Чабор

Староста, окинув взглядом путника, сосредоточенно сдвинул брови и спрыгнул с саней:

— Ты никак на охоту собрался? — то ли шутя, то ли всерьёз спросил он.

— В лес я, — сухо ответил Чабор.

— Понятно, что не к бабке Маланье в сарай охотиться — ясно, в лес.

— Совсем я в лес. Прощай, дядь Иваш, — отрезал юноша. — Распорядись тут, пусть берут, кто чего хочет. Книги и свитки свои не забудь, да и Атаровы не бросай. Пусть у тебя будут, может, ещё кому сгодятся...

— Эй! Ты чего? — не на шутку взбеленился староста. — Стой! В лес, вишь, погулять можно пойти, на охоту, а вот совсем? Как так — совсем? Куда ж там…?

Юноша повернулся и зашагал туда, куда ему было нужно, а староста вдруг умолк. На его глазах рухнуло и превратилось в груду камней старое Д"iдово Капище.

Чабор остановился, горько посмотрел на этот каменный завал и снова пошёл своей дорогой. Староста же, когда, наконец, очнулся от произошедшего, только шумно сглотнул да сказал осипшим от страха голосом:

— Коли так, разве ж тогда нельзя? Так-то оно конечно можно…. Иди…. Эко вышло-то…!

[i] Треба— безкровная жертва.

[ii] Шар Мироздания— его закладывали в основание зданий Храмов, Капищ и значимых сооружений.

Строительство теремов знатных Родов тоже начиналось с закладки этого Шара.

[iii] Кушак— пояс, обычно широкий, матерчатый.

[iv] Парубок— молодой человек до 21 года, которому уже разрешалось участвовать в учебных боях на

ристалищах, но только в паре с одним и тем же соперником. После этого возраста, получивший

начальный боевой опыт воин продолжал обучение, уже меняя напарников.

ЛАРЬ 1 КЛУБОК 10

КЛУБОК 10

Ближе к сумеркам всполошилась вся весь. С самого утра только и было разговоров, что о развалившейся Веже да ещё о том, что и старосте тоже перепало от этих бесовских штучек — до сих пор никак в себя не придёт. Многие, в том числе и дети, приходили посмотреть на развалины Капища. Тогда-то и не заметили, что меж других детишек тёрся сын Перехуда — Неврем. Откровенно говоря, на него вообще никто особого внимания не обращал, потому как отроду это дитя было умом обижено. В свои четырнадцать он соображал не лучше грудного младенца. Ну, …жил парень и жил. Худого никому не делал, а что ума Боги не дали, так что тут поделаешь?

В тот день он вместе с другими детьми ходил по заваленному камнями двору Капища. Кто-то из них даже видел, как Неврем нашёл какой-то странный предмет, похожий на охотничий рог, спрятал его за пазуху и пошёл с ним куда-то в сторону леса. Как стало темнеть, хватились, но, сколько бы ни искали, так его и не нашли…

Чабор прошёл по лесу не больше версты[i], пока не сообразил, что рог сайвоков остался под каменными завалами Атаровой Вежи. Раздосадованный этим он отчаянно шлёпнул себя по лбу и собрался было возвращаться, однако тут же решил повременить с этим. В глазах его поплыло какое-то марево, а силуэты деревьев начали закручиваться вихрями. Где было Чабору знать о том, что порой таким образом является людям уже небезызвестный ему дед-Берендей Говар.

Старик уже знал о произошедшем с Атаром. «Что ж, — коротко заключил он, — неспроста сказано в древних письменах о том, что Сварожья ночь[ii]сейчас вступает в самую силу».

Они углубились в лес, стараясь отойти подальше от границ царства Бардака. Всю дорогу Говар торопил и будто горох рассыпал слова о каком-то дальнем путешествии к Рипейским горам. Вскоре юному гостю Светлолеса стало понятно, отчего старик так торопится и нервничает. Оказывается, и в Лесу со вчерашнего дня стало твориться что-тонеладное. Дед-Берендей рассказал и о том, откуда ему стало известно о смерти Атара. Теперь-то Чабор понял, отчего Домовой больше не появлялся. Оказывается, домашние Духи всегда сторонятся посланцев Тёмной Нави. Сильная Нечисть попросту их губит. Этот же первый раз чудом спасся ещё в те времена, когда и сам Чабор едва не погиб, попав лапы чёрной Нави. Застигнутый врасплох в этот раз, Домовой просто сошёл, ловко проскочив через порог явного Мира.

Меч Индры, погубивший пекельного[iii] Змея, открыл ему путь быстрого исхода. В тот день Тёмные явились внезапно, сразу после рассвета. Домовой, сторонясь их, спрятался, так и не успев предупредить людей. Как только он увидел, что с помощью чёрного колдовства нави вытянули из-под земли малахитовый Шар Мироздания, в ближних Мирах запахло серой.

Дух дома зашился в самый дальний угол. Он сидел там тише мыши, всё сильнее чувствуя влияние чёрной Нави. В конце концов, безумный страх выкурил его оттуда и вынудил проявиться.

Чабор, услышав это, рассказал Говару о том, как Домовой бегал по нижней комнате и неустанно повторял: «Оум, Оум, Оум…».

— Его можно понять, — сказал дед-Берендей, — ещё неизвестно, что за лазейку нащупали Бесы между Мирами. Ведь как-то же в этот раз они пробрались к нам в Явь?

Вот, мой мальчик, исходя из этого, я и говорю тебе, что здесь тебе не безопасно. Нужно идти туда, где издревле ревностно хранят рубежи между Мирами, позволяя бродить меж ними только Просвещённым. Я говорю о Белом Городе асов, который в народе называют Свентоград. Он стоит в Рипейских горах, посреди земель Могучей Асии. Правит народами веров и потомками асов Великий асур[iv] Вулкан.

Видно, всё же мы с тобой подтолкнули колесо времени, раз волею судьбы тебя сразу же выносит под Светлые стены этого города. …М-да, — старик бережно огладил серебристую бороду, — мне бы с тобой пойти, да как же это сделаешь? Пока грызня между Бардаком и Запаветом не уляжется, мне отсюда пути нет.

Ничего не скажешь, рьяно зашевелилась чёрная паскудь, чуют, что тебя проспали. Добро ещё, что только дважды серьёзно на свет Божий пробрались, а то давно бы тебя погубили. Видно, и вправду, парень, крепко тебя хранят Светлые Боги и Предки-заступники. Ну, — дед поднял руку и махнул кому-то, — на Бога-то надейся, а сам не плошай.

Вдали, меж стволов вековых сосен, мелькнула неясная тень. Юноша дрогнул. Мягкий настил иглицы у его ног ощутимо отдался глухим ударом. Это была рысь.

— Узнаёшь? — хитро спросил дед. — Да, да, — добавил он с улыбкой, — это та самая, что билась с чёрным медведем Мором.

— Х.. Хвоя? — неуверенно спросил Чабор.

— Да, это она. Я ж тебе говорил — очухается. А вон ещё один твой знакомец…

Снег у дальних сосен поднялся и превратился в белого волка Маха. Чабор даже рот открыл от удивления, а старик продолжил:

— Хоть он и пустил кровь этому оборотню, однако ж и Мор скоро очухался, даже быстрее, чем Мах и Хвоя.

Атар говорил тебе, Чабор, о том, что твоё имя вписано в книгу Урманного Леса? Придёт время, и ты вернёшься сюда, только уж тогда, сделай милость, меж прочих недругов дай поговорить своему «Артакону» и с этим кровопийцей. Думаю, лишившись головы, эта мразь оставит наш лес в покое. А для того, чтобы ты не позабыл об этом, скажу тебе, что и у тебя с Мором есть свои счёты, ведь это он убил твоего отца.