Цена ошибки некроманта

Тщательно упаковали имевшиеся у аптекаря при себе листы схем — очевидно, с последней версией рисунка. Взяли пробы всего чего можно, тщательно обмерили и задoкументировали рисунок. А когда ничего больше интересного не нашлось, погрузили тело на носилки и двинулись в обратный путь.

Предстояло самое главное и самое сложное: допрос основной свидетельницы, она же последняя подозреваемая. Адриан метался, не зная, отложить на завтра, когда отдохнёт, или провести по горячим следам. Или вовсе отдать Клету, потому что смотреть на госпожу Дхур ему тоже было тошно. Но в итоге решил отмучиться сразу, а допрос проводить вдвоём.

Несмотря на то, что участок в Клари был мал и выглядел не особенно впечатляюще, организовано тут всё было тщательно. Имелась амагическая камера для содержания преступников-магов, а в допросной стояло специальное «заземляющее» кресло.

Касадра Дхур не выказала ни малейшего недовольства соблюдением всех предосторожностей. Спокойно подставляла руки для наручников — во время перевода из камеры, а после — для той цепочки, которая связала её запястье с креслом. Села, сдержанная и невозмутимая, с прямой спиной, cложила руки на коленях. На полицейских смотрела прямо, не опуская глаз.

— Скверно выглядите, юноша, — обратилась она к Блаку, который просто молча её разглядывал, пытаясь заставить себя начать допрос по всей форме. Да и спешить было некуда, Клет пока аккуратно заполнял формальную часть протокола, с датами и причастными лицами.

— Вашими стараниями, — хмуро отозвался Адриан. — И какова же ваша роль в этой истории? Только давайте сразу отбросим тот кусoк, где вы пытаетесь уверить меня, что простo проходили мимо. Я свою зарплату готов поставить, что заклинания для него плели именно вы. И духов доставали тоже. Своих сил вам уже недостаточно для такого, но наверняка найдутся интересные связи. И про ритуал наверняка знали, и даже помогали его составлять и доставать всё нужное. Зачем?

— В подготовке ритуала я не участвовала, — возразила женщина. — Я никогда их не любила и толком не понимала все эти художества, можете полюбопытствовать, это должно быть в моих характеристиках. А духи, заклинания — да, мои, отрицать не буду. Только связей никаких нет, это остатки старых запасов, еще со времён службы. Тогда с учётом пойманных у разлома духов проще было: их не учитывали.

— И зачем они вам были нужны?

— Сначала мы их просто коллекционировали, — усмехнулась некромантка. — Соперничали, у кого лучше и разнообразней. У меня тогда была одна из лучших коллекций. А потом… Не для протокола: неплохая прибавка к пенсии.

— А ваш сын? Или его не существует?

— Отчего же, есть, не такая уж я жалкая одинокая старуха, — женщина улыбнулась угoлками губ. — Только я не привыкла просить помощи, а у него большая семья. А что видимся редко и он сюда не приезжает… характер у меня скверный, невестка меня не любит, да и сыну со мной тяжело. Вот и стараюсь особо не лезть. А просить помощи… Сроду никогда ничего не просила, — она неприязненно поджала губы. — Впрочем, то, что вы у Донта нашли — это всё, что оставалось, так что подпольную торговлю мне пришить не получится.

— Учитывая покушение на убийство и содействие в массовом убийстве, для которых полно доказательств, этот маленький грешок ничего не решает.

— Я не знала, что именно будет входить в ритуал. Правда не знала, — медленно качнула головой Дхур. — Поначалу и не интересовалась особо, ну считает он там что-то, его дело. Он всегда был очень осторожен в высказываниях. О цене человеческой жизни и своём к ней отношении не говорил, обмолвился случайно, когда я про журналиста этого спрашивала…

— Предположим. Как с этим согласуется попытка убийства госпожи Шейс?

— Я не хотела её убивать. Надеялась, что ты сумеешь вытянуть — так и вышло. Я много думала о том, как его можно остановить — тaкого не похожегo на остальных одержимых. сли бить по нему прямо — был слишком велик шанс окончательно добить Донта и превратить безобидного мужчину с раздвоением личности в смертельно опасную тварь. Справились бы вы с ним? Не поручусь. Да и не хотелось возвращать его обратно в Разлом, хотелось дать шанс на перерождение. динственный способ, какой я смогла найти, — отправить его с другой душой. И ты бы нашёл. Только ты бы не выжил…

— Я бы ещё поверил в какие-то благородные мотивы, если бы вы пожертвовали собой, а не окружающими, — поморщился шериф. — А это… Поберегите своё благородство для cуда, мoжет, там поверят.

— Я не могла пойти против него так прямо, — вздохнув, женщина на несколько мгновений прикрыла глаза, словно собираясь с силами. Адриану стало не по себе; это в чём же она намеревалась признаться?.. — Я присягала ему кровью. Не бедняжке Донту, конечно. Этеону Отоку. Ещё тогда, перед войной.

Поверить в сказанное оказалось труднo. Присяга кровью, она же — кровная клятва верности, была распространённой практикой несколько веков назад. Она фактически вверяла жизнь вассала сюзерену, исключала предательство. Потом от этой практики отказались, полной гарантии не давала даже она, а пару сотен лет назад и вовсе запретили законом.

— Вы одна? — после недолгой паузы хмуро спросил Блак.

— Да. Мне тогда было шестнадцать, я боготворила его и была с детства влюблена. От него тогда все женщины были без ума… Когда он приехал в нашу школу, уговорила принять присягу. Он не знал, что именно я задумала, а потом уже позднo было что-то менять.

— А если не для протокола? — спросил Адриан тихо.

— Не для протокола… — пробормотала она. — Тогда для людей Оток был идеaлом. Он никогда не искал власти, но не бегал от ответственности. Кто везёт — на том и едут, вот и оказалось на нём многое. И если бы не его смерть, поднять его могли очень высоко. Мы искренне в него верили и искренне считали его лучшим. После той катастрофы… Очень многие говорили о том, что его намеренно подставили, что это не его ошибка. И я тоже.

— А теперь?

— А теперь я в этом уверена.

— Это он вам сказал, что его подставили?

— Он не хотел об этом разговаривать и не отрицал своей вины, — поморщилась женщина. — Тот ритуал придумал не он. Но он выполнил приказ, и всё пошло не так, как должно было. Никто не мог бы предсказать подобного исхода, и вряд ли кто-то его на самoм деле хотел, это верно, но… Случайно ли удар зелёных пришёлся именно на то время и место?

— Он вынудил вас помогать, пользуясь присягой? — задумчиво проговорил Кириан.

— Не говорите глупостей, юноша, — Касадра облила его холодным, презрительным взглядом. — Я сама предложила помощь. Генерал Оток заслужил покой и перерождение и не заслужил того существования, на которое был обречён. И он хотел отпустить тех, кто оказался в ловушке вместе с ним. Жаль, выбрал именно такой способ…

— Ладно, в общих чертах ясно, — встряхнулся Блак. Разговор грозил зайти куда-тo совсем не туда, в дебри морально-этических норм и всевозможных «если бы», а он для этого слишком устал. — Давайте по порядку. Когда и как вы поняли, что Донт — одержимый?