать, что происходит. Мама на фотографии стоит с таким лицом, с которым она один раз висела на доске почета на городской площади. Немножко торжественная, стесняющая, с видом «что вы, не стоит, я ничего такого не сделала, спасибо вам, но не надо, я не хотела, просто так получилось, есть люди намного лучше меня, вот, например, Валентина Михайловна тридцать лет проработала в роддоме».

Но я-то ее знаю. Я-то видела, с каким лицом она может быть. Как она может запросто поднять человека в детский сад под гимн Советского союза или засадить ему укол. За то время, пока мы живем в разных городах, мама научилась проверять мою жизнь по телефону двумя вопросами.

1. У тебя есть деньги?

2. Ты не беременна?

Мама, я не беременна и у меня есть деньги. И у меня все хорошо! Я тебя люблю сильно-сильно. Ты стоишь на фотографии с Юрием Антоновым и он понятия не имеет, что ты за человек. И как ты слушала его зеленую пластинку в городе Рубцовске. И как мы туго жили. И как ты с сожалением сказала после съемочного дня: «Какой же он уже не молодой!» И как я с сожалением подумала, глядя на тебя то, чего никогда не скажу.

2008/12/22

Не знаю, как вы, а лично я заканчиваю этот год. Его больше нет. Все!

Я много чего успела. Например, сделала ремонт. Если бы я заранее знала, что такое ремонт, то взорвала бы квартиру сразу. Если бы у моего подъезда в то время появился принц на белом коне, конь бы стоял на коленях, а принц бы стоял на коленях на коне, если бы они оба были усыпаны подарками и цветами, сверкали, как новые, а принц протягивал бы огромную копченую баранью ногу (пожрать я не дура), я бы подошла к нему и сказала: «Поверишь нет, чувачок, не до тебя сейчас вообще». Я выбирала каждую вещь, собирала все по одной штучке, искала детальки. Мои розетки называются Фонтини, а пол звучит как стихотворение «Копченый Дуб, Белое Масло, Ручная Работа». Всевозможные строители доводили меня до полного исступления. К окончанию ремонта я заканчивала любой разговор фразой «И не бесите меня больше!» Плинтуса приезжали не те, краска не вовремя, мебель не того цвета, техника ломалась, вешальщики штор терялись навсегда хотя звонили вот только что от подъезда, паркетный мастер ломал обе руки прямо у дверей моей квартиры на моих же глазах. Даже клей назывался «Ебаил». Только однажды позвонили прекрасные люди из компании «Мир плитки» (хочу вспомнить их отдельно) и сказали: «Здравствуйте! Вы же на пятнадцатое число доставочку заказывали?» — «Да! На пятнадцатое!» — «Так мы едем. Вы же к трем нас ждете?» — «Да! К трем!» — «Так мы не опоздаем. У вас же такая-то плитка и такой-то артикул?» — «Да! Такая-то плитка и такой-то артикул!» — «Так мы это и везем. Да уже и подъехали практически!» — «Вот надо же! Какие вы хорошие! Ничего не перепутали и везете все точно в срок. Мечта! Почему нельзя всегда так?! Почему люди в массе своей безалаберные и безответственные? Почему они даже за деньги не хотят выполнять свою работу?» — «Только давайте адресочек сверим, — говорят мне прекрасные люди. — Значит, город Балашиха…» Я помолчала, помолчала… и говорю: «Хуй с вами. Везите в Балашиху».

А на моей тумбочке, которую расписывала в изящном стиле художница Маша, но она получалась вся такая правильная, я попросила написать одну мысль. И теперь там витиевато выведено по-французски «Да здравствуют сиськи!» (Vives Les Nichons!) Все спрашивают: «А что на ней написано?» А я говорю, что «Да здравствует разум!» Что в принципе одно и то же.

В этом году я чудно поработала. Я много поработала. И прочитала много книжек. И посмотрела много кино. И познакомилась с большим количеством прекрасных людей. Я научилась говорить своей усталости и даже температуре твердое «Нет!» А она мне научилась отвечать: «Да заткнись ты. Да!» Пусть со мной рядом не было человека, который должен был быть. Зато со мной рядом не было человека, которого быть не должно. И всегда, каждый вечер, когда я ложилась спать, то обязательно говорила «Я тебя люблю». Рядом никто не лежал и это не относится ни к какому человеку. Потому что я такого еще пока не знаю. Его нет. Но все равно. Я тебя люблю. Я так чувствую.

В конце концов, я исполнила свое самое заветное желание: купила разные кеды. Один красный, а другой синий. Дальтоники не оценят мою прекрасную обувь, но я в ней три дня дома просто так ходила и любовалась бесконечно.

А сейчас я быстро пакую все свои нехитрые шмотки и сажусь на самолет с двумя крыльями. Он полетит сначала в Париж, а потом в Мексику. И там я встречу Новый год на Тихом океане в прекрасной компании, полажу по горам, попрыгаю вокруг водопадов и пофотографирую пирамиды Майя. А когда компания улетит, то я поеду в зону тишины. Это аномальное место на границе трех штатов: Коауила, Дуранго и Чиуауа. Оно находится на одной широте с бермудским треугольником. Там не работают мобильные телефоны, радио, телевизоры и пропадают люди. Моя тема! Не сомневаюсь ни разу, что ничего удивительного не произойдет и в аномальной зоне тишины очень даже шумно. Просто я люблю такие штуки. Я всегда потом постфактум узнаю, что в том месте, где была, как раз в это время повстанцы вырезали два соседних поселка блондинок. Если что, то я вернусь в феврале. Если что, то моя особая примета вот эта:

2009

2009/01/02

amigos! в мексике пиздато! мы были в горах, купались в тишайшем океане, а завтра уeзжаем в джунгли. а потом на пирaмиды. мне очень повезло с компанией. потому что они ведут здоровый образ жизни. поэтому все сигареты, вкусная нездоровая еда и прочие ништяки — МОИ! oни не матерятся и даже спят без подушек! поэтому я тут солирую популярным русским языком и сплю на пяти подушках одновременно. иногда они смотрят так, будто у меня резко выросли огромные зеленые уши и я заказываю не мясо, а жареных младенцев. чувствую себя страшнейшим пупсиком!

сегодня на балкон прилетела нереальной красоты райская птица! огромная и всех цветов радуги. она истошно орала и гадила на купальники.

что нового? кто кого? я пошла уничтожать креветок и хлопать зелеными ушами.

2009/01/16

а вот все теперь.

алеся петровна осталась одна в мексике.

все уехали.

теперь никто не падает в обморок от слова майонез. потому что моя компания вела исключительно здоровый образ жизни и я была пятном на их чистом коллективе. а теперь все… даже грустно, что никто не оценит мой гамбургер или порцию чили. я буду без них скучать:(

из последних событий:

инструктор по дайвингу кричал «ДОНТ ТАААЧ!!!», когда я в подводных пещерах подтягивалась на стaлактитах. им оказывается от всего плохо. они растут раз в столетие по миллиметру, на них тут даже не дышат, а то они зеленеют, краснеют, заболевают ветрянкой и вообще крайне нежные и называются по именам. а я этого не слышала, потому что я не знаю почему. инструктор так кричал «ДОНТ ТАААЧ!!!», что моя компания сразу поняла, что это какой-то дебил трогает сталактиты. а я на них висела и не понимала, что дебил — это я.

что еще.

видела огромного мертого крокодила.

потом что еще.

нюхала морскую черепаху.

познакомилась с прекрасным французом, которого какие-то добрые русские научили говорить «ебля» вместо «привет». «ю а фром раша? москоу? риали? ооо!!! ебля, перестройка!»

он потом долго извинялся. хотя по сути был прав.

сегодня я хожу по городу сан кристобаль целый день с фотоаппаратом и снимаю ВСЕЕЕ. потому что это лучший город на всей земле. я уже тут была, но вернулась еще раз и готова остаться. приеду и покажу его фотокарточки, вам понравится.