Бывшие. Спаси моего сына

– Нечего разгребать, родной, - посылаю сыну воздушный поцелуй.

– Надеюсь, - черты лица смягчаются, улыбается. На щеках появляются две ямочки. Как же ему идет улыбка.

Заканчиваю говорить с сыном. И еще долго сижу, сжимая телефон в руке.

Встреча с Амиром взбудоражила воспоминания прошлого. Когда он меня бросил, у меня не было ни одного процента сомнения – ребенка я обязательно оставлю. Только так. Никак иначе.

Но и бросать учебу я не собиралась. Пришла к папе и все ему рассказала. Отец ни слова упрека не сказал, наоборот обрадовался.

– Так я дедом молодым стану. Отличная новость, доченька!

– обнял меня и крепко прижал к себе. – Не переживай, справимся. Ребеночка нам судьба, как подарок послала.

Я не брала академ отпуск. Ходила с большим животом на пары. В институте у меня начались роды. Появился маленький Костик, было непросто, и все же замечательно.

Это был драйв. Жизнь бурлила. Я продолжала учиться, папа уволился с лицея и устроился работать ночью охранником. Чтобы днем иметь возможность меня подстраховать. Приносил мне маленького Костика в институт. Чтобы я могла хоть пару минуток увидеть свое счастье.

Я тоже подрабатывала. Занималась репетиторством с детьми. Математику, физику, химию, биологию – знала на отлично. Брала не много и желающих хватало.

Мы справлялись. И никогда не жаловались.

А боль предательства?

Я не жалела себя. Не оплакивала Амира. Он не достоин моих слез.

Сердце болело. Оно любило и от этого не убежать. Но я подружилась со своей болью, приняла ее как часть себя.

Телефон звонит снова.

– Добрый день, Михаил Иванович! – радостно приветствую.

– Ланочка, как ты деточка? Все хорошо? Давно тебя слышно не было, - слышу дорогой моему сердцу голос.

– Держу нос поверху. Как вы учили. Но загруженность есть, не мне вам объяснять.

– Горжусь тобой! Я спокоен, что передал знания достойной ученице, - нотки грусти проскальзывают в голосе.

Профессор Евсеев фанат своего дела. И очень тяжело перенес новость, что оперировать он больше не может. Я его люблю всем сердцем и благодарна, что еще на третьем курсе института, он разглядел меня среди сотен других студентов и студенток и взял под свое крыло.

Мы еще говорим о работе, рассказываю последние новости из клиники, какие операции проводила, что делала, знаю, Михаилу Ивановичу такие разговоры как бальзам на сердце.

– Спасибо, что уделила старику время, Ланочка. Тебе отдыхать надо.

– Я всегда рада с вами поговорить. Как будет график свободнее обязательно к вам в гости заеду. Передавайте привет своей супруге.

– Передам обязательно, Верунчик, по тебе тоже скучает. Пирогами некого кормить.

После разговора допиваю холодный чай. И падаю на постель. Усталость дает о себе знать. Засыпаю мгновенно.

Просыпаюсь от настойчивого звонка в дверь. Трезвонит и трезвонит.

Что за издевательство? Голова тут же начинает гудеть.

Кого там принесло?

Открываю, не глянув в глазок. И тут же сонливость мгновенно пропадает.

На пороге Амир. Бледный. Взгляд потухший. Рукой держится за ручку двери, словно боится, что дверь захлопну.

– Мил…ана… Алексеевна, прошу тебя, спаси моего сына…

Глава 9

Амир

Сижу в кабинете главного врача и меня на части рвет от бушующей ярости.

К счастью, врач был на месте, а поговорить с ним мне никто не помешает, если на кону сын, пру как танк. Правда толку пока от него мало. Не нравится мне этот низкорослый мужичок, с лысиной на башке и цепким взглядом, прищуренных глаз.

Она просто нагло ушла! Откуда столько самомнения?! Она кем себя возомнила?!

Думает если охомутала влиятельно старикашку, то все можно!

– Я не понимаю, что вы от меня хотите? – главврач смотрит на монитор, изучая диагноз моего сына.

– Мне нужен лучший кардиохирург! Мне надо вылечить сына. Что тут непонятного? – страх за Юрку накатывает новой удушающей волной.

– Насколько я знаю, вы беседовали с Миланой Алексеевной. Она вам дала всю информацию. Объяснила риски. Я не кардиохирург, но вижу, что действовать надо быстро. Ситуация может стать критической в любой момент, - бросает на меня колкий взгляд. – Спрашиваю еще раз, что вы от меня хотите? – говорит со мной как с идиотом. – Ребенка надо готовить к операции. А не разговоры водить. Прайс на наши услуги могу предоставить.

– Какой еще прайс! – вскакиваю с кресла, упираюсь руками в стол. Заехать бы сейчас по этой наглой роже. – Я любые деньги заплачу за сына. Но и вы мне врача дайте! Профессионала лучшего! Или направьте в другую клинику, где он есть! Если у вас тут все только криворукие и по блату!

– Репутация нашей клиники говорит сама за себя, - цедит сквозь зубы. Вижу, как его задела моя реплика, едва сдерживается, - Люди месяцами ждут, чтобы оперироваться у наших специалистов. А если вы такого мнения о нашей клинике, то никто вас тут не держит, - пальцы нервно сжимают компьютерную мышку. Глазами меня продырявить готов.

– Половина клиники же принадлежит Евсееву? – скрещиваемся с ним взглядами.

– Да, - отвечает буднично.

– И по блату жену Евсеева протолкнули, место зав отделения для нее пригрели? Пациентов ей тоже по блату подгоняете?

Он несколько секунд моргает. Смотрит на меня как на умалишенного.

– А при чем тут Вера Павловна? – продолжает моргать. – Она никогда у нас не работала.

– Какая нафиг Вера Павловна?! – какой же мерзкий тип.

– Супруга профессора Евсеева, они уже больше сорока лет вместе. С вами все хорошо? – насмешливо так спрашивает.

Точно напрашивается, чтобы я морду ему подправил.

– А Милана Алексеевна? Ваш зав отделением кардиологии?

– Лучшая ученица Евсеева. Только она его методики в совершенстве освоила.

– Почему она Евсеева?! – едва не рычу.

– Вы пришли в биографии моих врачей копаться или лечить сына, что-то в толк не возьму? – презрительно на меня смотрит, всем видом показывает неприязнь.

Вылетаю из кабинета, так и не добившись от этого мудака ничего толком.

Надо действовать быстро, если не соврала, то времени у Юры реально в обрез. Начинаю пробивать по своим каналам. Искать кардиохирургов, лучших спецов, диагноз сына пересылаю. Все возможные связи подключаю.