Цель оправдывает средства. Том четвертый

Их применяют для того, чтобы пробить брешь в каком-то объекте — стене, корпусе бронемашины, выбить дверь…

Просто и эффективно.

— Должно сработать, — согласился Редком. — Главное вовремя убраться оттуда — у них наверняка внутри резервуары и с кислотой, и с огнесмесью. Если их разнесет, а мы окажемся рядом…

— Бесславный будет конец, — усмехнулся Прядильщик, обратившись к своим бойцам. — Готовим направленные заряды. Взрыватель на тридцать секунд.

— Пятнадцать, — поправил его Редком. — Мои парни установят их на корпусе и успеют убраться подальше, чем твои ребята. Без обид — у нас подготовка получше, бегаем быстро, петляем уверенно. Проберемся сквозь их защиту, установим на броню заряды и отойдем. По возможности — без потерь.

— План надежен, как вера джедаев в республиканскую форму правления, — хмыкнул Прядильщик. — Нет, друг. Мы братья — если ты и твои парни намерены сунуть голову в пасть ранкора, то я и мои ребята с вами. Мы прикроем вас огнем, отвлечем на себя их пехоту, установим заряды, чтобы прикрыть отступление. Если, конечно, будет кому отступать.

— Одна кровь… — начал Редком произносить боевую клятву, которая плотно укоренилась в Штурмовом Корпусе, одновременно протягивая поднятую в локте правую руку для братского рукопожатия.

— … одна судьба, — Прядильщик повторил жест, крепко обхватив своей рукой конечность собрата-клона.

Несколько мгновений командиры отделений смотрели друг другу в глаза, выражая то, что невозможно описать словами.

Поступок, на который отважится далеко не каждый солдат — даже прошедший сквозь тысячи сражений и утративший волю к жизни. Безоговорочная поддержка в момент, когда между жизнью и смертью остается лишь небольшой промежуток времени.

Но его вполне достаточно, чтобы стать легендой.

В полном молчании, разобрав подрывные заряды, два отделения принялись готовиться к спуску со скалы по тонким, но прочным кабелям.

Настало время шагнуть в ад и как следует там заявить о себе. За место в адских котлах еще следует побороться с конкурентами из другой галактики.

* * *

Недовольно рыча, жалуясь на обожженный бок, Альсаф — последний талз-спецназовец из отряда «Яростные и неудержимые комочки шерсти» карабкался вверх по обледеневшему каменному столбу. Мощные когти впивались в наледь на несколько сантиметров — также легко, как он это делал на тренировках на Орто-Плутонии. Ничего сложного в этом нет — только природная сноровка.

Когда родился талзом и растешь в ледяном мире — ты должен научиться выживать. Иначе тебя заберет Холодная Пустота — так талзы назвали мороз и вьюгу своего негостеприимного мира.

Миролюбивые по природе, талзы — выходцы с мира Альзок III — совсем недавно колонизировали спутник планеты Пантора — Орто-Плутонию, отчего между ними и панторанцами едва не вспыхнула война. Но вмешательство должностных лиц, уполномоченных тем, кого теперь знают как Бессмертного Императора, решить зарождающийся конфликт миром, помогло избежать кровопролития. Ибо миролюбие и пацифизм — это, конечно хорошо, но свое талзы будут отстаивать до последнего.

Поэтому сейчас, когда вокруг кипел бой на территории, обозначенной на планах как «Западные руины джедаев», талз рвался наверх.

Он не трусил, он не убегал — он выполнял задание.

Много его братьев погибли, чтобы уничтожить огнедышащих животных юужань-вонгов. Много бойцов Гамма-легиона сложили свои головы в рукопашных схватках, когда поняли, что их кожаные братья из 313-го штурмового корпуса несут большие потери от ящероподобных воинов-рабов противника. Атакуя бесформенной массой, без намека на тактику и стратегию, безумные животные тысячами гибли от огня клонов, стремительно сближаясь со штурмовиками для того, чтобы пустить в дело свои ножи-куфи, больше похожие на короткие мечи.

Рукопашная схватка — не то, в чем особо сильны закованные в тяжелую морозостойкую броню штурмовики. Бездумность ящерного вала, их превосходство в количестве и неостановимую ярость не могли сдержать ни тяжелые повторители, ни гранатометы, ни заградительный огонь. Они двигались толпой, и всегда, на всех рубежах атаки, превосходили штурмовиков числом.

Решение было только одно — ибо отступление не предполагалось.

Следовало найти и обезвредить командира этих зверей — генерал Дарт Хексид была уверена в том, что хазраки, как назывались эти ящерицы-рабы, ощущались в Силе лишь бездумными животными. И находятся под чужим контролем.

Отряд «Яростные и неудержимые комочки шерсти» нашел того, кого окрестили «погонщиком». Рослый юужань-вонг, восседающий на огромном бронированном звере, поливающем все вокруг огнем и кислотой из своей пасти, сжег немало талзов, бросившихся к нему для атаки. Все братья по орудию из отряда Альсафа погибли, чтобы дать ему возможность атаковать противника там, где он меньше всего ожидает.

Достигнув вершины каменного столпа, спецназовец вцепился когтями в льдину, огляделся.

Бронированный зверь двигался как раз в сторону укрытия Альсафа, а значит, план сработал — жертва не напрасна. Мысленно прочитав заупокойные молитвы павшим собратьям, Альсаф проверил, крепко ли сидит на плече ремень тяжелого повторителя — его излюбленного оружия.

Дождавшись, когда зверь окажется рядом, талз оттолкнулся ногами от столпа, совершив прыжок на несколько десятков метров. Приземлившись на гладкую спину чудовища, он выпустил когти из пальцев ног, стараясь удержаться. Получилось. Чешуйчатая броня оказалась покрыта чем-то вроде смолистой смазки — возможно, специального химического секрета, не позволяющего оболочке животного намерзать. Так или иначе, но к тому моменту, когда «погонщик» повернулся, услышав шум за собой, Альсаф уже вскинул свой шестиствольный Z-6 республиканского образца. Трофей, как никак.

Нажав на спусковой крючок, талз выпустил в тело юужань-вонга короткую очередь, от которой тот оказался покрыт черной копотью с ног до головы. В нескольких местах, конечно, броню удалось пробить — но на общей боеспособности противника это не сказалось.

Плохо.

Другие разумные считают, что талзы не умеют рычать. Потому что у них якобы нет рта. Талзы недовольны этим суждением — потому что хоботок на четырехглазом лице у них как раз-таки и исполняет функцию гуманоидного рта.

И рычать талзы умеют.

В ответ на визг юужань-вонга, который почему-то гуманоиды называют боевым кличем, талз ответил своим голосом, наполнив воздух клокочущими звуками.

Вот теперь сражение правильное — талз заявил свои права на этот снег, эти скалы и имеет полное право убивать всех, кто оскверняет их. А юужань-вонги именно оскверняют священный снег, уничтожая его огнем своего животного.

Противник вскинул свой змеежезл, изогнув его так, чтобы с клыков животного в сторону талза полетели несколько пучков желто-зеленого яда. Хорошая попытка.