Бывшие. Я до сих пор люблю тебя

Я, может, и не ангел во плоти, но не сношаю все, что движется. За четыре года, что мы вместе с Инессой, с моей стороны не было измен. Но вот прямо сейчас мне хочется разорвать нахрен эту связь, которая становится просто невыносимой.

Это как ежедневная война.

Последнее время мне не хочется возвращаться домой, потому что я знаю: там вечно недовольная и ревнующая Инесса.

— Ты облизывал свою бывшую женушку! Мял ее руки, чуть ли не взасос поцеловал.

Шумно выдыхаю. Нет, тут без ста грамм вести беседу невозможно. А еще лучше — литр.

— Инесса, я обратился за помощью к Тамиле. Мне нужно наполнить ресторан картинами. Нахрен мне обращаться к левым типам, когда я могу обратиться к ней? Я доверяю ее вкусу.

— Ох, конечно, она же у нас такая умненькая, во всем разбирается.

Торможу у дома резче чем нужно. Инесса едва не впечатывается носом в приборную панель.

— Что ты хочешь от меня? — хочется волком взвыть.

Инесса меняется, будто у нее внутри переключается какой-то тумблер. Отстегивает ремень безопасности, кладет руки мне на лацканы пиджака, тянет за них:

— Я бы могла помочь тебе с выбором картин. У меня есть вкус!

Нихера у Инессы его нет. Одевает ее стилист, ремонт в квартире делали по дизайн-проекту.

— Инесса, опустись с небес на землю. Ресторан — это не просто будка, которую нужно забить картинами из Пинтереста. Это мое детище, он должен быть идеальным. Где ты собралась искать картины 15–16 веков? Как ты думаешь выходить на дилеров и художников? Ты ни черта не смыслишь в этом бизнесе! — и как финальный штрих отрываю руки Инессы со своей одежды.

— И, конечно же, ты сразу побежал к своей бывшей!

— Да! Да, Инесса! У меня даже мыслей обратиться к кому-то другому не было!

— Да пошел ты, Титов! — ну все, слезы градом.

Все это похоже на разговор слепого с глухонемым.

— Инесс, иди домой, — говорю в конечном счете.

— А ты?

— А я покатаюсь по городу, проветрюсь.

— Ну и урод же ты! — бьет меня сумочкой и вылетает из машины. — Подумаешь! Катись к своей курице!

Выплевывает эти слова и исчезает в подъезде.

Ну не дура ли, а?

Завожу машину и уезжаю. Навещу родителей. Нахер Инессу. И эти гребаные разборки — туда же.

Позор какой. Сорокет на носу, а я еду ночевать к родителям.

Но я, блин, просто хочу спать. Лечь и нормально проспать ночь. Без истерик и чужих бредовых идей. Просто отдохнуть.

— Сынок, ты тут? Какими судьбами? — обнимаю маму, а она целует меня в щеку, которая начала зарастать щетиной. — Неужели Инесса выгнала тебя?

— Если бы так, — ляпаю в ответ.

— Что? — у мамы аж голос садится.

— Нормально все, мам, — отмахиваюсь. — Так, повздорили.

Мама, хмурясь, идет за мной.

— М-м-м, понятно, — тянет неопределенно. — Ужинать будешь?

— Нет, я ужинал с Тами, — развязываю галстук и только потом соображаю, как это прозвучало.

Резко оборачиваюсь, смотрю на мать. У той нечитаемое выражение на лице, но глаза блестят. Она не любит Инессу, наверняка надумала уже себе адюльтер с бывшей женой.

— Мам, мы по делу встречались. Обсуждали открытие ресторана. Тами обещала помочь с картинами.

— Я ничего не спрашивала, — поджимает губы, пряча улыбку. — Но раз ты начал… твоя что, приревновала, да?

Падаю на диван, кладу гудящую голову на подушку.

— Угу. Увидела, вообразила невесть что.

Мама садится в кресло и подпирает подбородок рукой.

— Прямо-таки невесть что?

— Мам, ты туда же?

— Прости, Гер, — подходит, кладет руку мне на плечо. — Попрошу Валентину Степановну постелить тебе в гостевой.

— Спасибо, мам.

— Родион обещал завтра утром приехать. Позавтракаем все вместе.

— Отличная идея.

Я больше месяца не видел брата, он уезжал на зарубежную конференцию.

Сплю спокойно. Впервые за последние недели. Утром в столовой собирается все семейство.

— Здорово, брат, — Родион поднимается и хлопает меня по спине.

— Забыл про семью, да? — смеюсь, обнимая его в ответ.

Роде тридцать. Он отказался идти по стопам отца и старшего брата и решил удариться в медицину. Никто не возражал, не ставил ему палки в колеса.

Брат сам поступил в институт, без связей и денег. Сам тянул учебу, ординатуру и многого достиг. Теперь Родион Титов — личность известная и уважаемая в мире медицины.

— Я в запаре был, Гер. Есть забывал, прикинь. Из-за смены часовых поясов спать не мог, на автопилоте жил. Как там Эмилия? Замуж не вышла, пока меня не было? — ржет, гад.

— Я ей так наподдам. Рано про замуж думать, — рявкаю неожиданно для себя.

Брат гогочет во весь голос:

— Ружье уже стоит наготове, да, Гер? Каких-то четыре-пять лет, и она приведет к твоему порогу парня.

— Будь добр, заткнись, а? — толкаю его в плечо.

— А что так? — толкает меня в ответ. — Потом не приводите ко мне бедолагу, лечить не возьмусь.

— Родион!

— Да ладно-ладно, — сдается. — Лучше расскажи, как Тамилка?

— Нормально все. Открытие выставки у нее скоро. Какой-то новомодный фотограф.

— А Инесса?

Мы росли все вместе, неудивительно, что дела Тами интересуют Родиона больше, чем дела Инессы.

??????????????????????????

Общаемся, обсуждаем планы, смеемся.

После завтрака с семьей у меня остается очень теплое, спокойное ощущение. Чувство, что ты действительно дома, где тебя любят и ждут.

И неважно, что мне под сорок. Это не значит, что я не хочу здорового отношения к себе.

Еду домой. Инесса спит. На столе пустая бутылка из-под вина. Высосала за ночь? Ни хрена себе. Молодец какая. А сожительство с Инессой начинает играть новыми красками.

Меняю костюм, рубашку и уезжаю в офис.

— Тами, получится приехать вечером в ресторан? — не хочу откладывать встречу.

— Да, я буду.

И не только потому, что нужно решать насчет картин. Я просто понимаю, что хочу этого. Увидеть ее, поговорить, побыть рядом. Рядом с Тами у меня такие же чувства, как и рядом с семьей. Она моя семья, и это неизменно.