Цель оправдывает средства. Том 2

Сфальсифицировать свою гибель ничего не стоило. Пара слухов на Татуине, немного паники в Пространстве хаттов, тройка свидетелей, на глазах которых он поднялся на борт корабля, который взорвался…

И вот Кэда Бейна больше не существовало для галактики.

Сенатский следственный комитет прекратил его розыски, враги успокоились, друзья продолжили жить дальше… Хотя, какие, к хатту, у него могут быть друзья?

Разве что этот мальчишка, Билли.

Но и он больше коллега, ученик, стажер. Никак не друг. Приятель, не более того.

Как и все, с кем он раньше имел дело — паренек, не моргнув и глазом, прирежет его, если будет такая задача. Не без труда, конечно, но точно сможет.

Паренек может выглядеть паяцем и клоуном, но непосредственно в работе он довольно неплох. Стреляет метко, бегает быстро, планирует четко. Еще б не отвлекался на шашни со своей синемордой сенаторшей — вообще б ауродиум, а не человек был.

Так или иначе, сейчас дурос никого другого себе в напарники не желал. Парнишка обладает довольно специфическими качествами — интуитивно подстраивается под окружение, которое, в основной своей массе, придурки. Поэтому Билли запросто сливается с массой.

Пройдет немало времени, и он передаст мальчишке свои знания.

Снаружи кокпита сверхсветовое измерение, известное как гиперпространство, расцветало сияющим каскадом, уплывавшим за корму корабля. Бэйн повернул кресло, отворачиваясь от выключенного голопроектора, чтобы запустить быструю проверку двигателей и навигационных систем.

На первый взгляд, все системы работали исправно, но потом он заметил незначительные колебания в генераторе гравитационного поля. Способности Бэйна в сборе и систематизации данных, позволяющих ему управлять ситуацией, были так же высоки, как и его навыки в создании хаоса. А он любил, когда все работало так, как надо.

Корабль назывался… да хатт его знает как. Обычный ничем не примечательный фрахтовик, угнанный на Корусанте, засветившийся на Рендили и исчезнувший в бесконечной путанице гиперпрыжков, призванных замести следы. Даже если их искали, то давно уже потеряли. Заметать следы дурос умел как никто другой.

Бэйн зажал нож в зубах, освобождая руки для работы с инженерной консолью. Убедившись, что колебания в генераторе поля пришли в норму и заработали на оптимальном уровне, он вынул нож изо рта и играючи провернул его в проворных синих пальцах.

Встав со своего места, он вышел из кабины проверить свой груз, прихватив нож с собой. Бэйн проследовал в сравнительно небольшой трюм, где остановился возле двухметрового черного пластоидного ящика, покоившегося на грависанях, прикрепленных к стене магнитными захватами. На боковой стенке ящика имелся переключатель, после нажатия на него верхняя крышка ящика скользнула в сторону, открыв транспаристиловый гроб. Сквозь транспаристил ясно было видно бессознательное неподвижное тело человека.

— Ну, привет, сенатор Органа, — хмыкнул Бейн.

На самом деле гроб был экзотической стазисной капсулой. На одной его стороне располагались мониторы жизнеобеспечения, вокруг которых образовался тонкий слой льда. С хирургической точностью Бэйн ударил ножом, разбив лед и сумев не повредить экран. Охотник наклонился к монитору прочесть жизненные показатели человека.

Состояние Органы не изменилось. Он был так же близок к смерти, как и на борту своего корвета, выброшенного в заранее прошитых в гипердвигателе корабля сенатора координатах. Да, «ремонт» был выполнен на славу. Как и последующее «случайное» обнаружение дрейфующего в космосе «Тантива», естественно, его абордаж и, наконец, пленение сенатора.

Да, можно было бы взять его прямо на Рендили и не придумывать столь хитроумную схему. Однако, тогда могли остаться следы, которые бы привели к Бейну и Кидду. А накладок в своей работе дурос не любил.

Будет сенатор жить или умрет, полностью зависело от регулировки настроек гроба. Бэйн с удовольствием убил бы этого человека на месте, но его миссия состояла не в казни сенатора. «Захватить и доставить». Не «Найти и уничтожить».

В бытность своей работы на Гильдию, Бейн мог себе позволить вольную трактовку приказов — редко, но метко. Но когда работаешь на Империю… Ослушаться приказа — себе дороже. Проще сделать все как следует и получить свои честно заработанные кредиты, чем потом отчитываться перед начальством.

Бэйн закрыл ящик, спрятал нож в ножны и вернулся в кабину. Как только он опустился в кресло, маршевый двигатель автоматически начал снижать обороты, выходя на заранее заданную орбиту.

Из кокпита Бэйн видел большую планету на фоне звезд, и ему не нужно было сверяться с показаниями датчиков, чтобы удостовериться, что эта планета — место назначения.

Он не был здесь раньше. Собственно, как и большая часть проживающих в Империи разумных.

Кэд проверил навигационный дисплей, чтобы убедиться, что тот работает исправно, сверившись с координатами в своей голове — единственном месте, где эти самые координаты хранились. Он сделал это по привычке, которая стала частью его текущей рутины, гарантией того, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не станет жертвой кого-либо или чего-либо, включая неисправность техники.

Планета не имела никаких примечательных особенностей. Ни космических верфей, ни орбитальных конструкций, ни спутников, ни снующих в системе звездолетов… Девственный, покрытый буйной растительностью мир, неизвестный в обитаемой части галактики.

Планета не имела названия, лишь кодовое обозначение — «Место встречи». Ни больше, ни меньше. Никаких дополнительных пояснений.

Навигационная панель пискнула — Бэйн перехватил одну уникальную передачу, сигнал, исходящий от маленького искусственного спутника на орбите планеты. Спутник был шарообразным, около полуметра в диаметре. Сигнал выглядел как мигающая зеленая точка на мониторе, короткое описание сообщало, что сигнал передавался на безопасной частоте. Согласно инструкции, он включался только во время рандеву — ни минутой раньше или позже. Опоздал — сам виноват.

Бэйн знал, что сигнал предназначался для него и только для него. Он повернул субпространственный приемник к сигналу и отстучал на клавишах код-пароль. Если бы был введен неверный код, спутник самоуничтожился бы. Так как код был правильным, устройство передало на борт его корабля набор координат следующего места назначения. Координаты указывали на участок местности в гуще леса — широкий участок земли на дальней стороне планеты.

Бэйн подкорректировал управление сенсорами, отключил передачу триангуляции со спутника над горизонтом планеты и сосредоточился на только что полученных координатах. Он рассчитал кружной курс к поверхности планеты, поскольку считал, что всегда есть шанс, что за тобой кто-то следит, и именно по этой причине он приобрел еще один особый навык, стоявший перед всеми остальными. Так что, пока он не будет абсолютно уверен, что никто не следит за ним и не преследует его, он не подойдет сколько-нибудь близко к своей цели, ожидавшей его в назначенных координатах.

Примерно два часа спустя Бэйн кружил над районом посадки, сканируя пространство, убеждаясь в надежности «явки». Когда паранойя улеглась, он опустил корабль на неприметную полянку, скрытую древесной кроной.

После чего, опустив пандус трапа из кабины, направился к выходу.

У трапа его уже ждали.

Одинокая человеческая фигура, затянутая в строгий военный мундир. Бластер в набедренной кобуре. Мало чем примечательное лицо, но при этом — цепкий, запоминающий взгляд холодных и равнодушных глаз.