Бывшие. Ты так ничего и не понял

Темнота. Тишина.

Не вернулся? Или вернулся и ушел к себе?

Щелкает выключатель, и включается торшер у кресла, в котором сидит Денис.

Он окидывает меня взглядом с ног до головы. Мое внимание привлекает барная стойка, на которой выставлены блюда. Рядом с ними нераспечатанная бутылка вина.

Сердце ухает куда-то вниз.

— Это что? — спрашиваю тихо.

— Я же просил подождать меня, — отвечает мне в тон.

Без претензий, без наезда, даже с какой-то долей разочарования.

— Ты не просил. Ты приказал.

— Жаль, что ты поняла это так.

Поджимаю губы.

Денис медленно поднимается со своего места и подходит к барной стойке. Видно, что еда остыла. Кое-что заветрилось. Конечно, можно подогреть, в номере есть микроволновка, но это уже будет совсем не то.

— В честь чего пиршество? — киваю на стол. — Мы что-то отмечаем? Удачно подписанный договор?

— Просто так, Марин. Хотел угостить тебя ужином.

Это романтический ужин, что ли? Свидание? Что это, черт возьми?

— Я… я перекусила в торговом центре, — поднимаю пакеты и трясу ими, демонстрируя, что мои слова — правда. — Решила купить подарок Дине и поужинала там.

— Понятно. — И снова никакого упрека.

Лучше б уж наехал на меня!

— А это что? — указываю подбородком на коробку, стоящую на полу.

— Там домик для куклы.

Да, точно.

Я узнаю логотип фирмы. Дочь увидела домик в рекламе на детском телеканала и последние дни только и говорила, что о нем.

— Дина мечтала о таком.

А я когда-то мечтала о настоящей семье с тобой. Чтобы тоже дом и полная чаша.

— Теперь он у нее будет.

А вот у меня настоящей семьи с тобой нет и будет.

Или…

— Ладно. Я пойду спать.

Прохожу в сторону своей спальни мимо Дениса.

Он провожает меня взглядом, но в какой-то момент поднимается на ноги и становится передо мной, не пропускает.

В тусклом свете торшера Денис возвышается надо мной как гора. Я чувствую себя совсем маленькой, хрупкой рядом с ним. Ему не составит труда сломать меня.

Не могу поднять лицо выше и посмотреть ему в глаза. Страшно.

А вдруг я увижу там то, что изменит мою жизнь навсегда? Я не готова, у меня попросту нет больше веры.

Все, что мне остается, это смотреть на его поднимающуюся от глубокого дыхания грудь.

— Я не могу так больше, Марин, — произносит он хрипло, кладет руки на мою талию и поднимает меня.

Пакеты летят вниз, земля перестает ощущаться под ногами, а его губы впиваются в мои.

Глава 43

Марина

Денис сдержан. В поцелуях все достаточно ровно. Вдоволь страстности, в самый раз тепла и касаний. В меру ласки.

Это чувствуется так, будто где-то есть пособие «Как правильно целовать девушку, чтобы ей понравилось».

Поцелуи Дениса всегда были умелыми. И словно заученными. Он знал, как сделать так, чтобы мне было хорошо, чтобы не осталось вопросов.

Все было… в прошедшем времени.

То, что происходит сейчас, выбивает меня из равновесия.

Кто этот мужчина, который целует меня так, будто поцелуй со мной — последнее, что он получит в своей жизни?

Я не знаю этого человека.

У Дениса были губы, которые касались нежно и бережно. Мужчина передо мной даже не целует — он словно вырывает мою душу, хочет добраться до нее и поглотить.

Моя дурная голова перестает работать, верх берут эмоции и чувства.

Денис крепко держит меня за талию, больно впиваясь пальцами в кожу. Так, что даже дышать становится тяжело. Воздуха не хватает от этой близости. Бывший муж вжимает меня в себя, не оставляя ни малейшего шанса на принятие собственного решения.

Да какое, к чертям, решение?

Мой мозг расплавился и стек куда-то вниз.

Атмосфера в гостиничном номере меняется, становится гуще; она наполнена незнакомыми запахами, вздохами и стонами. У меня звенит в ушах, тело трясет, как в лихорадке: то бросает в жар, то в холод.

А Денис выхватывает каждый мой вздох, целует, как безумный. Как ненормальный. Ведь он же всегда был собран, серьезен. Он всегда и все анализирует.

Мужчина, который меня сейчас целует, явно не думает ни о чем. Его накрыло пеленой страсти, а следом и меня.

Я хватаюсь за Дениса. Потому, что боюсь упасть или же потому, что просто хочу этого? Черт его знает, но я одной рукой хватаюсь за его плечо, другой оплетаю шею.

И отвечаю ему.

Что там было в прошлом? Что-что? Погромче, пожалуйста. Предательство? Какое предательство?

Денис разворачивает нас и вжимает меня в стену. Ставит на пол, рывком стягивает с меня свитер и даже не дает вздохнуть, снова накрывая мои губы своими.

Я тону в незнакомых ощущениях, только проблема в том, что спасательных жилетов на этой лодке не предусмотрено.

Меня обжигает ароматом парфюма Дениса. Таким знакомым, родным. Самым единственным. Он смешивается с запахом мужчины и уничтожает меня.

Бывший муж придавливает меня своим телом. Куда там бежать? Я не могу сделать глоток воздуха. А Денис будто пьян, ненасытен.

Я чувствую, как напряжено и возбуждено его тело. Я чувствую абсолютно все, и это сводит меня с ума.

Мои губы гудят от поцелуев, меня не целовали уже четыре года. Сергей пытался многократно, но я сводила все к шутке.

Дура, хранила верность мужу, с которым развелась.

Ладно, не дура. Я просто знала, что клин клином не вышибается, как ни старайся. Хоть с сотней мужиков целуйся, это не поможет.

Губы Дениса выпускают мои. Он опускается ниже, целует подбородок, царапает щетиной кожу и оставляет дорожку поцелуев на шее.

По телу волнами гуляет желание — такое забытое ощущение.

Я наконец могу вдохнуть кислород и распахиваю глаза, замираю, глядя на люстру под потолком. Руки мои отпускают Дениса и падают с его плеч.