Царство

Некогда Авраам чувствовал его присутствие, теперь Котар читал мысли так, словно никаких преград не существовало.

Он объяснил свои слова. Протянул протез к стене пунцовой плоти, и на поверхности проступили черты лица со ртом, раскрытом в немом крике. Этот некто пытался вырваться из заключения, стучал с той стороны кулаками, рыдал и хрипел без звука.

Котар обернулся к группе и продолжил:

– Укрепите свой разум, братья. Главное испытание ещё впереди, но мы остановим этот кошмар.

Через некоторое время десантники подобрались к барьеру, образованному судорожно сжатыми мышцами. Котар приложил руку к стенке рядом с биомеханической конструкцией, и от искусственной ладони в разные стороны поползли чёрные пятна. Биение плоти усилилось, гигантский организм почувствовал болезнь, вот только отряды лимфоцитов, посланные ранее, так и не смогли справиться с бактериями. Болезнь взяла верх – пришлось выбирать между выживанием и сохранением всех органов.

"Врата" перед десантниками умерли, посеревшие мышцы расслабились, по полу побежала белёсая и полупрозрачная слизь, вырывающаяся с той стороны.

Котар рывком бросился вперёд, разрывая волокна и сухожилия. Авраам тоже продрался сквозь барьер, чтобы стать свидетелем одного из самых отвратительных зрелищ, которые он когда-либо видел. А Авраам, на минуточку, столетний – может быть, тысячелетний – ветеран всевозможных войн, начиная с гражданских и заканчивая демоническими.

Это место напоминало сад, чьи оконечности терялись в полумраке. Росли здесь деревья пусть и не Отца Чумы, но само воплощённое искажение. Иные смертные повредились бы умом, глядя и пытаясь осознать то, что варп способен сотворить с плотью.

Беременные женщины увеличились в размерах десятикратно, как в высоту, так и в ширину. Опухшие руки и ноги превратились в кровеносные сосуды, вплетённые в общую систему нечестивого организма. Вместо лиц – маски боли. Глаза – пустые зеркала с ручьями слёз. Слёзы разъедали плоть, образуя язвы и нагноения на щеках, многочисленных подбородках и многочисленных же грудях, что рядами протянулись до раздутых утроб, в которых под тонкой полупрозрачной кожей можно было различить уже встреченных ранее мутантов, свернувшихся в позе эмбриона. Те вызревали совсем взрослыми, готовыми убивать, разрушать, множить весь этот трудно представимый ужас.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель.

Спокойный и ровный мужской голос раздавался отовсюду.

– Не могу сказать, что рад видеть вас… но вы определённо развлечёте меня напоследок.

– Боги уже сказали, что сегодня ты умрёшь? – спросил Котар.

В ответ раздался смех, а после и слова:

– Пожалуй, оставлю тебя в живых. Отрежу руки, ноги, а потом повешу за спину. Будешь и впредь меня развлекать.

Проклятые матери разразились неистовыми криками. У них отошли воды, начались схватки.

Недолго думая, Авраам выхватил болт-пистолет и вышиб ближайшей страдалице мозги. Котар мгновенно подскочил, положил ладонь на ствол оружия и сказал:

– Зло питается муками.

– Ну так я их прервал.

Тянуло плеваться, куда ни посмотри, но Авраам вдруг понял, о чём Котар говорит.

Разнесённый на кусочки череп восстанавливался. На воспалённой коже даже клочья волос появлялись. Изо рта роженицы перестала бежать кровь, и донеслись сдавленные стоны.

– Бог-Император, примархи и все святые мученики… – вырвалось у Авраама. Он перевёл взгляд на Котара и спросил:

– Так что делать-то?

– Мы уничтожим всё, что на нас направит чернокнижник, потом и его самого. Тогда весь этот кошмар и закончится.

Авраам проскрежетал зубами, а потом выкрикнул:

– В круг! Спина к спине!

Иоанн из капитула Искупления Кровью опустился на колени и вскинул руки в безмолвной молитве, Валерио подозвал слугу и с его помощью выхватил из ножен "Стезю", остальные боевые братья использовали последние мгновения, чтобы перезарядить оружие.

Появившиеся на свет мутанты были гораздо чудовищнее всех тех, кто уже повстречался десантникам. Лица больше не имели ничего общего с человеческими, внутри пастей росли тонкие, похожие на иглы зубы. Скелет изменился, плоть пронзили десятки шипов и рогов. Лишённые кожи, страдающие с момента рождения, мутанты стремились поделиться непредставимой болью.

Даже реактивные снаряды калибра .75 не всегда останавливали их – всё решится в схватке накоротке. Глаза в глаза, мечи в когти.

Первого мутанта сразил Валерио. Сверкающий серебром ростовой меч описал окружность в воздухе и на излёте разрубил чудовище.

Валерио и Котар бились чуть в стороне, иначе двуручным оружием могли достать и своих же. И тот, и другой воитель не отступали, и с каждым мгновением раскручивали мечи всё быстрее, обращаясь крыльями ветряной мельницы, винтами легкомоторного самолёта.

И всё же нет-нет, но мутантам удавалось прервать вихрь клинков. В такие мгновения Валерио приходилось сражаться кулаками и локтями, а Котар отвечал всей яростью колдуна, на которую был способен. Так, что картина перед глазами начинала подрагивать, словно воздух над костром.

Удержать мутантов на расстоянии не получилось и урагану снарядов. Не все десантники даже магазин успевали опустошить. Они спешно выхватывали мечи и топоры, а разряженные болтеры отбрасывали оруженосцу.

Надо отдать должное Сиду. Его руки не тряслись, он работал так, словно ничего и не произошло, словно он не в кошмаре наяву оказался, а сидит в арсенале "Амбиции".

Когда болтер издал глухой щелчок, Авраам тоже отбросил его оруженосцу, а потом встретил мутанта пинком в грудь. Наверняка переломал с десяток костей, но и не рассчитывал, что тем самым остановил его. Мутант лишь покачнулся, но даже рухнуть на спину не успел, когда его тело, как трамплин, использовала более жадная до крови тварь.

Ей Авраам отсёк голову в полёте, но даже так тварь отыскала цель и принялась колотить, оставляя вмятины на доспехах. Ещё один взмах, и силовый меч вскрыл мутанта от паха и до обожжённого среза на шее. Под ноги вывалилась дымящаяся требуха, пролилась кипящая едкая кровь.