Цена твоего молчания

— Присматривал, — уклончиво отвечает парень, а я только вздыхаю. Ни о каких обидах и претензиях в этой ситуации и речи не идет, я искренне рада, что он не послушался меня и поступил по-своему.

— Ясно, — пауза затягивается, а я не знаю, что еще сказать. Вечер закончился просто кошмарно и, если бы не Борщевский, меня давно бы уже здесь не было, — еще раз спасибо. И…и прощай.

Чуть улыбнувшись из вежливости, я практически бегом устремляюсь к дому. Благо до крыльца совсем недалеко, а задерживать меня, в общем-то, и некому. Рюкзак нахожу сразу — он лежит там, где я его и оставила, на небольшом диванчике на первом этаже. Телефона нет, и я запоздало чертыхаюсь — совсем забыла про этот досадный момент. Полминуты на размышления и я бодро выхожу на улицу, ища взглядом Владимира. К Пашке по-прежнему подходить не хочу, да и его брат единственный, кто не будет задавать мне лишних вопросов. По крайней мере, на это очень рассчитывала.

Мне повезло и не повезло одновременно.

Владимир стоял как раз около крыльца и разговаривал.

С Пашкой.

Черт! Что ж так не везет! Можно подумать, что сегодня не суббота, а понедельник. Тринадцатое…

— Дай, пожалуйста, телефон, — прошу спокойно у парня, стараясь не обращать внимания на лучшего друга.

Но последний с этим категорически не согласен.

— Зачем тебе телефон, Настя? — и после короткого взгляда мне за плечо, — и рюкзак? Куда ты собралась? Не дури!

— Зачем? — звучит контрастно-нейтральное в ответ от его брата, пока парень расстегивает куртку, доставая аппарат.

— Такси вызову, — пожимаю плечами, — не пешком же до города топать.

— Настя! — Пашка решительно втискивается между мной и братом, не позволяя больше его игнорировать, — прекрати! Подумаешь, Борщевский! Это же не повод сбегать! Кому ты и что пытаешься доказать?

По лицу Владимира, да и чисто интуитивно понимаю, что про инцидент около туалета никто, кроме непосредственных участников, не знает. И рассказывать первой мне точно не хочется. Тем более Пашке.

Да, в списке виновных ему было отведено почетное место в первой тройке лидеров.

— А ты не слишком много на себя берешь, Паш? — я наклоняю голову набок, позволяя злости просочиться в голос, — с чего ты решил, что тебе кто-то и что-то должен доказывать? У большинства людей своя точка зрения, свои желания и своя жизнь. Тебе весело? Прекрасно, наслаждайся. А я хочу домой. Спасибо за вечер.

Пытаюсь обойти парня и добраться до телефона — Владимир оказался проницательным и теперь стоял в нескольких шагах от нас, разглядывая что-то на экране гаджета, но рыжий не позволяет. Обхватывает мое плечо, останавливая.

— Настя, останься, пожалуйста. Признаю, я дурак! Ты это хотела услышать? — нет, не это. По крайней мере, не таким тоном. И не сейчас. В данный конкретный момент разговаривать с ним вообще не хотелось. Да и не с кем не хотелось. Но парень не сдавался, — хочешь, я от тебя ни на шаг не отойду? Постелю тебе наверху, ты же знаешь, там все закрывается. Никто тебя не побеспокоит до утра, обещаю! А утром я тебя сам и отвезу. Хорошо?

Не хорошо.

Совсем не хорошо.

И я просто резким движением высвобождаю руку, качая головой.

Чтобы тут же замереть от удивления.

— Я сам отвезу. Иди к гостям.

— Ты? С чего вдруг? Я сам прекрасно справлюсь!

От волны какой-то агрессии, исходящей от лучшего друга, мне становится на миг душно. И это еще удивительней, чем неожиданное предложение от незнакомого, по большому счету, парня.

Но Владимир одним предложением обрывает все возражения.

— Ты выпил, Паш. Настолько уверен в себе, чтобы пьяным сесть за руль?

Несмотря на все эмоции, другу хватает одного беглого взгляда на меня.

Он прекрасно знал, что я не поеду с ним.

Вообще ни с кем не поеду, если будет хоть малейшее подозрение на лишние сотые доли промилле в крови. Смерть отца оставила свои отпечатки, и искоренить в себе их я не могла. Да и не хотела, если уж на то пошло.

Рыжий раздраженно выдыхает и отворачивается от брата. Собирается мне что-то сказать, но в последний момент передумывает. Лишь смотрит долгим взглядом, словно пытаясь мысленно уговорить остаться. Но я делаю вид, что не понимаю.

— Ну, пока, — бросаю отрывисто и сухо, чуть пожимая плечом.

И без промедлений устремляюсь за Владимиром, чувствуя взгляд в спину.

Да уж, не так я представляла себя этот вечер. Совсем не так.

Мы вышли за ворота в полном молчании. Я не делала попыток нагнать парня и пойти рядом, но он сам остановился около калитки, открывая и придерживая ее, пока не пройду. Я сдержанно улыбнулась в знак благодарности, одновременно успев слегка удивиться этому простому, в общем-то, жесту. По жизни незнакомые, да и знакомые парни меня таким баловали нечасто.

И тут же едва успела сдержать смешок от неожиданной мысли — Владимир с самого начала нашего «недознакомства» только и делал, что удивлял…

Смотрю себе под ноги, опасаясь подвернуть ногу в темноте, поэтому даже не замечаю, что парень останавливается. И все же успеваю боднуть его лбом, в последний момент еле успев затормозить.

— Извини, — с досадой бормочу, тут же обходя ухнувшее от неожиданности мужское тело.

Запоздало замечая стильный спортивный мотоцикл, около которого мы и остановились. Восхищенно распахиваю глаза, жалея о том, что тут так мало света — рассмотреть в подробностях не получится. И машинально вынимаю руки из карманов куртки — ладони натурально зудят в желании потрогать и погладить красивую машину.

Но один взгляд на парня, лицо которого вновь пересекла гримаса недовольства, и накатившие эмоции тут же в ужасе разбегаются. Я забываю про все, а в голове занимает свободное пространство один-единственный вопрос.

Который тут же и озвучиваю, не видя смысла в обратном.

— Владимир, зачем вам все это? Не надо со мной возиться, я же не маленькая. Давайте вы просто вызовете мне такси, ни к чему ради меня портить себе вечер.

— Вова, — коротко и спокойно, и я не сразу понимаю смысл слова, растерявшись от нелогичности прозвучавшего.

— Что?

— Вова. Просто Вова, — снова улыбается он, а я вообще ничего не понимаю, — я тебя старше всего на пару лет, глупо мне выкать. Давай на «ты»?

А затем, когда я обескуражено киваю, продолжает.

— Так вот, Настя, — он делает ударение на моем имени, словно пытаясь его распробовать, и от этого где-то под ребрами становится щекотно, — с чего ты решила, что я порчу себе вечер?

О, а вот это уже проще и понятнее. Я даже умудряюсь непринужденно пожать плечами, объясняя очевидное.