Царевна-целочка

– Что ты не знаешь, какой член двадцатисантиметровый, – пролепетал парень. – Откуда ж я знал, что у тебя рулетка…

– Что ж, будет тебе наука.

Расстояние было идеальным – девушка стремительно нанесла круговой удар локтем в челюсть. Парень рухнул как подкошенный, ударившись головой о стульчак; член его продолжал стоять.

Девушка невозмутимо оделась, взяла сумочку, проверила в зеркале макияж, вышла из туалета и прикрыла за собой дверь.

Лето 2023

КРИНЖ

Эрегированный член Якова был очень длинным, не меньше четверти метра, и очень тонким, и пятидесятитрёхлетнее, трижды рожавшее влагалище Натальи Викторовны не всегда принимало его охотно. Это был совсем не её любимый размер – она всегда предпочитала короткие, не длиннее пятнадцати сантиметров, и толстенькие. Впрочем, за сорокалетнюю половую жизнь Наталья Викторовна испробовала не так уж много членов – 7 или 8 (на двадцатитрёхлетие она напилась до беспамятства, наутро проснулась в постели с голым мужиком, и оба не помнили, был у них секс или нет). Наталья Викторовна трижды выходила замуж, и от каждого супруга у неё осталось по ребёнку.

Первый брак был явной ошибкой. Второй раз она вышла замуж по большой любви, за богатого, статного, красивого молодого мужчину, сколотившего приличное состояние на оргтехнике в баблорубские девяностые. От второго мужа, убитого вначале 2000х, Наталье Викторовне остался миловидный сын, роскошная силиконовая грудь четвёртого размера, трёхкомнатная квартира в центре Москвы и дача в Бутово – остальное отсудила сестра покойного. Третье замужество тоже не задалось – супруг, будучи моложе её на десять лет, в неполный сорокет слёг с инсультом, после чего начисто лишился мужской силы.

В юности, молодости и даже в зрелости Наталья Викторовна была сногсшибательно, пронзительно красива и стройна. После климакса, который настиг её в сорок девять лет, в организме что-то разладилось – появился лишний жирок, выросла жопа, кожа пошла прожилками и пигментными пятнами. Она тяжело и редко оргазмировала и до менопаузы, после же – кончать перестала вообще. Слабое, едва тлеющее желание секса ещё теплилось, и она завела молодого любовника. С Яковом они встречались на бутовской даче раз в неделю, обычно в субботу.

Сегодня юноша был в ударе и эякулировал уже три раза. Голый, с полустоячим пенисом он подошёл к огромному, во всю стену, окну. Наталья Викторовна подтёрлась маленьким полотенцем, надела белый сатиновый пеньюар и легла на кровать, накрывшись по грудь пустым пододеяльником. Поставила на живот квадратную стеклянную пепельницу, закурила тонкую ментоловую сигарету и стала наблюдать за своим юным партнёром, голышом красующимся перед окном. Она уже давно и безуспешно пыталась решить для себя, нравится он ей вообще, или нет. Яков был довольно высок, болезненно худощав, с большим количеством родинок на незагорелой коже; светло-русые вьющиеся волосы до плеч, которые он редко мыл и причёсывал. На её взгляд, юноша был не очень умён и удручающе неначитан.

– Почему ты так любишь вертеться перед окном голышом? – поинтересовалась Наталья Викторовна, глубоко затянувшись, запрокинув голову назад и выпустив густую струю дыма в потолок. – Надеешься, что кто-то тебя увидит?

– А что? – отозвался Яков и повернулся к любовнице. Его член совсем расслабился, и головка болталась почти на уровне колена. – Писюн у меня большой, есть чем похвастаться!

– Он у тебя не большой, а длинный, – заметила Наталья Викторовна.

– Какая разница!.. – сказал Яков слегка обиженно.

– Большая.

– Ну, как скажете.

– Слушай, Яков, мы с тобой трахаемся уже почти полгода, а ты мне до сих пор говоришь «вы». Тебе не кажется это странным?

– Кринжово мне вам тыкать, Наталья Викторовна. Вы мне в матери годитесь.

– Кринжово?.. Что это значит?

– Ну, стыдно… неловко.

– Вот как? – она тщательно затушила тонкий окурок в пепельнице и поставила её на тумбочку. – А трахать тётку, годящуюся тебе в матери, тебе не кринжово? Что там в матери, я тебе скорее в бабки гожусь.

– Ну, с бабкой перебор. Вы моей мамке ровесница. Вам же 53?

– Да.

– Ну во. А мамке 52 недавно исполнилось, – он опять повернулся к окну, смотрящему на пустую улицу, и вильнул бёдрами, на манер стриптизёра.

– Хм, странно, – протянула Наталья Викторовна. – Я почему-то всегда думала, что твоя мать гораздо младше.

Яков заметил кого-то на улице и снова дрыгнул бёдрами, чтобы член закачался. Тётка прошла мимо, не обратив на голого парня никакого внимания. Яков немного расстроился.

– Я, кстати, вас познакомить хотел, – сказал он.

– Кого «нас»?

– Вас с мамой. Как вы на это смотрите, Наталья Викторовна?

– Это зачем ещё?.. – изумилась та.

– Ну как, вы же моя девушка, почему бы и нет?

– 53летняя девушка, ха-ха! – искренне расхохоталась Наталья Викторовна, отчего её могучие перси затрепыхались. – Развеселил старушку, от души!

– А чо?.. – обиделся Яков.

– У нас с тобой развнедельные потрахушки и ничего более. Я намного старше тебя и у меня три ребёнка, если ты забыл, – сказала она. – Вот уж поистине кринжово было бы знакомить меня с твоей матерью, которая младше меня. Что это за слово вообще? Новомодный сленг?

– Кринж? Испанский стыд, когда стыдно за кого-то.

– Испанский какой-то… а обычный русский стыд чем тебя не устраивает?

– Хэзэ, все сейчас так говорят.

– Ну-ка, дай-ка загуглю, – Наталья Викторовна взяла с тумбочки смартфон. – Так… «Чувство стыда за чьи-либо действия. То, что вызывает это чувство». Это что же, тебе за меня стыдно?

– Да нет… так говорится просто!

– Как бы там ни было, знакомство с твоей роднёй в мои планы не входит, – вздохнула Наталья Викторовна. – Это совершенно неуместно и даже глупо, Яша… Яков – всё время нашего знакомства хотела спросить – почему у тебя такое странное имя? Ты еврей?

– Почему странное и почему еврей?.. – не понял он.

– Потому что сейчас так редко кого называют и потому что это иудейское имя, – сказала она. – Так ты еврей? Вроде, совсем не похож.

– Хэзэ. Вроде нет. Не интересовался как-то.

– Ты не знаешь, кто ты по национальности?!.. – изумилась Наталья Викторовна.

– А что такого?

Женщина медленно, потрясённо покачала головой.

– Если вам интересно, могу у мамы спросить.

– Мне интересно? – усмехнулась Наталья Викторовна. – Меня удивляет, что тебе это не интересно.