Цена короны

– Да переста-а-ань! – протянул бородатый коротышка, похожий на гнома. – Я с йордлингами торгую – люди как люди, не звери дикие. Когда, говоришь, все стряслось-то?

– Да месяца два, почитай, как в Кандию нагрянули… Никакого спасу от них не было – чисто саранчи стая!

– Он правду говорит! – подал голос кто-то из угла. – Я тоже слышал: у магноса Кейсара на замок напали, вынесли все подчистую! Сам магнос с семейством у вассалов гостил…

– Вы поближе подсядьте, почтенный Рагнар! – крикнул трактирщик. – А то зажались там, что крысолюд в норе…

– А давно ли и у нас такие страсти творились? – прозвучал чей-то риторический вопрос. – Я-то помню, как было: позарится кто на твои штаны – без яиц останешься!

– И хорошо, если только без яиц!

– За сайэра Адрелиана! Во всем порядок навел!

– Еще эля, почтенный!

– Хорош тебе, Ровня! И так еле сидишь…

– За доброе дело и выпить не грех… Два эля, почтенный!.. Слышал там? Пей-пей, Хурдис, угощаю. Ох, погуляем на свадьбе у нашего императора, храни его Пресветлый Сеггер и все боги…

– До дна, почтенные! За нашего лорда – до дна!

Опустошенные кружки стучали по столу. В воздухе плыл терпкий запах эля.

Лорд-регент, никем не узнанный, усмехнулся и все же осушил свой кубок, вопреки первоначальным намерениям. А то получить от разгоряченных торговцев по шее за неуважение к себе самому – ситуация, уместная в ярмарочной комедии, но в жизни вовсе не смешная..

Что ж… Выходит, с коронацией и вправду тянуть не стоит. Люди уже видят его императором. Возможно, это просто дело привычки – за неполных двенадцать лет народ Туллена уже привык, что им правит лорд Адрелиан. Но может быть… Может быть, это заслуженная благодарность. Он немало поработал и выбрал себе в помощники достойных людей. Так что чиновники, докладывавшие о настроениях в народе, его не обманули.

А вот про йорд-каана Балеога такого не скажешь… Потому что тем временем Рагнар – загорелый торговец в одежде кочевника – не чинясь, пересел поближе, откашлялся, вытер губы и продолжил свой рассказ, освещавший недавний набег йордлингов несколько иначе, чем письмо йорд-каана.

– Что с магносом-то Кейсаром стряслось?.. – говорил он. – Так вестимо, горцы на его замок напали. Йордлинги, то есть…

– Вот видите! – подхватил дородный караванщик. – Все говорят! Две луны назад вся пустыня от страха дрожала!..

– Ну, так уж и дрожала! Магнос Сандивилл со своей конницей гнал их до самого оазиса Кен-Канар, да как гнал! Все бросали, – и добычу, и пленников.

– Может и бросали, да не всех! У одного магноса, в короли он метил, дочку умыкнули, выкуп требовали. Так он монетки битой пожалел. Зато на мага не поскупился. Чтоб тот ему золота наколдовал…

– И как, заполучил он корону? – поинтересовался тощий.

– Да какое там! Так и остался с голой задницей: ни дома, ни дочки, ни денег. А короля все еще выбирают. Но дело почти решенное…

Разговор принимал совсем интересный оборот. Адрелиан привстал, намереваясь заказать у трактирщика что-нибудь еще, а заодно и подсесть поближе.

Но тут словно запертый в погребе великан решил покончить со своим заточением, – и со всей силы ударил в пол кулачищем. С полок полетела посуда. С кухни донесся истошный многоголосый визг. Трактирщик за стойкой охнул совсем по-женски и присел, надеясь спастись от непонятной беды.

Это было последнее, что удалось разглядеть Адрелиану. Светильники разом погасли – всплеснувшееся масло залило фитили. С потолка посыпалась труха, мелкие обломки… Новый толчок, еще сильнее. Те, кто стоял на ногах, повалились. И в сгустившемся мраке стало видно, как по глинобитным стенам зазмеились сквозные трещины… Кровля трещала, угрожая рухнуть в любой момент.

Посетители голосили, толкались, пытаясь пробиться к выходу. На трактирной кухне кто-то истошно выл – должно быть, ошпарился кипятком или горячим маслом. Снаружи тоже доносились крики и грохот.

Самый страшный враг человека – паника. Это знают многие, но одно дело знать, другое – помнить. Когда страх окатывает ледяной волной, остается лишь то, что огненным клеймом выжег безжалостный учитель Опыт. Правда, страха Адрелиан не почувствовал. Память спокойно подсказала, где находится дверь. Дело за немногим: сделать несколько шагов и толкнуть деревянную створку.

Но лорд-регент не успел сделать и шагу. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову. И лорд Адрелиан потерял сознание.

Глава четвертая Прерванные разговоры (продолжение)

Харадир, главный евнух-распорядитель дворцового гарема, плюхнулся в кресло и промокнул взмокшую лысину огромным пунцовым платком.

«Ар-шуаммис реви хуаммиди», как говорят в таких случаях южные еретики. «Беды ходят караваном».

Вот уже пятый день женскую половину дворца лихорадило. Все началось с того, как привезли кандийскую принцессу. Понятное дело, что вверили ее заботам Харадира. Поначалу евнух-распорядитель даже обрадовался. Ни скандалов, ни капризов от новенькой – тише воды, ниже травы. Понятно, что и служанок, и покои ей предоставили самые лучшие – как-никак, невеста будущего государя… В том, что Адрелиана коронуют, Харадир не сомневался. И не имел ничего против радостного события.

Евнух, который служит в императорском гареме – будь то распорядитель или мальчик-служка, недавно прошедший все испытания, признанный годным по складу ума и характеру и подвергнутый известной операции, – пользуется большим влиянием. Но с каким бы уважением к евнуху не обращались, как бы перед ним не заискивали, в отношении к нему всегда присутствует легкий, почти неуловимый привкус презрения. Особенно это заметно у мужчин. И Харадир в свое время опешил, когда понял, что вселившийся во дворец лорд-регент общается с ним… как с равным.

Понятное дело: если ее высочество Амилла здесь, значит, со свадьбой все решено. И не хотелось бы ударить в грязь лицом перед будущей императрицей.

Харадир перед вселением принцессы лично осмотрел покои, сделал внушение служанкам, а сам пошел в свой кабинет и тайком достал из особого сундучка бутылку крепкого эрладийского вина. Ждал, что начнутся крики: вода в ванне горячая, яблоки не того сорта, и занавески на окнах зеленые, как хвоя на ели, а должны быть как хвоя на сосне. За долгие годы службы наслушался…

Но караул у дворца в тот день сменился раз, потом другой, и Сурран, молоденький служка, приставленный к Харадиру, дабы набирался опыта, постучался в дверь, спросил, не угодно ли почтенному распорядителю пообедать – обедал распорядитель поздно. И только позже явились служанки – удивленные, улыбающиеся… Ее высочество просит передать, что всем довольна, а почтенному распорядителю вручить в благодарность подарок – футляр для книг из лучшего кандийского бархата, расшитый золотой нитью. И служанок одарила: кому достался гребень, кому узорчатый платок, чтобы не выходить на улицу с непокрытым лицом…