Cap ou pas cap?

«Это ведь и в самом деле мой любимый сервиз… Только откуда он об этом знает?»

— Спаннер, где… Что вы все здесь забыли? Святая Мария, вы что, шпионили за Десятой?!

— О, ну вот, сейчас начнется…

— Почему меня не позвали?!

— …

Было в Цуне что-то от мазохистки. Она терпеть не могла все кокососодержащее, но каждый раз, оказываясь в баре у Мукуро без необходимости садиться потом за руль, заказывала себе пина-коладу и, морща нос, медленно цедила ее через соломинку.

Как раз за этим занятием ее и застал Реборн.

Он, к вящему неудовольствию Цуны, как обычно, не спросив разрешения, отточенным движением кинул свою шляпу на стол и сел напротив.

— Дай-ка угадаю. Я — позорная баба, бесполезное существо и никчемный босс.

— Вот видишь, ты сама все знаешь.

Цуна фыркнула и щелкнула пальцами, выискивая взглядом официантку.

— Девушка! Принесите мужчине коктейль. Безалкогольный, в мартинке, выглядит как зеленая кучка непонятно чего.

Девушка слегка улыбнулась: все официанты уже привыкли к тому, что подруга хозяина патологически не запоминает названия коктейлей и поэтому описывает по-своему, часто с применением потрясающих метафор. Ту же пина-коладу, например, она называла просто: кокосовая гадость.

— Хорошо, мятный бриз с базиликом. Вам повторить пина-коладу?

Цуна перевела взгляд на свой пустеющий бокал, а затем на Реборна.

— Я полагаю, ты пришел совокупляться с моим мозгом? — узрев подтвердившую все ее худшие ожидания улыбку, Цуна мрачно повернулась к официантке. — Водки.

— Графинчик? — проницательно, с явным сочувствием на лице предложила официантка.

— Да… или нет… Соблазняете вы меня, девушка. Двести грамм.

Когда девушка отошла от столика, Реборн поднял бровь.

— По этому поводу я тоже хотел с тобой поговорить. Ты слишком много пьешь.

Он вытащил портсигар, и Цуна поморщилась: она терпеть не могла «вонючие нагнетатели пафоса» Реборна.

— Во-первых, это — немного, я что, похожа на Занзаса? Во-вторых, пошел к черту, мне уже давно можно. В-третьих, ты сам в этом виноват. У меня очень нервная работа, и если бы ты, скотина, не отбирал у меня успокоительное…

— Твой любимый Элениум в наши дни применяют для лечения шизофрении, мне уже начинать беспокоиться?

— Пошел ты. И да, это мое отношение ко всем твоим нотациям относительно того, как я гроблю свое здоровье в свое свободное время.

Реборн уже попыхивал сигариллой, и Цуна, морщась, отгоняла от себя дым рукой.

— Дура. Твои маленькие пристрастия не были бы проблемой, если бы ты была парнем.

— Я не алкоголик, блин!

— Ну-ну, — Реборн ехидно улыбнулся: им как раз несли заказ. — Ты — не просто босс Вонголы, ты еще и молодая незамужняя женщина. Мы на Сицилии, детка, здесь махровый патриархат, смирись с этим.

— Пока я не устраиваю дебоши и не попадаю в газеты, все в порядке, — закатила глаза Цуна, пододвигая к себе стопку. — А если старым интриганам из Альянса что-то не нравится, всегда можно послать к ним, например, Хибари. Или сладкую парочку Ямамото-Сквало.

Реборн с нечитаемым выражением лица проводил взглядом в последний путь порцию гадкой огненной воды.

— Учти, если увижу, что ты пьешь раньше пяти вечера — упеку на реабилитацию.

— Да без проблем.

Киллер хмыкнул и попробовал свое зеленое подозрительное нечто.

— Второй вопрос на повестке дня. Почему половина особняка обсуждает то, что ты, якобы, кидалась в Занзаса туфлями?

Цуна моргнула.

— Я-асно. Надо проверить кабинет на наличие камер. Так и знала, что что-то тут не чисто…

— То есть, ты действительно… — кажется, Реборн даже развеселился.

— Конечно, нет! Знаешь, сколько стоит это орудие пытки? — девушка выставила на обозрение стопу с аккуратной туфелькой на шпильке. — Я запустила в него папкой с контрактами.

— Мне нужно повторно провести тренировку на «лицо кирпичом»?

— Нет, — Цуна ехидно улыбнулась. — Он и так без пяти минут мой муж, так что с ним я могу себе это позволить. И он меня выбесил. Сам виноват.

— И чем же он тебя прогневал? Называл бесполезным мусором? В этом он не так уж и неправ, между прочим.

— Ах, если бы. Угрожал прислать Сквало.

Если бы не соломинка во рту, которая портила все впечатление, от взгляда, которым наградил Цуну старый наставник, можно было бы забиться под стол.

— Чтобы он пел мне серенады.

— Прости, что?

Цуна, выразительно глядя на него, покивала.

— Ты только представь себе этот ужас. Врай, обещают рай твои объятья, дай мне надежду о, мое проклятье, враааай!

— Полночный бред терзает душу мне опять, врай, Донна Цуна, я посмел тебя желать!.. — подхватил киллер своим бархатным баритоном.

Цуна, смеясь, подцепила с тарелки маленький, похожий на пирожное бутербродик.

— Представь себе такие представления у меня под окном каждый вечер. А Занзас серьезно мне этим угрожал.

— Я даже знать не хочу, что подвигло его на подобные угрозы в твой адрес. Обсуждение брачного контракта за вычетом этого инцидента прошло удачно?

— Вполне. Нет, наверное, хорошо, что вы, интриганы, затеяли этот трагифарс. Отдам сына тебе на растерзание, а потом рожу себе дочку, будет хоть с кем поговорить по-человечески.

— И все-таки, относительно твоего пагубного пристрастия к алкоголю… — Реборн изъял из пальцев бывшей ученицы стопку и опрокинул себе в рот. — Урежь порции. Я настаиваю.

Цуна фыркнула и поднялась из-за стола, накидывая плащ на плечи.

— Приму к сведению. Кстати, побудь джентльменом хотя бы раз в жизни, оплати счет.

— Босс, я одного не пойму: зачем ты ее доводил?

— Подсматривал, мусор?

— Не я один. Итак?

— Хотел вытащить прежнюю Саваду из камуфляжа «железной леди». Что-то мне подсказывает, что сделать это теперь можно только на «слабо».

========== Условно мертвый ==========

Предупреждение: чернуха