Бывший. Ты будешь моей
Шрифт:
Глеб смотрит серьезно, мрачно, долго. Играет желваками.
– Идем!
– командует он, подхватывает меня под попку и несет через толпу.
– Что ты делаешь? – возмущенно шиплю ему в ухо.
– Поговорим в тишине.
Да, это правильно, я знаю, но…
– Не спорь! – опасно предупреждает он, как будто читает мои мысли.
Коротко киваю и… обнимаю его за шею, чтобы не упасть. Нелогично? Может быть. Просто не надо было пить, чтобы хоть как-то сейчас дружить с логикой.
Вдыхаю сводящий с ума аромат его парфюма. Сразу столько воспоминаний из лесного домика,
Выходит на улицу, продолжает меня куда-то нести. Водитель открывает дверцу его Мерседеса.
– Мы так не договаривались! – спохватываюсь я.
Но он не реагирует, едва заметно усмехается. Усаживает меня на заднее сиденье, садится рядом.
Тут же отсаживаюсь на другой край сиденья, смотрю на него в возмущении. Хотя знаю, что могу распахнуть дверцу и сбежать. Но не делаю этого.
Хочу услышать, что он скажет. Оказывается, эта дурацкая надежда на «нас» никуда не делась…
– Так что случилось с твоей женой? – тихо спрашиваю. – Я надеюсь, она не… не потеряла ребенка? Просто…
Осекаюсь, не хочу продолжать. Хочу услышать ответы.
Наварский стискивает челюсти, смотрит мрачно и горячо одновременно. Медленно рассматривает, скользит по моим ногам, потом возвращает взгляд к лицу. В глазах огонь, просто адово пламя, пожар.
– Не было беременности, - с холодной усмешкой говорит он.
– В… в смысле?
– Дешевый спектакль, - чеканит он.
Замираю с открытым ртом.
– То есть она не потеряла ребенка? – шепчу пораженно.
Если честно, чувствую такое огромное облегчение! Не передать словами…
– Не потеряла. Его не было.
– Ого… - выдыхаю, смотря в его глаза.
Там пламя такое, что начинают гореть все участки кожи, по которым скользит его взгляд. А еще он злится. Сильно. Не понимаю, почему. Но вижу это.
– Иди ко мне, - хрипло рычит он.
Мотаю головой и сильнее вжимаюсь в дверцу.
– Ты знаешь, Глеб… - бубню я, - мне надо всё обдумать. Я… я…
Такие разговоры надо вести не после коктейлей, которые не дают мне здраво соображать. Да и его близость тоже действует на меня… Поэтому надо взять тайм-аут до утра, а потом…
Он стискивает челюсти. Не успеваю ничего понять, как он ко мне наклоняется, одним рывком подхватывает меня, и в следующую секунду я оказываюсь на его коленях.
– Обдумывай, - приглушенно рычит он мне на ухо. – Но еще раз удерешь или заблокируешь мой номер, получишь по заднице. Ясно?
Замираю от его тона и его слов. Бесится. На меня…
– Я… Но твоя мама… - заикаюсь я, пытаясь достойно ответить на его угрозу. – Я не хочу больше боли! И причинять ее никому не хочу! – выпаливаю это. – И разбивать твою «счастливую, крепкую» семью, в которой ты ждал ребенка, тоже не собиралась! Да я… я себе в глаза не смогла бы смотреть! Как ты не понимаешь? Я…
Всхлипываю. Боже, еще расплакаться не хватало!
– Ну ты чего? – уже мягче говорит Наварский, обхватывая большими ладонями мое лицо. – Не будет боли. Я ведь говорил, что в этот раз всё будет по другому. Говорил?
Коротко
киваю, рассматривая его.– Я выполняю свои обещания, - твердо говорит он.
Даже кажется, что уже так не бесится, как всего пару минут назад.
– Ты правда развелся? – шепчу.
Он едва заметно усмехается.
– Думаешь, вру?
– Просто не могу поверить, что… что так быстро.
– Правда, развелся.
Приближает свое лицо к моему, поддевает носом мой нос, продолжает гипнотизировать меня немигающим взглядом.
Мягко касается губами моих губ. Потом – настойчивее. Порывисто выдыхаю.
Ну и всё, выдержка Наварского заканчивается. Он жадно сминает мои губы, настойчиво раздвигает их языком, врывается. Вместо того, чтобы его отталкивать, я теснее прижимаюсь к нему и обвиваю руками его сильную шею.
Слышу приглушенное рычание. Он скользит руками по моему телу. Запускает одну ладонь в мои волосы, второй – стискивает попку. Начинаю дрожать в его руках, робко отвечая на поцелуй.
Мысли плавятся, и мне так хорошо в его объятиях. Осознание, что между нами уже нет этой преграды в виде его брака и жены, просто опьяняет…
Он ведет горячей ладонью по моей ноге, ныряет под платье и стискивает попку, а потом… прекращает поцелуй, убирает руку.
Непонимающе смотрю на него. Он делает глубокий вдох, медленный выдох.
– Выйдешь за меня? – внезапно спрашивает.
Даже рот открываю от удивления.
– Что… что ты имеешь в виду? – выдавливаю из себя.
Напилась этих коктейлей так, что у меня слуховые галлюцинации.
Ловлю его улыбку, взгляд с легким прищуром, в глазах – черти.
– Женой моей станешь? – спрашивает он по другому.
– Женой? Твоей?
Глупые вопросы? О да…
– Да, малыш, моей женой, - хрипло шепчет мне на ухо. – Хочу, чтобы ты стала моей женой.
Ого! Такого я не ожидала… Мечтала, очень сильно, но не думала, что услышу это…
Он опять усмехается, видимо, от моего молчания. И ему идет. Ему всё идет. Рассматриваю его, мысли плывут, чувствую то, что пыталась не чувствовать к нему…
– У тебя есть пять минут на ответ, - сообщает мне Наварский приглушенным низким голосом, от которого мурашки по всему телу.
– В каком смысле «у меня есть пять минут»? – непонимающе хмурюсь.
Машина останавливается, Наварский ухмыляется.
– Уже нет. Приехали.
– Куда?
– В ЗАГС.
– Что?! Ты шутишь? – округляю глаза.
– Сейчас же ночь! Да и… в ЗАГС?
Ох, не надо было сегодня пить!
К счастью, водитель выходит из машины и перестает меня смущать.
Наварский становится серьезным. Задумчиво рассматривает меня, перебирая пальцами мои волосы. Пускает по всему телу тысячи мурашек, гипнотизирует своими красивыми синими глазами. Тону в них…
– Спрашиваю еще раз. Ты выйдешь за меня? На всякий случай предупреждаю, что бы ты не ответила, от меня ты уже не избавишься. Теперь я не пропущу ни одного события из жизни своей дочери. И тебя уже не оставлю одну. Влип я в тебя по полной, Алиска. Настолько, что даже не представляю, как жил до этого без вас.