Цена измены. Вернуть жену

– Ник…

– Потом, как все разрешиться и поговорим. Хорошо?!

У меня в горле ком встал. Глядя на девушку с благодарностью, кивнула ей.

– Спасибо, – выдавила.

– Я верю в тебя, детка. И обязательно позвони, как доберешься…

Молчаливый Слава за всю дорогу обронил всего несколько слов. За что я была ему очень благодарна. Мне даже врать ему ни о чем не пришлось. 

До дома матери мы добрались уже поздней ночью. 

Я так давно тут не была, что не с первого раза мы попали на нужную нам улицу. В темноте полностью дезориентированная, я несколько раз ошибалась поворотом, поэтому Славе пришлось покружить немного. 

Но то ли мужчина вошел в мое положение, то ли был в хорошем расположении духа, что даже пошутил по этому поводу. 

Для приличия посмеялась над его шуткой поддержавая. Хотя самой было не до смеха. 

Когда же в конце концов мы подъехали к нужной калитке, у меня все нутро сжалось в один комок и тошнота подкатила к горлу. Тоска полоснула сердце. 

– Ты уверена, что тут есть кто-то живой? – обернулся на меня Слава.

Гулко сглотнула сухость во рту, кивнула.

– Давай доведу тебя до двери, – засобирался мужчина.

– Не нужно Слав. Я сама. Спасибо тебе большое, что согласился привезти в такую даль, – благодарю от всего сердца.

– Хм, у меня просто не было выбора, Ась, – усмехается весело мужчина, – ты попробуй моей откажи, не простит же. 

– Да, наверное, – я слушаю мужчину в пол уха, растерянно поглядывая на темные окна дома. – Я наверное пойду Слав, – подтянув пакет с вещами к себе дернула за ручку.

– Я подожду. Вдруг дома нет никого, – отозвался мужчина.

Неуклюже выбравшись из салона, тут же вжала голову в плечи. Обошла машину, хрустя снегом под подошвами ботинок, оглянулась на Славу, следящего за мной с водительского сиденья. Кивнула.

Мужчина поднял руку в ответ. Сжав ручки пакета в кулак, твердым шагом направилась к дому. Где то вдалеке залаяла собака. Ее лай тут же подхватила другая. По спине прокатился морозец. Стало немного жутковато. 

Открыв покосившуюся калитку, по натоптанной тропинке направилась к двери.

Я уже совсем забыла, как это… Жить в подобных условиях зимой в деревне. 

Подойдя к порогу, постучала в окно. Замерла в ожидании. По коже прокатилась стая мурашек, тело пробрал мерзкий озноб, когда лай собак усилился. 

Да, что же вы не открываете?! – буркнула под нос в нетерпении.

И только занесла, сжатые в кулак пальцы, для повторного стука, как в коридоре загорелась тусклая лампочка, а следом послышалось женское сердитое чертыхание:

– Очумели совсем? На время не смотрите что ли? 

Сердце замедляет бег, когда слышу голос матери, а потом и вовсе замирает, стоит только матери открыть двери и появится с взлохмаченной копной светлых волос на голове.

– Кто тут? – рявкает… и затихает, когда в столбе желтого света, падающего из дверного проема разглядывает меня. – Ася!? 

В ее голосе столько неверия и удивления, словно перед ней стоит не ее родная дочь, а как минимум сошедшая с экранов телевидения какая-нибудь знаменитость.

– Да, мам – это я. Пустишь? – срывающимся от волнения голосом спрашиваю.

– Ася!? Асечка, да проходи ты дурочка моя, чего застыла на морозе. Проходи! – мать мигом проснувшись, выбегает в одних тапочках на босую ногу на порог, выхватывает у меня из рук пакет тянет на себя. – Приехала, а я знаешь… Я чувствовала, что ты приедешь! Уже несколько дней сама не своя хожу…А это кто там? Вадька? А чего он не заходит? 

Вдруг кивает женщина мне за плечо и я резко обернувшись, машу рукой Славе: мол я в порядке, можешь ехать. 

– Нет мам, это муж моей знакомой. С Вадиком я развожусь. 

– Вот те новость, – удивленно распахнула мама глаза.

А с дороги в этот момент слышится рев мотора и визг срывающейся с места машины. В груди разливается тоска. Мне вдруг чудится, что вместе с собой Слава увозит и мою возможность вернуться когда-либо обратно в город.

Шмыгнув носом, проводила машину взглядом и зашла в дом. За спиной тихо скрипнула дверь, громко щелкнул замок, а в сердце появилось стойкое ощущение того, будто меня отрезало от того мира, в котором я так привыкла жить,от людей, которых знала, от привычного образа жизни.

Я всю дорогу пыталась держать свои эмоции под контролем, но сейчас, обведя взглядом небольшую обшарпанную светлую кухоньку, ветхую мебель и старую посуду лежавшую посреди стола я не выдержала, сдалась. 

Села на стул и спрятав лицо в ладонях зарыдала в голос. 

Я не могла поверить, что это происходит на самом деле.

Глава 13

– Мам, подожди помогу! – крикнула в открытую дверь.

Натягиваю на ноги отцовский валенки, накидываю поверх халата фуфайку, одеваю шапку, выхожу на улицу.

Утренний мороз обжигает щеки, нос, руки.

– Аська, а ну-ка домой зайди. Я сама управлюсь, – машет на меня рукой мать, когда подхожу к ней.

Я случайно заметила краем глаза, как женщина выбивает старенький ковер, когда после сна пошла на кухню попить воды.

У меня сердце от увиденного защемило в груди.

Метнулась в маленькую комнату, которая служила для родителей спальней, думала там отец, с ним я еще не виделась, но комната оказалась пуста. Кровать аккуратно заправлена, все по традиции бабушки. Поморщившись вышла. Все это убранство меня угнетало отчего-то. Никогда не любила подобное.

Подцепив край ковра, подождала пока мать возьмется за другой.

– Ася, ну зачем ты вышла? Лучше бы чаю заварила себе. Я сама все сделаю, – сетует родительница.

– Чай вместе попьем. А где папа? Почему тебе не помогает? – сдержанно возмущаюсь, глядя на мать.

Теперь в солнечном свете, мне ее удается хорошо рассмотреть.

Мама совсем худая стала. Кожа да кости – это видно даже не смотря на то, что она одета в объемную куртку, штаны, шапку-ушанку… только ладошки не прикрыты варежками. Лицо осунувшееся, бледное, под глазами залегли огромные синяки. На первый взгляд может показаться, что она больна чем-то, но если бы это было так, разве она не сказала мне про это?

– Он работает у фермера, Ась. А там знаешь… правила строгие. Приходить нужно вовремя, без опозданий, не то уволит, – сетует женщина, скупо улыбнувшись, отворачивается. – А здесь не так уж работы много, чтобы ею раскидываться. А у Олега Игнатовича, отец на хорошем счету.

А у меня заходиться сердце.

Мозг отказывается воспринимать то, что видят глаза. Не хочется верить в то, что мама так постарела. В свои пятьдесят с небольшим хвостиком, она выглядит как старушка. Совсем себя запустила. Разве так можно?!