Бюро магической статистики. Рудник
Шрифт:
Рена Кирстен выглядела замороченной, но хоть уже не страдающей о своей загубленной жизни. Элисон развела руками, мол, чем богата, тем и рада. Не знаю, что еще посоветовать, но вы обращайтесь.
Рена подумала еще немного, отпила чая и повернулась к Ханне.
– Хани, а и правда, поехали со мной в столицу! У тебя там дочь, авось обмануть нас сильно не даст, а мы по магазинам пройдемся, дом посмотрим, что сдадим, что еще сделаем? И ты развеешься, и я немного успокоюсь.
Думала рена Ханна недолго.
– Поехали. Когда?
– Эм-м-м…
– Можешь договориться с соседкой, приглядит она за твоим хозяйством.
Кирстен вздохнула.
– Я так на этом огороде наломалась. Когда Антон больше зарабатывать начал, так радовалась, что покупать все можно… Да. Наверное, так и сделаем. Точно возьмешь Полосатика? Они с Эрки дружили, даже спали вместе…
– Возьму, конечно. Я ж помню, он у тебя домашний, ласковый… его одного нельзя оставлять, но и в столицу его сейчас куда тащить?
– Спасибо.
Элисон решила, что с остальным без нее разберутся, и удрала спать. У нее и свое дело есть, скорее бы выходные наступили!
До выходных благополучно наступил и рент Слифт.
Элисон, на ногу, всей тушкой. Вылетел из-за угла, мало того, что девушку толкнул и на ногу наступил, так еще и за руку дернул в сторону.
– Простите!
– Прощ-щ-щ-щ-щаю, – прошипела Элисон так, что дрогнул бы даже шерстистый носорог. Симон Слифт оказался покрепче и с места не дернулся.
– Рента Баррет, хотите мороженое?
Элисон задумалась.
Мороженого хотелось. Слифта не хотелось, но одно, увы, прилагалось к другому. А аванс будет еще только через три дня. Рена Астрид и так – то угостит, то накормит, но совесть у Элисон была, на шею она своей домохозяйке садиться не хотела и постоянно что-то покупала к столу. Благо теперь знала, что нужно купить. Хотя все равно этого было бы слишком мало.
Рена Кирстен вот недавно прислала целую гору продуктов. Она собралась в столицу, и через день ей уезжать, а куда вот это все? Это надо съесть!
Дети?
Так они сейчас на шахте, а потом… все равно пропадет половина. Привыкли, поросята, что мать за ними бегает, кормит-поит, вот теперь пусть сами жить попробуют. Подумают, каково оно – на хозяйстве! А то, ишь ты, привыкли, что так можно…
Нельзя!
Отказываться от детей она не собиралась, даже от младшего, но проучить их стоило. Да и старшего тоже, потому что думать надо пустой головой. Плевать тебе было на родителей? Пусть что хотят делают, а тебе бы свою жизнь устроить?
А у тебя так много родителей, чтобы на них плевать? Эти надоели, так еще парочку заведешь? Тем более что мать-то тебя любит и заботится и любовника себе не искала, о вас думала, а не о том, как стареет и как надо время себе еще урвать, а то и яблок на стороне.
Вы мать отблагодарили?
Ну так и не обижайтесь – как аукнется, так и откликнется.
Рена Астрид уж смеялась, что можно с Элисон ничего за прокорм не брать, но тут возмутилась сама Элисон. Одна мысль, что она будет нахлебницей… рена Астрид ведь тоже не так богата! Сдавала бы она дом всяким Барбарам – было б лучше, только вот и репутация у дома была бы никакая. А она клиентов выбирает тщательно, потому и денег не так много. Это ведь – ДОМ.
А дом – это подвал, в котором и плесень бывает,
и чердак, на котором щели, и сад, за которым надо ухаживать, и куча мелкого ремонта… расходов хватает, а доходов не так чтобы и много.Так что…
Мороженого хотелось, но деньги были строго рассчитаны.
Ладно, потерпит она десять минут Слифта, не умрет.
– Шоколадное, рент Слифт. И с шоколадом.
– Прошу, рента Баррет.
Что хорошо усвоил рент Слифт: женщины обожают говорить о себе.
Только дай возможность, а уж она тебе сама все расскажет: и как она в детстве в куклы играла, и как в юности влюбилась или в нее влюбились, он по матери знал. Только спроси, а потом фонтан не заткнешь. Он и спросил.
– Рента Баррет, а в столице как жить?
– Дорого, – честно сказала Элисон, с удовольствием разворачивая ледяную сладость и впиваясь в верхушку. – Очень. Здесь дешевле.
– Наверное, в столице интереснее. Там музеи есть, выставки…
– Я училась. У меня не было времени.
– А чему вообще учатся маги?
– Разному. Не обижайтесь, рент Слифт, но в такой хороший день мне не хочется вспоминать учебу. А вы тут учились? – вежливо поинтересовалась Элисон.
– Мы с мамой переезжали…
– У вас очень неординарная мама.
В отношении мужчин постулат «Обожаю говорить о себе» тоже работал. Так что следующие десять минут рент Слифт разливался соловьем, рассказывая, какой он замечательный. Просто его не всегда могут оценить по достоинству, а он-то… ух!
Элисон это комментировать не стала.
Хоть ух, хоть ах…
Она искренне считала, что мороженое отработала. Мужчина все это время говорил, она слушала, а это тоже тяжкий труд. Особенно когда хочется просто посидеть в тишине. И когда тебе и рядом неинтересно, как мамаша Слифт переругалась со всеми, с кем могла, и ее отфутболили из последнего города, бедный Симочка едва успел образование получить. Сюда они приехали по распределению, поступила заявка на стажера, вот и…
Где учат на полицейских?
А на них не учат. Рент Слифт учился юриспруденции, хотел поступать в аспирантуру в столице, но из-за происков врагов…
Ох уж эти враги!
Везде пролезли и до всех докопались!
Конечно-конечно, всегда и везде возьмут блатных, родных, своих…
Элисон с этим бы даже согласилась, но… есть одно но!
В том же институте отлично понимают, что нужно не только по блату, но и результаты давать. Так что все идет примерно пятьдесят на пятьдесят. Половину берут своих, а половину – умных и талантливых, но действительно умных. А рент Слифт, как ей показалось, был не настолько талантлив. Он определенно неглуп, у него достаточно широкий кругозор, и собеседник он неплохой.
Но можно ли назвать его настоящим талантом?
Вряд ли.
Хотя Элисон точно утверждать и не могла. А вдруг она тут гения проглядела? Горе ей, о горе!
Вот рена Арисса точно уверена, что ее сынок – чудо, гений и счастье всего мира. Может, Элисон и правда чего-то недосматривает?
С этими мыслями девушка и вернулась в контору.
– Лисси, загляни ко мне!
Рена Ирэна в окно смотрела время от времени. Понятно, у нее и своей работы много, но хороший бухгалтер все успевает. У него сорок глаз – и расположены они кольцом вокруг головы, точно-точно. И то, что она видела, почтенной рене не понравилось.