Царство Золотых Драконов
Шрифт:
Рассвет занялся, когда оставалось около двухсот метров до самой вершины горы. Сначала показалось расплывчатое сияние, что в считанные минуты приобрело оранжевый оттенок. С появлением первых солнечных лучей над ужасающим своими размерами горным массивом Гималаев небо превратилось в некую симфонию цвета, облака окрасились в пурпурный цвет, а участки снега стали отливать розовым.
Надя нисколько не задержалась в пути, чтобы обозреть красоту окружающего пейзажа, а, напротив, прикладывая неимоверные усилия, продолжала взбираться выше и немного спустя уже стояла на ногах в самой высокой точке горы, тяжело дыша и обливаясь потом. Она ощущала, что сердце вот-вот выскочит из груди. Девочка предположила, что оттуда смогла бы увидеть долину Тункхалы, однако ж, перед глазами возвышались
Бороб'a зашевелился под курткой. Тогда Надя слегка приоткрыла ворот, куда её маленький друг высунул голову, уставляясь на неё умными глазами.
– Даже не знаю, куда и идти, Бороб'a. Здесь все горы на одно лицо, отчего я не вижу никакой более-менее проходимой тропы, - сказала Надя.
Животное указало направление, откуда они пришли сюда.
– Туда я вернуться не могу, потому что меня сразу же поймают люди с голубоватой кожей. А вот ты не так уж и привлёк бы к себе внимание, Бороб'a, ведь в этой стране обезьяны буквально повсюду. Ты сможешь найти обратную дорогу в Тункхалу. Отправляйся искать Ягуара, - приказала обезьянке Надя.
Животное отрицательно покачало головой, закрывая глаза лапками-ручками, на что она объяснила, что если, мол, они не расстанутся сейчас, то далее вообще не представится какой-либо возможности спасти остальных девочек или хотя бы спастись самим. Сейчас судьба Пемы, других девочек да и её собственная зависит лишь от него. Либо обезьянка находит помощь, либо гибнут все.
– Я же спрячусь где-то здесь поблизости, пока не буду уверена, что меня никто не разыскивает, а затем и подыщу способ спуститься в долину. Солнце давно взошло, отчего уже не так холодно, поэтому ты сумеешь добраться в город до следующего заката, - настояла Надя Сантос.
И наконец, животное отделилось от неё и стрелой пустилось вниз с горы.
Кейт Койд отправила фотографов Тимоти Брюса и Жоэля Гонсалеса в самую глубь страны сделать снимки местной флоры и фауны для журнала «Интернэшнл джиографик». Им пришлось выполнять работу в одиночку, тогда как сама женщина осталась в столице. За всю жизнь она не помнила за собой столь мучительного душевного состояния, за исключением разве что случая, когда Александр с Надей потерялись в тропическом лесу на реке Амазонка. Её уверял ещё сам Сесар Сантос в том, что данное путешествие в Запретное Царство не представляет собой никакой опасности. И как теперь сообщить отцу, что его дочь похищена? Ещё менее она хотела сказать ему, что Надя находилась в лапах профессиональных убийц, выкрадывающих девочек с тем, чтобы в дальнейшем превращать их в своих рабынь.
В этот момент Кейт с Александром находились во дворце, в зале для приёмов, в присутствии самого короля. На этот раз он принимал гостей вместе со своим главнокомандующим, премьер-министром и двумя ламами, занимающими в иерархии после короля самые высшие посты. Там же находилась и Джудит Кински.
– Ламы сверились со звёздами и отдали распоряжения всем монастырям молиться и совершать подношения за исчезнувших девочек. Генерал Муар Кунглунг ответственен за военную операцию. Возможно, он уже задействовал и полицию, не так ли? – спросил король, чьё спокойное лицо практически не выражало огромное, испытываемое им самим, беспокойство.
– Возможно, Ваше Величество.… Также приведены в состояние готовности и солдаты вместе с охраной дворца. За границами установлено наблюдение, - сказал генерал кое-как по-английски, чтобы поняли и иностранные гости.
– Да и вероятно вся деревня тоже отправится на поиски девочек. Я знаю, что в нашей стране никогда не случалось ничего подобного. Вскоре, пожалуй, у нас уже будут какие-то новости, - добавил
генерал.– Вы говорите, возможно? Мне это не кажется отнюдь достаточным! – воскликнула Кейт Койд и тут же прикусила губу, потому как осознала, что выказала ужасную невоспитанность со своей стороны.
– Похоже, сеньора Койд слегка взволнована…, - заметила Джудит Кински, кто, по всей видимости, уже научилась говорить обтекаемо, как то было принято в Царстве Золотых Драконов.
– Возможно, - сказала Кейт, чуть склоняясь со сложенными перед лицом руками.
– А не будет ли неуместным спросить о том, как почтенный генерал мыслит себе организовать поиски? – поинтересовалась Джудит Кински.
В последующие пятнадцать минут вопросы сыпались уже от иностранцев, кто получали с каждым разом всё более туманные ответы, пока не стало очевидным, что не существует никакого способа оказать даже малейшее давление на короля либо генерала. От нетерпения вспотели лишь Кейт с Александром. Напоследок встал и сам монарх, и всем не осталось ничего другого, кроме как распрощаться и, пятясь, покинуть помещение.
– А утро, между тем, прекрасное, отчего в саду, возможно, немало птиц, - предположила Джудит Кински.
– Возможно, - согласился король, ведя гостью по направлению к выходу.
Так оба, король и Джудит Кински, прогуливались по узкой тропинке, вьющейся среди растительности парка, где, казалось, всё росло само собой, и только намётанный глаз был способен оценить выверенную гармонию составляющих одно целое частей. И именно здесь, в этом благословенном изобилии разнообразных цветов и деревьев, среди разноголосого пения множества птиц, Джудит Кински и решилась предложить начать эксперимент по выращиванию тюльпанов…
Король полагал, что сам никак не заслуживал считаться духовным лидером своего народа, поскольку того не покидало ощущение, что ещё совсем-совсем не достиг нужной степени подготовки к данной должности. Всю жизнь мужчина ратовал за отрешённость от мирских дел и материальных благ. И твёрдо знал, что в нашем мире ничто не вечно, всё рано или поздно меняется, разлагается, умирает и возрождается уже в другой форме. Стало быть, цепляться за мирское представлялось ему занятием бессмысленным и вызывало лишь страдания. Принятие подобной мысли как раз и предполагал буддизм. Порой у монарха возникала иллюзия, что достичь данного ему вполне удалось, хотя посещение женщины-иностранки почему-то вернуло тому собственные сомнения. Она привлекала короля, что делало последнего человеком уязвимым. Возникло неизведанное прежде чувство, потому что разделяемая на двоих с его супругой любовь давно утекла, точно вода тихого ручейка. Как же он мог защищать целое королевство, если не оказался способен уберечь самого себя от искушения любовью? В желании любви и плотской близости с другим человеком нет ничего плохого, размышлял король, однако ж, будучи на занимаемой ныне должности, подобного никак не мог себе позволить, потому как оставшиеся годы жизни было необходимо целиком и полностью посвятить своему народу. Его мысли прервала сама Джудит Кински.
– До чего же необычная подвеска, Ваше Величество! – отметила она, указывая на драгоценность, что висела на груди у монарха.
– Такую носят короли этой страны вот уже тысячу восемьсот лет, - охотно объяснил он, снимая медальон и передавая ей, чтобы женщина рассмотрела его ближе.
– Очень красивый, - сказала она.
– Древний коралл наподобие этого у нас очень ценится, потому как встречается здесь чрезвычайно редко. Ещё его можно увидеть в Тибете. Их существование указывает на то, что миллионы лет назад морские воды достигали горных вершин Гималаев, - объяснил король.
– А о чём говорит надпись? – спросила она.
– Это слова Будды. «Изменение должно быть добровольным и ни в коем случае не навязанным».
– И что означает подобное высказывание?
– Все мы можем измениться, хотя никто не вправе заставить нас так поступить. Перемены обычно случаются именно тогда, когда мы сталкиваемся с несомненной истиной, с чем-то, вынуждающим нас пересмотреть собственные убеждения, - сказал он.
– Мне кажется несколько странным, что для медальона выбрали именно эту фразу…