Цап-царап, или Оборотни для Маши
Шрифт:
– Он не умрет, - словно слышит мои мысли Савва. Уверенно заверяет.
– Из города выбрались, через полчаса доедем до следующего. А там больница. Все будет хорошо.
Глава 65
Врываемся в больницу и санитаров приходится отталкивать мне - Савва тащит на руках ягуара.
Он кажется грязным, с запекшейся кровью, в груди все сжимается - так мне страшно.
– Ай!
– Ой!
Нянечки взвизгивают.
– Нам нужна палата, - у Саввы лицо бледное, белое, в цвет стен.
– И нужно вытащить пулю.
– Вам
– Господи боже мой. Это кто у вас?
– Ягуар, - рявкает Савва, не замедляя шага идёт по коридору. Прижимает к себе пятнистую кошку, попутно заглядывает во все помещения.
– Нам нужна палата.
Он оборачивается. И сужает глаза.
Подбирающиеся к нему санитары замирают, и даже я. Тяжело сглатываю, словно этот горящий взгляд адресован мне. Жёлтая радужка огнем вспыхивает, он помешанный, и отказывать ему смерти равно.
Савва вдруг поворачивается на меня. И я, как-то разом, стряхиваю с себя страх.
– Палата!
– выкрикиваю.
– Живо!
– Вот сюда, вот сюда, - миловидная седая женщина тут же семенит белыми туфлями вперёд по блестящему, свежевымытому линолеуму, сворачивает в коридоре, оглядывается на нас. Взглядом зовёт, - вот сюда. Только мы не знаем...это больница...
Савва на ее лепет внимания не обращает, прёт напролом.
Иду за ним и с облегчением выдыхаю - городок небольшой, как у нас, я здесь будто дома, как в нашей в глухой провинции, из которой мы с таким трудом вырвались.
Савва заходит в палату, шмыгаю за ним, закрываю дверь перед носом медсестры и ежусь - у меня руки в крови, она с таким ужасом смотрела.
Я и сама трясусь, всю дорогу прижимала ладони к теплой шерстке, а кровь не останавливалась, я столько слез вылила, за всю жизнь так не плакала.
Мне восемнадцать. Даже не верится. Я за эти полчаса на четверть века постарела морально.
– Маша, - Савва укладывает ягуара на белую простынь, вытирает лоб.
– Узнай, есть ли здесь городской канал новостей. Адрес студии. И езжай туда.
– А ты?
– подхожу к кровати, пугливо смотрю на Яра.
– А вы?
Обычная больничная койка.
И на ней яугар.
Лапы раскинуты, глаза закрыты, на груди расплылось багровое пятно, мне так хочется его к себе прижать, и не отпускать, как же страшно.
Мой родной. Он ведь видел, что стреляют. И меня собой закрыл.
Не побежал, едва оказавшись за шлагбаумом, как я дура думала.
Он настоящий мужчина.
Любимый кот.
– Его подстрелили пока он был человеком, - упускаю тот момент, когда Савва рядом оказывается. Сжимает мои запястья, отводит мои ладони от лица.
– Как только он в себя придет - сразу сбросит шкурку. Вытащим пулю. И все. Выздоровление пару часов займет. Мы ведь не люди.
Смотрю в его мраморное, без эмоций, лицо и сглатываю. В голос он уверенности напустил, а вот в глазах, как и в моих море волнения, шторм.
– А если он в себя не придет, останется ягуаром?
– спрашиваю шепотом.
– Достать пулю, и он очнётся?
Савва
молчит, а я сжимаюсь, понимаю прекрасно, что мира их не знаю совсем, и что их убить может - не знаю тоже.Но если Яр не очнётся...
– Маш, - губы Саввы быстро, кратко, разрядом тока касаются моих.
– Мы выехали за территорию. Военные остались в городе. Связи у них нет. Но есть рации. Своим они уже сообщили. И сейчас за нами гонятся.
Представляю эту картину - как трассу рассекают черные бронированные джипы - и тело волной идёт, контролировать себя не могу, трясусь так, словно земля подо мной расходится.
– Маша!
– Савва сжимает мои плечи, заставляя посмотреть на него.
– Очнись, ты мне нужна. Времени нет совсем. Найди ведущего новостей. И езжай на студию. Отдашь ему видеозаписи. Хорошо?
Машинально киваю, хоть и не понимаю, как мне с этой задачей справиться.
Отдать записи, и заставить мне поверить, а потом убедить ведущего пустить видео в прямой эфир?
Как?
Я всю жизнь была скромницей, а тут такое...
Но кроме меня некому. Савве нужно остаться в больнице, тут Яр, он в случае, чего, сумеет что-то сделать, я с их природой не знакома.
Смотрю на кровать, на Яра.
Ведь он меня собой заслонил.
И я тоже все сделаю. Сама из шкурки вылезу, если потребуется.
– Да, - выдыхаю, соглашаясь, и кратко впечатываюсь в губы Саввы. Вырываюсь, трогаю теплую пятнистую лапу на кровати.
– Скоро увидимся, - говорю шепотом.
Все у нас получится.
Отбрасываю волосы за спину, иду к двери, смотрю на свои красные руки и нарядное платье.
Год назад я в нём праздновала выпускной. И знала, что утром мы с одноклассниками пойдем встречать рассвет.
А сейчас неизвестно.
Чем эта ночь кончится.
Глава 66
Темно, ветер прохладный, я топчусь на улице уже полчаса. Смотрю на окна офисного здания - если не ошиблась, то это студия, где кастинги проводят.
Так было написано в интернете.
В некоторых окнах горит свет - значит, люди и ночью работают.
А мне не открывают.
В очередной раз давлю на звонок.
Экран видеофона не загорается, охранника, кажется, на месте нет.
Может, он на позднем ужине?
А у меня нет больше времени. Представляю палату и больничную койку.
И всхлипываю.
Наклоняюсь к клумбе, разбитой под окнами. И выуживаю из земли увесистый кирпич, ограждающий цветник.
Взвешиваю его в руке, примеряюсь к окну первого этажа.
От возбуждения пальцы липкие. Я же не попаду, промахнусь, нервы, как тонкие струны, полопаются.
Но больше ничего придумать не могу.
Вынесу стекло. И ко мне либо выйдут, либо я сама залезу. Это вопрос жизни и смерти, без преувеличения.
Замахиваюсь.
И швыряю кирпич.
Стекло сыпится в стороны с оглушительным звоном, я закрываю руками голову и отшатываюсь от острого града.
И в этом звоне вдруг различаю скрип шин по асфальту.
Пугливо оглядываюсь, щурюсь на дорогу, на пятачок перед студией.