Быть ближе к тебе

— Я с тобой! — упрямо глядя мне прямо в глаза, ответила бывшая.

Пожал плечами, отправляя лифт на нижний этаж. Сейчас у меня было совсем не то настроение, чтобы спорить.

Нужно заехать к отцу и передать кое-какие дела перед тем, как лететь в отпуск.

В свадебное путешествие, если быть точным.

Юля сегодня должна пройти полный медосмотр, чтобы убедиться, что для нее это безопасно, а после можно смело расслабиться на неделю.

Внутри словно зазвенела натянутая струна, стоило вспомнить о жене. Разлилось теплом в груди и острым предвкушением.

— Егор, давай забудем все наши недомолвки и начнем с чистого листа? — внезапно сменила тон Инга, перебивая мои мысли. — Я была неправа. Я готова это признать, пересмотреть свое поведение и пообещать, что больше подобного не повторится. Пожалуйста, милый! Я очень соскучилась, мне тяжело без тебя, у меня…

— Закончились деньги на карточке? — опередил ее, чувствуя, как по венам разливается раздражение. — Инга, нашим отношениям пришел конец гораздо раньше, чем ты думаешь. Мы бы по-любому приплыли к этому финалу, просто чуть позже. И да, я теперь женат, поэтому лишние связи мне больше не нужны. Ты свободна.

— Я и не метила на роль жены. Мне достаточно просто твоего внимания, — теребя пуговицу на блузке, театрально выдохнула она. Шагнула вперед, сокращая расстояние до минимума. — Нам ведь так хорошо было вместе. Давай начнем все с самого начала? Я готова просить прощения на коленях. Наедине. Дома. Ты ведь понимаешь, о чем я? — томно проворковала она, игриво кладя ладони мне на плечи.

Лифт звякнул, оповещая о том, что мы приехали. Распахнул двери.

— Увы, но это меня это уже не интересует. А больше тебе нечего предложить, поэтому не трать мое время. Поищи себе другого спонсора. С твоими данными у тебя не будет проблем. А если начнешь сразу с коленопреклоненной позы, то шанс на успех почти стопроцентный. Удачи! И не благодари за совет, — снисходительно улыбнулся в ответ.

Пользуясь ее замешательством, скинул женские руки с плеч, обогнул по дуге и вышел из лифта.

Я тут же благополучно забыл о существовании бывшей, почти дошел до главных дверей, погрузившись в свои мысли, как в спину мне прилетело ядовитое:

— Мы еще посмотрим, кто из нас будет стоять в коленопреклоненной!

К отцу я попал только через час. Проклятые пробки, черт бы их побрал!

Оставил машину во дворе, спросил у прислуги, где могу найти хозяина дома, и направился прямо в кабинет.

Странно, но сейчас, появившись в особняке, который всегда считал своим домом, да и жить предпочитал до последних месяцев именно здесь, хоть и давно обзавелся своей квартирой, я не ощутил никакой радости, тепла в душе или легкости, которые сопровождают людей при возвращении в родные пенаты.

Стены, интерьер, запахи стали какими-то чужими, даже враждебными. Впервые мне тут дышалось тяжело.

Раньше я не замечал, насколько мрачная атмосфера стоит в доме, вечно угрюмых лиц обслуживающего персонала, давящей тишины под крышей дома.

Внешне ничего не поменялось, кроме того, что я вдруг здесь стал чужим. А ведь еще совсем недавно сам был частью всего этого отлаженного до мелочей сложного механизма.

Дверь в кабинет отца оказалась приокрыта. Толкнул, входя внутрь без стука, уже заранее понимая, что отца тут нет.

То ли вышел, то ли… вышел.

В любом случае бегать по этажам и срочно искать его я не собирался. Если у него остался включенным ноутбук, значит, он отлучился ненадолго.

Прошел до письменного стола, отмечая неприятный аромат спиртного в воздухе, уселся в кожаное кресло и бросил беглый взгляд на застывший экран монитора.

Смазанная картинка показалась знакомой. Я присмотрелся к нечетким линиям лица, узнавая Арсения.

Отец опять пересматривал какое-то видео с участием брата. Рядом с ноутом стоял стакан с недопитым скотчем, на полу валялась пустая бутылка.

Ничем хорошим это не кончится.

Он снова вспоминал погибшего сына, травил организм алкоголем и варился в собственной ненависти.

Как объяснить человеку, что прошлое не вернуть? Что то, что произошло, — уже произошло, Арсения больше нет, а нам нужно как-то жить дальше?

Я взял в руки стакан, открыл окно и выплеснул содержимое на улицу.

Побарабанил пальцами по столу в раздумьях, что делать дальше.

Но взгляд упорно раз за разом возвращался к монитору с застывшей картинкой.

Что там?

Что за видео смотрел отец, если снова взялся за алкоголь?

Не выдержав, я щелкнул мышкой, запуская изображение.

И обомлел, когда понял, какое именно кино смотрел отец.

Дату, время, место.

Пригляделся еще раз, не веря своим глазам.

Черт!

Этого просто не может быть! Откуда?

Как?

Сердце ухнуло вниз, как в пустоту, теряя ритм.

Я ведь проверял.

Я узнавал!

Я…

Сжал в руках мышку, слыша краем уха легкий треск пластмассы.

У Арсения в машине в тот день не было видеорегистратора. И доступ к облачному хранилищу вскрывали спецы, чтобы убедиться в наличии или отсутствии записи в день катастрофы.

Не было!

Видео не было!

Но у отца на ноутбуке сейчас я своими глазами смотрел последние четверть часа жизни брата перед катастрофой.

В машине.

С участием Юли.

Я кликнул на первые секунды, напряженно наблюдая за каждым движением, словом, жестом двух людей на экране.

Останавливая на определенных моментах и прокручивая заново.

Пальцы дрожали, тело била лихорадочная дрожь. Голос брата возвращал в прошлое.

Арс.

Сенька.

Дурак…

Что же ты наделал?!

— Какого черта? — грохотнуло со стороны двери.

Я поднял голову, чувствуя, как пелена застилает глаза и в ушах до сих пор стоит голос брата.

Горечь в горле перехватила дыхание.

— Откуда? — прохрипел с трудом. — Откуда у тебя эта запись? Почему ты ничего не сказал?

— Тебе и не нужно было это видеть! — зло выплюнул он. — Что это изменит? Брата вернет?

Отец нетвердой походкой вошел в кабинет. За последние недели он сильно сдал позиции. Похудел, под глазами появились темные круги.

— Почему ты скрыл от меня?

— Я от всех скрыл! Так ясно? Или было бы лучше, чтобы имя Стрелецких полоскали на каждом углу? Чтобы память о твоем брате, все его заслуги перечеркнулись бы неудачным стечением обстоятельств? — заорал он, меняясь в лице.