Бывший. Ты будешь моей

Осекается, замолкает и кидает быстрый взгляд на Яна. Он опасно прищуривается, стискивает челюсти. Глеб ухмыляется, наблюдая за своим другом и миловидной девушкой.

– Эм-м… пойдемте вместе? – предлагает нам Злата.

Киваю, и мы идем в сторону конюшен. Мужчины сзади, обсуждают какие-то свои бизнесовые дела.

Мимолетом оборачиваюсь и смотрю на Глеба. Красивый и высокий, мощный, мужественный… В животе порхают бабочки каждый раз, когда я на него смотрю. И мне это не нравится и… нравится одновременно.

Страшно довериться снова, но с каждой секундой, проведенной рядом с ним, хочется это сделать.

Он кидает на меня взгляд. Смущаюсь, пойманная на «подглядывании», но не могу отвести взгляд. Смотрим друг на друга. Глаза в глаза. Сразу начинает искрить, дыхание сбивается…

Все же отворачиваюсь. У него такой взгляд… Пробирает до мурашек. Потемневший, горячий, и в нем столько желания… Видно, что не только я не могу забыть то, что было ночью…

***

Глеб

Иду, разговариваю с Яном о важных вопросах по бизнесу, а сам гипнотизирую попку Алисы. Просто охеренную попку, которую я ночью стискивал с таким желанием.

Просто крышу рвет, и пар из ушей чуть не валит. Каким чудом смог сдержаться, сам не знаю. Хотя наша дочь спасла ситуацию. Это в большей степени ее заслуга.

Но я сдержался бы и сам. Хочу в это верить. Но рядом с Алисой сложно держать себя в руках.

И не хочется.

Хочется взять ее, закинуть на плечо, отнести в спальню и трахать всю ночь. У меня рядом с ней постоянно стоит. И ничего не могу с этим сделать. Ночью почти час бил грушу и тягал железо в спортзале, который находится на цокольном этаже.

Немного попустило. А сейчас опять глазею на ее задницу, ловлю ее взгляды, как какой-то подросток, у которого секса ни разу не было. Такое у меня впервые, чтобы так штырило.

Но от Алисы по другому и не может быть. Влип я в нее. По полной программе.

– Ничего не хочешь сказать? – с насмешкой спрашивает Ян и ухмыляется.

– А ты? Не хочешь? – мрачно спрашиваю. – Что за девчонка, которая смогла тебя оторвать от важных дел?

Киваю на девчонку, которая представилась Златой, и идет сейчас, болтает с Алисой и Дашей.

– Моя жена, - отвечает друг уже без ухмылки и стискивает челюсти.

Опешиваю.

– Жена? С каких пор у тебя жена? Точнее, где Жанка делась?

Ян стискивает челюсти, кидает на меня серьезный взгляд:

– Долгая история…

– Папа, папа! – радостно округляет глаза моя принцесса. – Смотри!

Подбегает ко мне и показывает пальчиком в сторону пони.

– Какая маленькая лошадка! – с восторгом говорит она.

Подхватываю на руки свою дочь и улыбаюсь.

– Хочешь покататься?

– Хочу! Конечно, хочу! – тут же следует ответ.

Ян смотрит на меня с интересом. Да, не ожидал, что у меня такая взрослая дочь. Да я и сам не знал об этом до недавнего времени. Знал бы – не пропустился много чего в ее жизни…

Алиса подходит и обеспокоено смотрит на меня:

– Может, рано еще Даше кататься?

Закусывает свою соблазнительную губу. А я зависаю. Мысли вообще непонятно где. Сам охреневаю со своих реакций.

Она опять вспыхивает. Видимо, вспомнила, что было ночью. Смущенно отводит глаза. А я хочу ее рывком прижать к себе и целовать долго и жадно, пока она не поплывет. А она обязательно поплывет. Очень чувствительная девочка. Нежная, охрененная, отзывчивая к моим ласкам и поцелуям…

– Глеб? – выдергивает меня из моих пошлых фантазий Алиса. – Так что, не рано Даше кататься?

Даша тоже на меня смотрит.

– Не рано, Алис. Доверься мне. Я всё буду контролировать, - мрачно отвечаю ей.

Она хмурится. Не нравится, видимо, мой тон. Но всё равно кивает, доверяет мне нашу дочь.

Через десять минут моя принцесса уже в седле. Смелая. Вся в меня.

Контролирую всё. Ни на шаг не отхожу. Краем глаза замечаю Алису, которой инструктор рассказывает, как правильно садиться в седло. Она кивает, не боится, аккуратно гладит своими нежными ладошками лошадь. Некстати вспоминаю, как эти самые ладошки обхватывали вчера мои щеки, и она с таким желанием откликалась на мои ласки и отвечала на поцелуи.

Твою мать! Этот, блядь, мужик шутит. Она смеется в ответ, опять гладит лошадь, а потом начинает взбираться. Он придерживает ее за бедро, и у меня срывает все тормоза!

Какого хера?

– Дашуль, - говорю как можно спокойнее, - давай я твоей маме немного помогу. А потом тебя еще покатаю. Договорились?

– Конечно, папа! – радостно кивает моя дочь. – А-то вот тот дядя может мою маму уронить. А ты не! Не уронишь!

– Хорошо, принцесса. Побудь рядом с дядей Яном и Златой.

Она соглашается. Я снимаю ее с пони и отношу к другу с девчонкой.

Иду к Алисе. Тут же рявкаю на слишком веселого и разговорчивого инструктора, который не прочь полапать МОЮ, мать твою, Алису!

Мужик понимает без лишних объяснений, уходит. Вот только Алиса злится. А мне похуй. Только я могу ее хватать за задницу. Только, нахрен, я!

Не хочу даже представлять, что у нее после меня за эти пять лет кто-то был. С кем-то она так же плыла и отдавалась. И знаю, что кто-то был. Не могло не быть. Пять лет – немалый срок. Не держала ведь она мне верность, потому что и не должна была. А мне эгоистично хотелось бы, чтобы кроме меня у нее никого нет было. Никого, блять! Ни одного мужика!

Стискиваю челюсти, играю желваками.

– Зачем ты так? – приглушенно шипит она, чтобы никто не услышал.

– Как? – рявкаю на нее.

Она замирает, смотрит на меня во все глаза, поджимает губы.

– Никто не смеет тебя лапать. Ясно? – приглушенно рычу я, херея от своих реакций.

Жену никогда не ревновал. Ни разу за всё время нашего пятилетнего брака. Да, взбесился из-за ее измены. Но лишь потому, что это уже край. Точка. Перешла черту. И обратно дороги не было бы, даже если бы не Алиса, которая внезапно появилась в моей жизни.

– Меня никто не лапал! – возмущенно восклицает она, хмуря свои изящные брови. – Женя, вообще-то, мне помог сесть на лошадь!

– Женя, значит? Когда вы успели так сблизиться? – продолжаю вести себя, как гребаный ревнивец.

Хочу ее так, что просто крышу рвет! И наблюдать, как какой-то, нахрен, Женя ее лапает за задницу, это сродни мазохизму.

– Мы… Да ты… - возмущенно пыхтит та, от которой у меня стояк уже два дня и мозги плавятся так, как ни от кого, никогда не плавились.