Цель оправдывает средства. Том четвертый
Шрифт:
Она принялась сосать член мужчины, причмокивая, как от сладкого угощения. Одновременно мириаланка поглаживала руками его яички, нежно оттягивала кожу и затем брала их в рот, перекатывая внутри словно шарики. Доуган постанывал от такого минета и уже готов был кончить, но умная женщина ему этого не позволяла, прерывая ласки.
Ундули продолжала массировать его член одной рукой, а другой — принялась избавляться от мантии и блузки под ней, обнажая свою большую красивую грудь, форма которой, учитывая естественный (без мам, пап и кредитов на операции) четвертый размер, составляла ее настоящую гордость. Прекрасно развитая, упругая и не обвисшая, она являлась предметом пускания слюней многих молодых джедаев во времена ее
И пусть ее более молодые товарки по гарему и называют за глаза «милфой», сама же Луминара ничего в этом термине плохого не видела.
Она удовлетворенно заметила, что руки мужчины сами потянулись к упругим полушариям. Он, оторвавшись от лобызаний уверенной «двоечки» Стасс, положил мириаланку спиной на стол и, продолжая мять ее грудь, сдернул с ног остатки верхней одежды, под которыми трусики уже были совсем мокрыми от смазки.
Он вошел жестко и без предупреждения. Хорошо, что ее киска уже была влажной, иначе этот дикарь мог бы ее поранить, как это однажды сделала парочка, о которых Луминара предпочитала не вспоминать: Шаак Ти и ее черный сорокасантиметровый дилдо.
Рик входил в нее жестко, остервенело, как будто уже много лет не видел женщины. А она извивалась под ним, сходя с ума от его мощных фрикций, от того, что он выделывал с ее грудями: тер их, похлопывал ладонями и пальцами оттягивал затвердевшие сосочки. Но больше всего ее заводило не то, с какой жаждой он утолял ею свой сексуальный голод, а то, что их секс совершено игнорирует Стасс. И это показалось ей равноценным ответом за то, что та первая поцеловала их общего мужчину.
И ладно бы они договорились об этом, так нет же, сучка смуглая, провернула все в тайне!
Луминара постанывала, отдаваясь той страсти, что заставляла ее и Рика заняться сексом прямо на рабочем столе. Она ощущала его напор и с восторгом отдавалась целиком в его руках.
Даже когда он, ни слова не сказав, перевернул ее на живот, она лишь краем сознания испугалась, что ее попка сейчас находится в опасной близости к его члену, и что с его обходительностью сегодня мужчина вполне может порвать ее на части.
— Внимание, — раздался его лишенный эмоций спокойный голос. — Сейчас вылетит птичка.
Прежде чем Луминара сумела сообразить к чему это было сказано, то почувствовала, как в ее попку вторгается влажный палец мужчины. Он был покрыт чем-то прохладным и с легкостью вошел в нее, начав аккуратно двигаться внутри. Через какое-то время, когда мириаланка уже привыкла к старым добрым ощущениям в своем заду, он ввел уже два пальца и, только убедившись, через какое-то время что ее попка готова к чему-то более весомому, медленно ввел головку члена в влажную от смазки (ну не от слез же член его мокрый!? Хотя, если Аллие сейчас рыдает от зависти…) дырочку. Введя еще несколько сантиметров он застыл, предоставляя ей возможность расслабиться и окончательно привыкнуть к этой сладкой боли. Но желание было уже настолько сильным и бесконтрольным, что она сама выгнулась и буквально насадила себя на его член. Его руки обхватили ее груди, тело задвигалось.
С каждой фрикцией она чувствовала, что его член все глубже и глубже проникает в ее попку, вызывая жгучую, но такую знакомую, а потому приятную, боль и наслаждение. Ощущения были настолько сильны, что она почувствовала, что совсем скоро кончит, и принялась тереть сочащуюся киску, ускоряя процесс. Мышцы внутри резко напряглись, и она содрогнулась в интенсивном оргазме.
Ее стоны, переходящие в крики наслаждения подстегнули Рика, и уже через несколько секунд она почувствовала, как его ствол начинает напрягаться сверх меры, движения становятся быстрее, резче, как это бывает
перед оргазмом.С элегантностью опытной лесбиянки, сбегающей с искусственного члена ради свадьбы, Луминара, подалась вперед, соскальзывая с члена мужчины.
Воспользовавшись, что спина взмокла от жаркого соития, она с легкостью оказалась в положении, когда голова свисала с края стола, а член мужчины оказался напротив ее рта. И ее в тот момент совершенно не интересовало, что совершает все свои телодвижения она прямо на сенсорной клавиатуре встроенного в столешницу компьютера.
Ундули успела как раз вовремя, чтобы распахнуть рот, обхватив губами головку и принять в себя извергающиеся потоки потоком теплой спермы. Мужчина, явно оценив ее жест, продолжал совершать легкие фрикции, словно старался равномерно наполнить ее рот своим семенем. Чтобы не потерять равновесие, Луминара расставила в сторону ноги, при этом продолжая ласкать свою горошинку.
Или же просто не хотел заканчивать этот восхитительный секс.
Когда он закончил, Луминара почувствовала, что в ее рту не остается свободное место. Щеки, раздутые от обилия спермы за ними, делали ее, наверняка, довольно комичной в этот момент, так как Рик, сделав шаг назад, посмотрел на нее и улыбнулся:
— А забавный хомячок получается.
Ответить Луминара не успела — откуда-то из-под ее спины послышался требовательный сигнал. Подняв голову, все еще с набитым спермой ртом, она с удивлением и ужасом обнаружила, что смотрит прямиком на двадцатисантиметровую голограмму в полный рост слегка заспанной Обри Уин. Которая возникла из проектора, волей случая оказавшегося у мириаланки между ног. С соответствующим ракурсом для миниатюрной фигурки Уин.
Девушка, поморгав несколько раз, зевнула, после чего произнесла:
— Я, конечно, не гинеколог, но посмотреть вагину Луминары могу. Правда, непонятно, зачем звонить в три часа ночи… И почему у нее так щеки раздулись?
Эпитафией фарса стал гогот Стасс Аллие, доносящийся из-за спинки кресла Императора.
Глава 37. Рожденные для побед
«Мы рождены для великих побед!
Мы рождены, чтоб оставить свой след.
Мы задаем и несем этот ритм,
Что пылает внутри»
Два года и восемь суток спустя Первой Битвы при Джеонозисе.
Неремаро всадил выстрел из бластерного пистолета «Хлопушка» в лицо ближайшему преступнику, что бросился на него, едва генерал шагнул в узкий и извилистый коридор пиратской базы.
Тело викуэя осело кулем, растянувшись по полу, но бывший республиканский генерал уже не обращал на это внимание.
Пропустив вперед отделение пехотинцев, подавляющих противников заградительным огнем ручных повторителей и бластерных винтовок, генерал сменил энергоячейку в своем оружии. Мазнув взглядом по опаленной воронке на нагруднике легкого бронежилета, он с неудовольствием подумал о том, что защита под угрозой.
Но останавливаться он не собирался.
— С вами все в порядке? — раздался голос рядом с командующим. Повернув голову, он посмотрел на молодого парня с отметками командира батальона. Рассеченная скула — след от пропущенного выпада ножом от одного из пиратов, взлохмаченные волосы. И запах гари вперемешку с нотками тибанны, гари и крови.
— Не жалуюсь, капитан Марко, — ответил генерал, посмотрев на перестрелку впереди, смещающуюся к дальнему концу коридора. Пираты и бандиты, засевшие за баррикадами из хлама и грузовых контейнеров, отчаянно отстреливались в нелепой и безумной надежде отстоять свой передовой оплот в секторе Фарана.