Царь девяти драконов

Лаоху задумчиво смотрел ему вслед, отбивая пальцами дробь по доспеху. Старая привычка. Он всегда так делал, когда о чем-то размышлял.

«Их грызня с советником тянется с незапамятных времен. И только моя воля не дает им вцепиться друг другу в глотки».

Ван знал, на чьей стороне правда в этом споре. Ни на чьей. Военное дело так же важно, как и мирное. Одно не может без другого. Жаль, что подданные не всегда способны эту истину постичь. Но на то и нужен он, светлейший ван. Чтобы приносить гармонию и гасить раздрай. И этому Лаоху должен обучить своего наследника. Ведь иначе Хучен ждет смута, а за ней — неминуемое забвение...

Мысли вана незаметно перешли на собственную семью. Он решил, что с делами на сегодня можно закончить.

[1] Лунные ворота — традиционный элемент китайского сада, круглое отверстие в садовой стене, используемое для прохода в сад, вместо обычных калитки или ворот.

[2] Денлянг — газель.

[3] Си — понятие, соответствующее термину рабство в Древнем Китае.

[4] Прототип фейрверка в Древнем Китае. Молодые побеги бамбука кидали в костер, и тот взрывался.

Глава 13

Охота выдалась удачной. Даже без учета того, что Шанкару посчастливилось одолеть синха, а в товарищах у него был человек, явно попавший в охотники по недоразумению. После того, как очередная стрела лишь спугнула зайца, а не поразила, Ли признался, что занялся этим делом только из-за последней воли отца, которого не стало минувшей весной. Так, что он лишь набирается опыта. Шанкар не стал уточнять, у кого тот понабрался ходить по джунглям аки слон в посудной лавке. Лишь молча отобрал лук со стрелами, и к полудню Ли уже был обвешан несколькими тушками зайцев. Счастливый увалень улыбался до ушей и вознамерился продолжить охоту, но Шанкар осадил его.

— Не стоит брать у природы больше, чем нужно.

Да, видение, ниспосланное Вестником Богини-матери и то, что случилось в Мохенджо-Даро, не прошло для охотника бесследно. Каждый раз, когда его рука спускала тетиву, он невольно обращался к прошлому. Память о минувшем должна помочь не совершать ошибок в будущем. Охотник твердо вознамерился не навлекать больше на свою голову гнев богов. Тем более, когда рядом находятся те, кто ему дорог.

Усталые, но довольные, они возвращались в деревню. Туча гнуса продолжала витать над головами, но так и не смогла испортить настроение. Как и зудящая царапина на плече. Вокруг щебетали птицы и кричали обезьяны. Шанкар снова невольно подметил, что рад слышать эти звуки. Успешная охота почти полностью вытеснила из памяти воспоминания о жуткой ночи. И только мысль о загадочном видении и странном идоле слабо копошилась где-то в уголке сознания.

Когда они показались на опушке джунглей, рубаха Ли насквозь пропиталась потом. Пыхтя, словно вьючный мул, он тащил добычу. Заячьи тушки болтались у него на шее. Шанкар нес снаряжение и шкуру синха. Было слишком жарко надевать ее на плечи, поэтому он обмотал трофей вокруг пояса.

Селение встретило их петушиными криками и любопытными взорами редких прохожих. В основном то были почтенные старцы и их жены, медленно копошащиеся меж бобовых насаждений. Видимо, остальные уже давно ушли работать на рисовое поле. Пару раз Шанкар словил на себе восхищенный взгляд местной детворы. Одному из мальчишек он даже подмигнул.

«Если цзы Хэн будет смотреть на меня таким же взглядом, то у нас здесь не все еще потеряно».

Но охотник прекрасно понимал — впечатлить ворчливого старейшину парочкой зайцев явно не удастся.

«Быть может, шкура синха добавит веса?».

Они стали взбираться на холм. Ли запыхтел сильнее.

Шанкар обернулся через плечо:

— Давай понесу половину.

Однако тот качнул головой и лишь лучезарно улыбнулся:

— Нет-нет, Ху-ши! Я должен делать!

Охотник хмыкнул:

— Ну как знаешь.

Впереди показалась знакомая хижина. Возле землянки напротив стояли две женщины и возбужденно переговаривались. В одной из них Шанкар узнал Абхе. Вторая, полноватая, с короткими темными волосами, что-то яростно ей доказывала.

— Я все равно тебя не понимаю, эй! — огрызнулась Абхе. — Чего тебе опять надо?!

Незнакомка защебетала пуще прежнего, словно потревоженный воробей.

Абхе закатила глаза и развела руками:

— Да не понимаю я, сколько повторять?!

— Что у вас там? — спросил Шанкар.

Девушки развернулись и с удивлением стали рассматривать подошедших мужчин. Шанкар же только сейчас заметил, что Абхе облачена в плотную рубаху с широкими рукавами. Тем не менее одежда облегала тело, подчеркивая все красоты.

— Ого, — уперла она руки в бока, — а ты уже освоился?

Охотник улыбнулся:

— Вроде того.

Незнакомка же восхищенно осматривала заячьи тушки на потной шее Ли и шкуру синха на поясе Шанкара. Каким-то тайным чувством тот догадался, что это супруга увальня. Та всплеснула руками и радостно залопотала на местном языке, однако Ли быстро ее перебил.

— Э! — и указал пальцем на охотника. — Щи та[1]. Ху-ши!

Супруга Ли перевела взгляд на Шанкара и тут же низко поклонилась. Тот незамедлительно ответил тем же.

— Что еще за Ху-ши? — спросила Абхе.

— Воин-синха, — пояснил он.

— С чего вдруг такие почести? — она скрестила руки на груди.

— На нас напал синха...

Весь задор Абхе мигом испарился. Как роса под жарким солнцем. Она тут же ощупала его руки и грудь.

— Синха?! Ты не ранен?!

— Нет. С нами все хорошо.

Пальцы девушки скользнули по зарубцевавшимся шрамам. Напоминание о той самой хищнице из жутких зарослей тростника...

— Все хорошо, — еще раз заверил Шанкар, и Абхе вскинула на него обеспокоенный взгляд, который его сильно тронул, — лишь царапины на руке и спине.

— Покажи.

— Да все...

— Покажи!

Охотник застонал, но повернулся. Тем временем Ли взпхлеб пересказывал жене события сего дня. И чем дольше он говорил, тем больше восхищения и благодарности становилось в глазах супруги. Но Шанкар этого не видел, ибо стоял к ним спиной.

— Эта? — ощутил он легкое прикосновение.

— Да.

Место царапины жгло и саднило, но кровь течь перестала. Коготь синха задел лишь верхний слой кожи.

— Повезло тебе.

Шанкар и раньше замечал за ней подобное. Никогда не забудет, с какими осторожностью и заботой она обрабатывала раны и накладывала бинты после встречи с синха. Однако сейчас это словно превращалось в нечто новое. Охотник пока не мог объяснить, но то было безумно приятно.

Развернувшись, он встретился с беспокойным взглядом ее черных глаз и благодарно кивнул.