Цепи его души

— Нам придется подождать в гостиной, — произнес он. — Комнаты в этом доме больше похожи на музейные залы.

— Такие же пыльные?

— И такие же востребованные.

Камилла рассмеялась.

— Если хотите отдохнуть и переодеться, моя спальня к вашим услугам.

Нет, это уже слишком!

— Прошу меня извинить, — заметила я. — Мне нужно привести себя в порядок.

— Мы ждем вас к ужину, мисс Руа, — снова этот официальный тон и «мы», ударившее в самое сердце.

Эрик едва на меня взглянул, и я не стала дожидаться продолжения, с трудом удержалась от того, чтобы метнуться к лестнице и взлететь по ней, оставив за спиной все увиденное, услышанное, все то, что сейчас заставляло сердце болезненно сжиматься. Вместо этого медленно поднималась, стараясь не вслушиваться в голоса за спиной и удаляющиеся шаги, в смех Эммы, эхом разнесшийся по дому, оживляя его.

Разумеется, ни на какой ужин с ними я не собиралась идти. Поем у себя в комнате, если, конечно, кусок в горло полезет, потому что мне нужны силы перед занятиями. У нас сегодня вообще будут занятия, или Эрик будет занят другим? Точнее, другими?

Когда за спиной негромко хлопнула дверь (Тхай-Лао вышел на улицу), я подхватила юбки и оставшуюся часть лестницы пролетела, как и ведущий в мою комнату коридор. В спальне подбежала к окну, вцепилась в раму и распахнула ее, вдыхая холодный воздух всей грудью. Судя по тому, что из соседней комнаты не доносилось ни звука, Камилла от щедрого предложения Эрика отказалась.

В мыслях я не раз представляла ее себе, но не ожидала, что она будет настолько красивой. А еще молодой. Когда Ирвин говорил, что Камилле де Кри принадлежит клуб, я представила себе женщину возраста герцогини де Мортен. Возможно, самую чуточку моложе, но Камилле едва ли исполнилось двадцать пять. Все в ней источало соблазн: от покатых, красивых плеч, до слишком глубокого для дорожного платья декольте, от тонкой талии до грациозных, по-кошачьи мягких движений. Даже ее смех — низкий, грудной, звучал вызывающе-откровенно. Крупные черты лица совсем не портили внешность, скорее наоборот. Глубоко посаженные глаза с длинными ресницами и пухлые губы придавали лицу чувственную выразительность, таких женщин художники выбирают музами, а не натурщицами.

Она целовала Эрика, совершенно не стесняясь ни меня, ни Тхай-Лао. Не стала возражать, когда он оплатил ее поездку, и… вряд ли все это можно было назвать дружбой.

Эмма очень походила на нее, но сейчас, прижимаясь щекой к леденеющему стеклу, я тщетно пыталась воскресить в памяти лицо девочки. Отметить черты, которые все расставят по местам. Нет, я была слишком увлечена ее матерью, чтобы выхватить схожесть с Эриком, и сейчас это меня убивало.

Он сказал: «вы будете жить здесь», а это значит…

Значит, что мне придется каждый день с ними встречаться. Всевидящий! Завтра же выходные. Выходные, которые мне нужно будет провести с ними? Нет. Нет, я не смогу. Поеду к миссис Клайз, помогу ей по хозяйству, куплю для нее продукты, и, может быть, потом прогуляюсь по парку.

Я пришла в себя только когда поняла, что заледенели пальцы, а заодно и я вся. Опомнившись, захлопнула раму, и, стуча зубами от холода, направилась к артефакту, чтобы вызвать Сюин. Попрошу принести ужин сюда, заодно и спрошу, состоится ли наш урок сегодня. Говорить с Эриком прямо сейчас я была не готова, слишком велико было искушение высказать ему все, а высказать ему все не получится. Потому что я не должна знать про Камиллу, про то, что их связывает, и…

Как же мне сейчас хотелось что-нибудь разбить!

С треском захлопнула дверцы шкафа, запечатывая платья и прочие наряды внутри, а потом коснулась артефакта с такой силой, что от него пошло жалобное гудение. Сюин появилась спустя десять минут:

— Вы что-то хотели, мисс Шарлотта?

«Шарлотта! — захотелось рявкнуть мне. — Просто Шарлотта, мы же договаривались!»

Ее спокойствие и непроницаемость сейчас откровенно раздражали. Интересно, рядом с Камиллой она тоже оттаивает, как Тхай-Лао, а все это спокойствие предназначается исключительно мне?

— Да, — холодно заметила я, холоднее, чем когда бы то ни было. — Пожалуйста, принеси мне ужин сюда.

— Но Пауль сказал…

— Мне все равно, что сказал Пауль. Я неважно себя чувствую, и не готова встречаться с посторонними людьми.

Сюин даже в лице не изменилась, кивнула и вышла за дверь, а я подхватила с комода тяжелую бронзовую статуэтку и все-таки запустила ей в стену. Глухой удар отпечатался в сознании, а я снова распахнула дверцы и принялась стягивать платья с вешалок, одно за другим. Швыряла их на постель, слоями, из-за чего покрывало очень скоро стало напоминать заляпанный красками холст. Последняя «клякса» упала на него в ту минуту, когда дверь за спиной распахнулась.

— Поставь на комод, пожалуйста, — попросила, не оборачиваясь, — и как освободишься, помоги мне собрать все это…

— Все это, — резкий голос Эрика за спиной заставил подпрыгнуть, — соберешь ты. После ужина.

Ну конечно! Не могла же я быть настолько наивной, представляя, что Сюин не побежит к нему жаловаться.

— Нет, — резко развернувшись, сложила руки на груди. — Я не пойду на ужин.

— Пойдешь, Шарлотта.

— И не подумаю. У нас в контракте нет ни слова о том, что я должна общаться с вашей знакомой или носить наряды, похожие на те, что носит она. Я не стану принимать от вас подарки и деньги с той же легкостью, с которой принимает эта женщина. Чем быстрее вы это себе уясните, месье Орман, тем лучше.

Он стремительно шагнул ко мне: заледеневший взгляд и впрямь напоминал взгляд готового напасть ястреба. Вокруг меня полыхнули изумрудные искры, платье расползлось клочками прямо на мне, а вслед за ним и то единственное попроще, что оставалось на смену ему в шкафу.

— Ты. Спустишься. На ужин. Сама, — холодно припечатал Эрик. — Или я потащу тебя с помощью магии. Выбирай.

Сомнительное удовольствие быть вытащенной на ужин безмолвной куклой на глазах у Камиллы радовало мало. Точно так же, как вообще радовала перспектива этого ужина, поэтому когда первое потрясение миновало, я сжала кулаки и ответила:

— Спущусь. Сама.

После чего резко повернулась к нему спиной, давая понять, что разговор между нами окончен. Шаги и захлопнувшаяся дверь окончательно поставили в нем точку, я же замерла рядом с кроватью. Наверное, не будь с Камиллой дочери, я бы просто сбежала к миссис Клайз прямо сейчас, но взгляд малышки отпечатался в памяти. Наивный, простой, в широко распахнутых глазах светится доброжелательное любопытство.

Именно поэтому я отложила мысли о побеге и принялась перебирать платья. Зацепилась за это чувство, чтобы не зацепиться за что-нибудь другое.

Разложенные наряды были самых разных фасонов (интересно, когда только успел заказать?!), и я остановила свой выбор на желтом, насыщенно-желтом, как яркий осенний листок. Приближенное к домашнему, довольно-таки простое, с квадратным вырезом, оно надевалось без кринолина или турнюра и застегивалось сзади. Вот это, пожалуй, и было единственной сложностью: я все руки вывернула, пока справилась с крючками, но Сюин мне звать не хотелось. От нижнего платья пришлось избавиться, сюда оно не подходило из-за ворота, от моих грубых башмаков тоже.