Бытовая магия

– Верно.
– кивнул мужчина.

– И вы...

– Я работник по контракту, - уклонился он от прямого ответа.

– Молодой человек, говорите прямо, - поморщилась директриса.
– Я много старше вас и немало повидала в жизни, неужели вы думаете удивить меня тем, что вы наемник? Я и сама когда-то...

Она поймала удивленный взгляд Берта и тонко улыбнулась.

– Чему вы удивляетесь? Жизнь боевого мага полна неожиданностей...
– она вздохнула.
– Впрочем, здесь я не совсем правильно выразилась. Неожиданностей полна жизнь любого мага, вне зависимости от направления.

Наемник молчал. Директриса тоже помолчала, задумчиво побарабанила по столу пальцами правой, затянутой в шелковую перчатку руки.

– Я хотела поговорить о девочке.
– наконец сказала она.

– У Одарки незаурядные способности, большой потенциал. Из нее может получиться очень хороший маг, если, разумеется, она станет хорошо учиться. Что вы о ней знаете? Вы же не ее родственник, не так ли?

– Не ее.
– согласился Берт.
– Но, к сожалению, тут я мало чем могу вам помочь. Я знаю-то ее от силы недели две. Наш отряд подобрал ее в лесу. Мы возвращались с задания в столицу и встали лагерем в лесу, передохнуть и перевести силы. Ну и раненый у нас был, решили переждать, пока придет в себя и сможет более-менее держаться в седле. Место глухое, да не совсем, я бывал в тех местах, недалеко была деревня. Небольшая, конечно, но можно было если что дойти, взять еды, бинтов, зелий, опять-таки...
– он вздохнул.
– Отправились туда, да только деревни-то как раз и не нашли, только еще дымящееся пепелище. Жители все мертвы - мы, по крайней мере, никого живого не нашли. Всех, кого не порезали, загнали в храм и сожгли.

– Как называлась деревня, вы не знаете?
– поинтересовалась госпожа Мэригольда. Она слушала очень внимательно.

– Чего не знаю, того не знаю, - наемник развел руками.
– Никогда особо не интересовался. В общем, прошлись мы там и повернули назад, собираться. Сами понимаете, в таком месте оставаться - себе дороже. Только в лес вошли, как нам под ноги девчонка кинулась - волосы обгорелые, рубашка обугленная, сама в саже перемазана, глазищи перепуганные. Кинулась прочь, еле догнали - петляет, словно заяц. Марк ее за шиворот взял, а она цапнуть его попыталась, мычит, трясется, потом и вовсе разревелась. Он ее тряхнул, чтобы в себя пришла, а она сознание потеряла. Два дня еще в бреду металась, кричала, но в себя не приходила. Мы уже думали, помрет девка, но она ничего, отошла. Только оказалось, что не помнит ничего - ни имени своего, ни родителей, ни того, что в деревне случилось. Как к нам попала, тоже не помнит.

– Вот так!
– удивилась директор.
– Так и не удалось выяснить, что случилось?

– Нет.
– покачал головой Брент.
– Ясное дело, что из деревни сбежала, но как живой удалось уйти и что там произошло...

– Что ж, это чуть проясняет дело, - задумчиво сказала женщина и, поймав недоуменный взгляд наемника, пояснила: - Видите ли, Одарка еще слишком мала. Ей же восемь, верно?

– Около того. Точно сказать не берусь.

– Обычно маги определяются со стихией лет в двенадцать-тринадцать. Запас магической энергии человека к этому времени начинает претерпевать изменения, и чаще всего, происходит стихийный выброс сил, во время которого и проявляется окончательная склонность к той или иной стихии, - госпожа Мэригольда откинулась на спинку кресла и поправила очки.
– В случае с учениками магических Школ этот выброс нарочно провоцируют в процессе испытаний через три года после поступления, дабы избежать несчастных случаев. У Одарки же, при общем большом запасе магических сил - я же уже говорила, что у нее хороший потенциал?
– совершенно явно выраженная склонность к стихии земли. Вероятно, потрясение, которое она испытала, было настолько сильным, что невольно спровоцировало несвоевременный всплеск силы.

Она оперлась на стол и сложила пальцы домиком, устремив задумчивый взгляд на дверь.

– Не исключено, что девочка выжила только благодаря этому. Но почему вы решили ее отправить именно в Школу?

– Это Марк настоял, - признался Берт.
– Мы собирались оставить ее в ближайшей надежной деревне. Пока наш раненый отходил, пока ехали, она с нами была, но насовсем же ее не оставить. А тут на привале она с Марком поругалась - он вечно ее цеплял, подначивал, ногами затопала... ну, дальше вы знаете. После этого он и уперся рогом - отдать в магическую Школу и только, дело с концом.

– Разумно, - заметила госпожа директор.
– Необученные маги, особенно столь юные, очень опасны.

– А, я в этом не разбираюсь!
– мужчина махнул рукой.
– С Марком спорить, как с деревом, все равно бесполезно. Кинули жребий, я вытянул короткую соломинку, мне и выпало везти... - он задумчиво потер бровь.
– В столицу соваться не стали, слишком далеко ехать, да и вообще... заодно вот вам еще одна причина, по которой я не могу задерживаться. Я должен зайти к герцогу или его людям, рассказать, что с деревней случилось. Жителей-то никто не хоронил, как бы нежитью не стали, а земли-то его...

– В этом нет нужды, - директриса выпрямила спину и взяла из ящика стола белый лист бумаги.
– Я отправлю вестника одному из коллег, пусть пройдется по тракту и проверит, что там и как. Вы же сможете указать направление?

– Ближайший городок - Волчегорск, от него полдня пути по восточному тракту до деревни Болотники, оттуда свернуть на юг.

– Благодарю.
– госпожа Мэригольда вынула из подставки алое перо, аккуратно макнула его в чернильницу и принялась писать. Закончив, провела над листом ладонью (Берт ощутил легкое дуновение ветерка), сложила письмо и положила в конверт, который запечатала сургучной печатью, оставив оттиск своего кольца.

– Бальтазар, прошу тебя...
– женщина повернулась к шкафу и чучело большого ворона, доселе смирно стоявшее на полке, шевельнулось, встрепенулось и повернуло голову, хитро блеснув глазами на опешившего наемника.

– Отнеси это мастеру Каллаву.
– строго попросила госпожа Мэригольда, протягивая ворону письмо. Тот, хрипло каркнув, взял письмо в клюв, и, шумно хлопая крыльями, вылетел в открытое окно. Женщина же снова повернулась к Берту.
– Ну вот, молодой человек, с одной вашей проблемой мы разобрались. Что касается второй... я так понимаю, вы переживаете за девочку?

– Не хотелось бы бросать ее одну в незнакомом городе, - буркнул Берт, явно задетый тем, что его чувства, которые он тщательно скрывал, разгадали.

– Об этом не стоит волноваться. Весь учебный год ученики Школы живут в замке. Летом, после обязательной практики для учеников средних и старших курсов, их отпускают на каникулы - на месяц. В это время они могут съездить домой и повидаться с родителями. Если же им некуда ехать, они остаются в школе.

– Что-то я не заметил, чтобы здесь кто-нибудь был, - заметил наемник.

– О, вы приехали слишком рано, - тонко улыбнулась директриса.
– Ученики под присмотром некоторых учителей сейчас в горах. Я подумала, нет никакой нужды держать детей в городе в такую жару, так что они выехали на природу, собирать редкие травы и лекарственные растения для школьного лазарета. Они вернутся через три дня. Одарка может остаться в школе, долго скучать одной ей не придется.

– Это замечательно, - с видимым облегчением сказал наемник.

– Что касается остального... - она снова побарабанила пальцами по столу.
– Форма, зимний и летний комплекты, выдается ученикам Школой, как и основные письменные принадлежности. Учебники можно достать в библиотеке. Ученикам, не имеющим родственников и опекунов, на время обучения выплачивается пособие... конечно, очень небольшое... кроме того, есть еще стипендия. Если хотите, я выдам вам деньги сейчас.

Берт открыл было рот, чтобы что-то сказать, но госпожа Мэригольда повелительным жестом прервала его.

– Берт, я понимаю, вы мужчина, наемник и не знаете, что нужно детям, - мягко заметила она.
– Но послушайте моего совета... купите девочке пару платьев и башмаки. Я так понимаю, то платье, что на ней - все, что у нее есть?

Впервые за очень долгое время Берт с ужасом ощутил, что краснеет.

– Нет, почему же, еще рубашка есть... моя...
– щеки его запылали совсем уж неприличным образом и он мысленно выругался.
– У нас... не было времени, да и возможности... мы не заезжали в город, а в деревне одна женщина отдала ей платье дочери...