Целитель.
Шрифт:
Провел в гостиную, указал на привычный мне диван.
– Ванная знаешь где. Спокойной ночи.
Утром просыпаюсь от боли в голове. И нос заложен, горло болит. Ноги вчера перемерзли. Вот тоже мне, лекарь. Бреду в туалет, в коридоре сталкиваюсь с Настей. В ночнушке, растрепанная.
– Не смотри на меня - закрывает лицо руками. Да я на лицо и не смотрю.... пониже....
– Иди первый, а то меня пока дождешься - предлагает она. Чем я сразу и воспользовался, быстро делаю свои дела, выхожу, пропускаю её, специально прижавшись. Иду на кухню, там Сергей Николаевич.
– Завтракать
– Нет - отвечаю сиплым голосом - Чего-нибудь горячего
– О! Да ты простыл. Сейчас чаю с малиной сделаю. Потом Настю попросишь растереть водкой и под одеяло.
– Да я только из-под одеяла.
– Лучше полежать, а то сейчас болеть нельзя. Сессию еще не сдал?
– Почти. Пару предметов осталось. Ничего серьезного.
– Ладно, пей, я за билетом поеду.
Пью горячий чай, немного прочищается горло, но башка трещит основательно. Заходит Настя, причесанная, умытая, но вид все равно помятый. И сразу нападает на меня
– Ты зачем мне вчера дал напиться?
– Ну здрастя! Что мне, надо было с рук у тебя вырывать бокалы? И вообще, бросила меня там скучать, никуда больше с тобой не пойду.
– Да ты не очень и скучал, со всеми перетанцевал. Блин, как голова болит. Полечи меня, а?
– Садись, попробую, если получится.
– сосредоточится было трудно, боль отвлекала. Но минут за 10 ей стало чуть лучше. Тогда только она обратила внимание на моё состояние и принялась за меня. Притащила кучу таблеток, мазей, сиропов. Я замахал руками.
– Ты что, добить меня хочешь? Я эту отраву пить не буду.
– Тогда давай я тебе банки поставлю...или горчичники.
– В доктора поиграть хочешь? Не со мной, я еще жить хочу - выбрал из кучи таблетку аспирина - Вот эту и все. Поеду в общагу, а то ты точно меня добьёшь.
С трудом вырвался на свободу, пообещав завтра прийти проводить Сергея Николаевича. Стою, жду трамвай. В кармане нащупываю клочок бумаги, смотрю - номер телефона. Чей? Потом вспоминаю, Алиса сунула. Хотел бросить в урну..... повертел в руках... положил обратно в карман. Мутная она. И с блатными как-то связана. Вот и трамвай, доезжаю до своей остановки, теперь пройти метров 500 и в кровать, попытаться заснуть. А то меня что-то качает, похоже, температура.
– Эй, парень! Стоять!
– ко мне направляются два милиционера. Им то, чего нужно?
– Что, с утра отмечаешь? Документы есть?
– спрашивает сержант, упитанный боров, на поясе мегафон, дубинка, рация, выглядит как колобок, довольно смешно. Только мне не до смеха, с трудом понимаю, что он спрашивает.
– Я не пил. Студенческий есть.
– А чего шатаешься тогда - он принюхивается - Клей нюхал или еще что. Поехали с нами.
– Куда поехали? Я болен, у меня температура.
– В отделении разберемся - берет за плечо и толкает в сторону милицейского бобика.
Сил сопротивляться нет. Пытаюсь с ним спорить, получаю толчок в спину. Ладно, поехали, в отделении позвонят этому, как его, Евлампия чертова, не помню фамилию. Хотя и телефон не помню. В отделении заставляют все выложить с карманов, забирают ремень и шнурки с ботинок и заводят в камеру, с решеткой. Наверно КПЗ. Там двое, мужик лет сорока и парень лет 17. Деревянные нары и стол,
вся обстановка. Окон нет, тусклая лампочка. Молча прохожу, сажусь на нары. Становится всё хреновей, тошнит и голова кружится.– Перебрал паренёк?
– спрашивает мужик. С наколками, похоже, из блатных
– Нет, болею - отвечаю хриплым голосом. Горло опять обложено.
– А за что же тогда сюда?
– Рожа не понравилась. Скоты конченые.
Проходит несколько часов, состояние времени теряется. Мужик по моему виду видимо понял, что дело плохо, подошел к решетке стал звать дежурного.
– Опять буянишь Кислый? Дубинки захотел?
– Начальник, пацану плохо, его к врачу надо
– Завтра врач будет.
– Он до завтра ласты склеит, тебе отвечать.
Дежурный постоял, вглядываясь в меня. Наверно пришел к тому же выводу что и Кислый, пробормотал что-то про мать и стал открывать решетку
– На выход!
– пошатывает, но идти еще могу. Заводит в дежурку, не ожидая разрешения, падаю на стул. В дежурке двое ментов которые меня привезли.
– Нахрена вы его сюда притащили?
– с досадой спрашивает дежурный - И что теперь я с ним должен делать?
– Так пусть штраф платит и валит.
– Нет денег при нем. Три рубля с мелочью. Да и может не дойти, видишь, еле сидит. В больницу повезете.
– Михалыч не парься, вызывай родственников, заплатят штраф и заберут. Есть у тебя родственники?
– это уже ко мне
Называю номер телефона Сергея Николаевича, единственный который помню. Дежурный набирает, о чем говорят, почти не понял. Договорив, тот достал бумагу, стал писать, что-то спросил, я не ответил.
– Подпиши протокол - Подвигает мне лист и ручку. Пытаюсь прочитать, все расплывается. В голове всплывают слова - 'не спеши подписывать, говорить, соглашаться'.
– Я не могу прочитать
– Давай я прочитаю - берет бумагу, что-то о нарушении общественного порядка, какое-то поведение, понимаю с трудом.
– Всё, подписывай.
– Нет. Не буду. Я требую адвоката.
– Ты охренел? Сейчас опять в клетку сядешь. Кто сейчас приедет, кому я звонил? Отец?
– Нет. Тесть.
– Ты еще и женатый? Тесть богатый? Ну, смотри, не подпишешь - не отпустим.
Молчу. Сделав еще несколько попыток давления на меня, махнули рукой. Сидят, травят анекдоты. Прошло минут сорок, заходит Сергей Николаевич.
– Здравствуйте. Почему его задержали?
– Нарушал общественный порядок. В нетрезвом виде оскорблял прохожих - лениво цедит дежурный.
– Он в нетрезвом виде? Лейтенант ты сам наверно пьяный? Начальник отделения кто? Севастьянов? Где он?
– А вы собственно кто?
Увидев перед собой красные корочки, дежурный вскакивает со стула.
– Домашний номер Севастьянова мне, живо - Сергей Николаевич берет трубку, набирает названый номер.
– Юрий Иванович, здравствуйте. Шапошников, узнали? Тут твои орлы чудят. Забрали больного студента и вымогают деньги. А это ты уж сам выясняй кто, я на тебя буду писать рапорт. Вот и пойдешь опять участковым, раз не справляешься. Ладно, я сегодня добрый. Разберешься сам со своими, но как минимум лишение тринадцатой зарплаты. Я проверю.