Цена возвращения

— Пожалуй, — согласился Юбер. — Во-первых, смело можно сказать, что убийца — очень ловкий человек. В доме на редкость высокие потолки и крутой склон крыши. А он умудрился со стола в спальне родителей залезть на чердак, потом выбрался на крышу и уже оттуда аккуратно спустился на землю. Следы точно показывают, что ему не пришлось прыгать. Да, и веревку, по которой спускался, он забрал с собой. Это не трудно, если использовать правильный узел.

— Согласен. — Бабин кивнул скорее самому себе, не рассчитывая, что собеседник в полутьме это увидит. — Он здорово управляется с веревками. Моряк?

— Не думаю. С их тяжелой походкой пройтись по всему дому никого не разбудив?

— Какой-нибудь юнга? И след, который вы нашли, он слишком мал для мужчины.

— Зарезавший как баранов девятерых? Каждого с одного удара? В каком трюме он этому выучился?

— И вновь согласен. Могу добавить, что убийца рыжий. На диване я нашел вот это. — Бабин как редкую драгоценность достал из кармана волос. Но не каштанового, более похожего на ржавчину цвета, какой часто встречался у местных. Нет, этот волос был цвета золота.

— И вот еще, закатилась под диван. — Он извлек из другого кармана розовый бант, какими простолюдинки частенько украшали платья. — Похоже, это женщина, которую охранник перед смертью использовал по прямому назначению. А потом любовница перерезала ему горло. Откуда ж она взялась, такая ловкая?

Юбер встал, подошел к окну и долго смотрел на бегущие по стеклу струи воды. Потом подошел к столу, внимательно посмотрел на разложенные предметы, те самые, что они принесли из дома Уэйнрайта. Изъять? Да еще и под протокол? Об этом во всей Империи и слыхом не слыхивали.

А Бабин взял со стола нож, найденный в спальне. Аккуратно, чтобы не стереть выявленные сажей отпечатки пальцев.

— Впервые такое вижу. Не пригоден ни для кухни, ни для войны. Им ни мяса нарезать, ни кольчугу пробить. Опять же следы на клумбе… таких ни сапоги, ни башмаки не оставляют. Откуда это?

Юбер перевел взгляд на слугу.

— Из цирка. Это метательный нож, используется жонглерами. Он специально сбалансирован так, что всегда летит лезвием вперед. Широкий и твердый, чтобы не ломаться от попадания в доску. И его можно наточить как бритву. А след — от башмаков акробатов. Мягкая обувь, почти бесшумная. В такой легко прыгать, даже ходить по канату. Но по улице, да еще зимой, в ней долго не проходишь. Идея! — Он рванулся в спальню, было слышно, как щелкнул замок саквояжа, Юбер зашуршал какими-то бумагами и, наконец, вышел, держа в руках карту Лондона. Расстелил прямо на полу, поднес поближе подсвечник.

— Смотри, мы были здесь. — Он ткнул пальцем в район дома Уэйнрайта. — Она побежала так, — палец двинулся на восток. — И здесь перелезла через забор. Куда она направлялась? Под дождем, на глазах местных ротозеев, наверняка обративших бы внимание на почти босоногую женщину…

— Поправка, — перебил Бабин. — Дождь к тому времени кончился, иначе бы следы не сохранились. Но ты прав, — господин коротким злым взглядом отреагировал на «ты», однако промолчал, — улицы превратились в месиво грязи, по которой можно ходить только в сапогах.

— Тогда, раз ВЫ, господин слуга, столь мудры, извольте завтра же с утра направиться в тот район. Посмотрите, поговорите с местными — возможно кто-то и запомнил женщину, роста… да, как раз ВАМ по плечо. Стройную, но не худую, и, возможно, с тяжелым мешком — ну как-то она должна была нести наворованное.

Потом недолго помолчал и добавил:

— И узнай, где в Лондоне выступает цирк. Нас интересует тот, что работает здесь более месяца.

— Как прикажете. — Слуга поклонился и пошел к двери. Но уже на выходе обернулся.

— Вы, оказывается, хорошо читаете следы, господин Юбер. И много знаете о цирке. — На этот раз в голосе не было и капли иронии.

Глава 14

На следующий день Юбер встал с первыми лучами солнца, то есть позволил себе отоспаться. К этому времени добрые лондонцы уже занимались привычными делами — с улицы доносился скрип колес телег, ржание лошадей и привычная ругань прохожих, которых толкнули, задели, которым выкинули на головы помои и содержимое ночных горшков.

Шум, гам, вонь, холод и сырость. И лень, абсолютное нежелание выбираться из такого заманчивого уюта.

Но надо.

— Бабин! Бабин, чтоб тебя демоны грызли!

Молчание. Дрыхнет, лентяй?

— Бабин!!!

В дверь осторожно поскреблись.

— Его нет, — раздался хриплый голос мамаши Клэптон. — Бабин еще затемно ушел. Как от вас вчера вышел, так поспал часика три да и ушел.

Интересно, она сама вообще спит когда-нибудь? Во всяком случае, о квартирантах знает все досконально: кто когда пришел, когда ушел. Не дай Спаситель, если еще и подслушивать умудряется, но это все же вряд ли. Как это слово… паранойя, вот! Звучит противно, и нам совершенно не нужно. Будем от нее избавляться, в смысле от паранойи. И подниматься, чай дел невпроворот.

Встал, помянув демонов и их преисподнюю, наскоро помолился и поупражнялся со шпагой. М-да, паршивенько получается. Видать, не судьба стать великим дуэлянтом, да, пожалуй, и средненьким вряд ли скоро получится. Так что нарываться на ссоры с господами дворянами не стоит — проткнут, как каплуна перед жаркой.

Ну и ладно. По крайней мере сегодня путь лежит в купеческую лигу, потому что без рекомендательных писем господина Шеффердсона дело с мертвой точки не сдвинется. А господа купцы сами оружия не любят. Если надо — разорят врага, ну, или наймут какого-нибудь умельца. Вот как его самого наняли.

— До свидания, господин Юбер. Вечером заходите, я такой пирог испеку!

Мамаша Клэптон в своем репертуаре. Может съехать от нее? Хотя вроде и привычно здесь, и даже постоянные попытки женить уже не напрягают, стали для обоих чем-то вроде приветствия и пожелания доброго дня.

— Не обещаю, боюсь, опять вернусь усталым. — Ответил привычно, не задумываясь.

На входе в здание купеческой лиги также привычно кивнул стражникам — после захвата грабителей, работавших под Черного Валета, был признан этими парнями своим, несмотря на просто возмутительную молодость.

В приемной же у Шеффердсона пришлось подождать — для секретаря главы гильдии все посетители были равны. Есть приглашение — заходи, нет — жди, когда вызовут. По мнению уважаемых купцов, для Императора или первого канцлера он, возможно, и сделал бы исключение, но эти господа сюда не заходили, так что до сих пор не случилось возможности проверить.

Наконец прозвучало долгожданное:

— Мастер Юбер, заходите!

Во время этой встречи у молодого человека была возможность внимательно осмотреть кабинет. Не то что в прошлый раз, когда в основном приходилось рассматривать собственные башмаки. Мол, мы люди скромные и робкие, с важными господами общаться не привычные.