Бюро магической статистики. Рудник
Шрифт:
– Увы, Кири, если дело дошло до такого…
Элисон кивнула и поднялась из-за стола.
– Рены, вы простите, я пойду спать?
– Иди, конечно, детка. А мы, две старухи, тут посплетничаем на досуге.
Элисон кивнула и отправилась спать.
Рент Миттермайер с тоской покосился в окно.
А ведь так хорошо начиналось утро. И вот – сидит перед ним женщина, вся бледная, глаза красные, тоскливые…
– Рена Верраш, давайте все с начала. А я сейчас запишу как следует. Протокол оформим, дело официально
– Да, рент Миттермайер. Так получилось, у меня полотенце упало… упала вешалка для полотенец, пошла я в сарай, молоток и гвозди взять, не сидеть же десять дней, пока муж на смене будет? А я в сарае и не бываю, считай что никогда, гвозди сразу не нашла, пошла копаться, ну и… вот, нашла на свою голову.
– Говорите, завещание?
– Да, причем адресованное мне. Я всех деталей сейчас не перескажу, но там дом в столице и хорошая сумма денег.
– Какая? Не помните?
Рена быстро вывела на листе цифру.
– В золоте.
– Однако…
Слифт посмотрел и присвистнул.
– М-да, за такое и убивают!
Рена закрыла лицо руками, Ноэль сверкнул глазами на молодого дурака. Нашел что говорить!
– Я после этого сама не своя. Пошла бродить по округе, знаете, мы раньше с собакой гуляли много, а потом Эрки не стало, а гулять я привыкла, я так успокаиваюсь…
– Понимаю, рена. – Рент Миттермайер похлопал ее по руке. – Я, когда хочу успокоиться, в горы ухожу, есть у меня там пара любимых мест.
– Вот. И у Эрки они были. – Женщина не выдержала, всхлипнула. – А тут иду я и чувствую, что пахнет, да неприятно так… керосином. Я и встревожилась, сейчас хоть и начало лета, но пожары…
Ноэль закивал. Что такое пожары, он знал. И лучше сто раз перепроверить и двести – подумать. Если загорится… тут и люди, и дома, и зверье всякое, и посевы…
Страшно это. Очень страшно.
– Ухожу с того места – нет запаха, вернулась – есть. Начала все осматривать, дошло до того, что деревья обнюхивать принялась, думаю, может, какая зараза керосином дерево облила? И почуяла… там бутыль с керосином. А еще огниво и рубашка. Моего сына.
Рена Кирстен всхлипнула уж вовсе жалобно.
– М-да… просто так это в лесу держать не будут, – помрачнел окончательно рент Ноэль. – Все, я записал, проверяйте. И поедем на место, посмотрим, что и как.
– А нас не увидят?
Рент Ноэль подумал немного и кивнул.
– Да, вы правы, рена. Давайте так: вы сейчас едете в дом, а мы с вами. Слифт, переоденься в гражданское да попроще.
– Зачем?
– А рена наняла двоих рабочих, чтобы ей в доме что-то сделали.
– Может, надо загримироваться? – Глаза стажера вспыхнули энтузиазмом. – Парик, грим… я могу попросить в театре!
Рент Ноэль печально вздохнул.
– Слифт! Обычная гражданская одежда, шляпа и кожаная куртка. Вопросы есть?
– Нет, рент Миттермайер!
– Вперед!
Сам Ноэль отправился в соседнюю комнату, там в шкафу у него хранилась гражданская одежда. Мало ли что случится на службе? Иногда и в грязи
с ног до головы приходишь, вот, чтобы так не ходить по городу, он и держал на службе штаны, рубашку, ту же куртку… И ведь пригождается же!Слифт уже сбежал.
Ноэль переоделся и вышел к рене Кирстен.
– Все будет хорошо, рена Верраш, не переживайте, полиция вас защитит.
Кирстен хлюпнула носом.
– Рент… неужели из-за денег мой муж… вот что страшно-то! Из-за каких-то паршивых денег!
Ноэль только вздохнул.
Из-за этих «паршивых денег» и убивали, и умирали, и собой торговали, а уж жену приговорить… чего только не насмотришься в полиции-то!
– Держитесь, рена. Мы вам поможем.
Лучше сейчас пошевелиться, чем потом получить пожар и труп. Всяко лучше.
В роли работника Симон Слифт был блистателен.
Он уронил две полки, попал себе по пальцу молотком и был вдохновенно осыпан мукой из злобно раскрывшейся банки. Теперь рене Кирстен и правда требовалась помощь по хозяйству.
– Ну ты и осьминог! – ворчал Ноэль, прибивая на место полку. – Сказали ж тебе – изобразить! А ты чего полез?
– Да я только поправить, кажется она косо висела.
– А летела как? Прямо по умной головушке?
– Рент Ноэль!
– А почему осьминог? – спросила Кирстен.
– Потому что у осьминога руки не из плеч, а из головы. А вместо головы… гхм… – Название некоторой части тела как-то не принято было произносить при ренах, но Миттермайер доказал, что он не зря служит в полиции. – Вместо головы та часть, которая между спиной и ногами. Ты что – по дому ничего не делал никогда?
– Мама рабочих нанимала, – надулся Слифт, понимая, что осьминогом его честят по заслугам. – Я учился!
– Оно и видно… стажер!
– Не ругайте его, научится, поди, – махнула рукой рена Кирстен. – Пойдете в сарай?
– Пойду, конечно.
Завещание рент Ноэль оценил полицейским взором. Осмотрел гараж, но решил, что некоторые вопросы можно и потом задать. Завещание-то и правда – вот оно. Лежит, кушать не просит.
И причитается рене по нему и правда крупная сумма денег и дом в столице, хоть ты сейчас переезжай да и живи на проценты! Не жизнь – сказка! Чья-то мечта. А сбылась у другого… за такое убивают?
Еще как!
На исправление косяков стажера ушел примерно час. А потом рент Миттермайер выскользнул из дома через заднюю дверь.
Найти указанное место было несложно. И время подумать у рента Ноэля тоже было, поэтому, вернувшись в дом, он строго посмотрел на рену Кирстен.
– Рена, вы мне что-то недоговариваете.
– Рент?
– Рена Кирстен, я понимаю ваше состояние, и я полностью согласен, все это очень серьезно, но вы мне кое-что недоговорили.
– Что вы хотите услышать, рент?
– Молоток и гвозди находятся на виду, а вы полезли вглубь. Дерево ничем особенно не пахнет. Я готов поверить, что вы это все нашли, но явно не так, как рассказываете.