Бывший. Ты будешь моей

– Никогда, никого не ревновал, а тебя дико ревную, - продолжаю я.

– Меня? Ревнуешь? – удивленно смотрит она. – Но… Почему? Я ведь…

– К этому Жене приревновал. К твоему прошлому ревную, - приглушенно рычу, ведя носом по ее виску.

– К прошлому? О чем ты? – шепчет она в ответ.

Не отталкивает. Уже хорошо.

– Сколько их у тебя было?

– Кого? – непонимающе переспрашивает она.

– Мужчин.

Она удивленно замирает с открытым ртом и ничего не отвечает.

– Знаю, что это не мое дело, - рычу, стискивая челюсти.

Алиса продолжает молчать, удивленно смотря мне в глаза.

Мобильный опять начинает звонить. Игнорирую.

– Возьми, - тихо говорит Алиса. – Может, это важно…

Знаю, хочет удрать. Лишь бы не прижимал ее к столешнице, не нависал над ней и не задавал вопросы, которые, нахер, не имею права задавать.

– Глеб, возьми…

Отталкиваюсь от столешницы и достаю мобильный из кармана джинсов, не сводя взгляда с Алисы. Принимаю вызов. Слышу обеспокоенный голос матери.

– Что случилось? Объясни спокойно, - прошу, обрывая несвязную речь.

– Глебушка, у Светочки открылось кровотечение. Она чуть не потеряла ребеночка. Врачи спасли. Но… Я тоже сейчас здесь, меня не отпускают, пока не приду в себя. Сердце чуть не стало. Так переживала за них, - всхлипывает моя мать. – Врачи не хотят меня саму отпускать. Говорят, что лучше, если за мной кто-то приедет. Или предлагают лечь в больницу. Глебушка, если ты можешь, то приедь… Ты нам очень нужен.

57

Алиса

Глеб уехал сразу после звонка. Что-то произошло, но он не стал посвящать меня в подробности. Сказал, что вернется ночью или завтра утром.

После его отъезда мы с Дашей нарядили елку, погуляли возле коттеджа. Потом вернулись внутрь и приготовили торт.

Без Глеба здесь всё не так. Не спорю, тут волшебно и очень классно! Но всё равно без Наварского здесь пусто и одиноко.

Вечером купаю Дашулю и укладываю спать. Если честно, как-то даже не по себе одним в таком большом доме в лесу. Но здесь есть сигнализация, если что…

Набираю ванну водой, делаю пышную пену. Оставляю дверь приоткрытой, чтобы, услышать, если Даша проснется.

Мыслями возвращаюсь к Глебу и к тому, что было на конюшне. Приступ ревности? От Наварского? Всегда знала его, как спокойного и уравновешенного. Никогда не видела, чтобы он так реагировал. Знаю, что раньше я его знала совсем молодым парнем, но всё же…

Нежусь в теплой водичке, прикрываю глаза. Здесь волшебно…

Если бы еще Глеб не уехал, было бы… Вздрагиваю от какого-то звука и распахиваю глаза.

Замираю с открытым ртом, когда вижу мощную фигуру Наварского в дверях. Стоит, прислонившись плечом к косяку, и смотрит на меня.

Серьезный, но в глазах знакомый пожар. Уже не сдерживает его, как это было вчера. То, что произошло между нами ночью, как будто, прорвало лавину. И он теперь ревнует и смотрит так, что сотни мурашек бешено бегают по всему моему телу.

Вижу, что он устал. Но вернулся сегодня…

Он отрывается плечом от косяка и медленно идет ко мне. Погружаюсь под воду сильнее. Он усмехается. Смотрит на меня с какой-то особой нежностью…

– Глеб, я сейчас докупаюсь и спущусь… - говорю тихо срывающимся голосом. – Ты, наверно, голодный. Я ужин готовила…

– Голодный, - кивает он и садится на корточки рядом с ванной.

Смотрит так, что по телу дрожь. Кажется, что он говорит о совсем другом голоде.

Облизываю пересохшие губы и хочу что-то сказать, но замираю, когда он опускает руку в воду.

Поднимаю взгляд и зависаю.

– Что ты делаешь? – шепчу.

Он не отвечает. Гипнотизирует меня взглядом. Касается ладонью моей обнаженной ноги, скользит по ней. Дыхание сбивается, судорожно сглатываю.

– Глеб…

Он запускает вторую ладонь в мои влажные волосы и притягивает меня к себе. Жадно целует. Таранит мои губы, заставляя подчиниться. Приоткрываю их, впуская настойчивый язык. Отвечаю на поцелуй, плавлюсь в его руках.

Да, он действует на меня именно так. Уже привыкла…

Он продолжает поцелуй. Параллельно под водой сжимает обнаженную грудь, перекатывает между пальцами сосок. Всхлипываю ему в губы, приглушенно стону.

Как ему это удается? Для меня загадка.

Оглаживает вторую грудь, ласкает затвердевший сосок. Я плавлюсь в его руках и тону в ощущениях. Отвечаю на его дикие поцелуи с большим наслаждением.

Он ведет рукой ниже, по обнаженному животу, дальше… Вздрагиваю и распахиваю глаза. Хватаю его за руку. Он едва заметно усмехается. Тону в его синих глазах, в той нежности, перемешанной со страстью, которые я в них вижу.

– Какая ты сладкая, - хрипло шепчет он мне и ныряет ладонью мне между ног.

– Глеб… - шепчу ему в губы.

Накрывает пальцами самое чувствительное место и ласкает, скользит, дразнит, надавливает на клитор.

– Пожалуйста… - всхлипываю.

Сама не знаю, что прошу. Он накрывает второй ладонью мой затылок и жадно притягивает мое лицо к своему, врывается языком в мой рот. Ласкает неистово, сводит с ума. Задыхаюсь, хватаюсь ладонями за его сильные плечи, а потом взрываюсь от мощного оргазма. Дрожу, стону ему в губы, чуть не плачу от безумных ощущений.

– Какая ты сладкая, девочка моя, - хрипло шепчет он мне в губы.

Целует жадно, бешено. Кажется, что он еле сдерживается.

Его мобильный начинает звонить. В самый неподходящий момент.

Он не реагирует, продолжает жадно, глубоко меня целовать. Опять оглаживает грудь, стискивает...

– Глеб, - шепчу, разрывая наш поцелуй, - прими вызов. А то Дашу разбудишь.

Он нехотя меня отпускает, приглушенно рычит.

Встает и достает из кармана джинсов телефон. Смотрит на экран. Хмурится.

– Докупывайся. Я пока отвечу. Внизу жду тебя.

Коротко киваю, а Глеб выходит из ванной.

Медленно выдыхаю. Безумие… Всё, что между нами, просто сладкое, порочное безумие…

По-быстрому докупываюсь, одеваюсь и спускаюсь на кухню. Глеб в гостиной разговаривает по телефону. Меня не видит, в общем, я его – тоже.

Хочу уже доставать из холодильника ужин, чтобы подогреть, но замираю, слыша обрывки фраз Глеба.

– Медсестра? – спрашивает она. – И что она?

Молчит несколько секунд. Видимо, слушает собеседника.